определенного времени, может рассчитывать на значительную денежную сумму.
Чтобы немного успокоиться, она отпила из бокала. — И вам не нужны эти деньги?
— Вы же знаете, что они у меня есть, — сказал он. — Но там будет другой кандидат, и ему они нужны. Это Боб Гамильтон, еще один холостяк. Он врач и посвятил свою жизнь организации клиник для детей аборигенов на самых окраинах. Деньги могли бы сильно помочь его работе.
Она все еще ничего не понимала.
— Почему бы вам просто не отдать ему деньги?
— Отдал бы, если бы не чертова гордость Боба. Он не примет деньги, если не будет уверен, что получает их по праву.
— Значит, когда вы узнали, что я еду отдыхать именно туда и одновременно с вами, вы решили предъявить жену, чтобы он ни в чем не сомневался? Я правильно поняла ситуацию?
— Абсолютно точно. — Он встал. — Нас уже давно зовут на посадку. Полагаю, вы теперь согласны с моей просьбой.
Она грустно покачала головой.
— Я бы хотела помочь вам, потому что все предпринимается с благой целью, но не смогу с этим справиться.
Правда! Мне не удастся никого убедить в том, что мы муж и жена.
Он опять стал глыбой льда.
— Эден, я очень надеялся, что вы мне поможете. Поэтому я оставил ваше личное дело у себя на столе, а не вернул в кадры.
Или она выполнит его просьбу, или теряет работу. Он что, ставит такое условие?
— Трудно поверить, что вы такой жестокий, — выпалила Эден. — Я же не сделала ничего дурного.
— Кроме того, что получили работу, не имея на нее права, — напомнил ей Слейд. — После этого притвориться моей женой для вас не составит никакого труда. Это не сложнее, чем съесть кусок пирога.
Ничего себе кусочек, им можно и подавиться, подумала Эден. Если уйти с работы, кто возьмет ее на новую службу без рекомендации? Он точно не даст ей рекомендацию.
— Все, что слышала о вас, правда, — процедила она сквозь сжатые зубы. — Вы наглый, беспринципный человек, играющий людьми по своему усмотрению.
— Вы сделаете то, о чем я прошу?
— Не больше того, чтобы убедить вашего Боба Гамильтона, что деньги принадлежат ему по праву.
— Естественно, — насмешливо согласился он. Эден еле удержалась, чтобы не ударить его. Когда он взял ее под руку, чтобы проводить к самолету, ей пришлось мобилизовать всю волю, чтобы не вырвать у него свою руку. Ей придется привыкнуть к этому, если она согласна выступать в роли его жены.
Жена Слейда Бенедикта! Какие-то незнакомые токи пронзили все ее тело. Эден сказала себе, что это от злости, от его наглого шантажа. Это не могло быть ничем иным!
2
Современный аэропорт Солнечного Берега с его роскошными залами и тропическими садами сильно отличается от песчаного пляжа Мэручи Бич, где в 1922 году приземлился первый самолет. Гости курорта жили тогда в традиционных для Квинсленда пансионах — широкие прохладные веранды и никакой роскоши. Теперь самолет встречал шофер курорта. Он быстро доставлял их в комфортабельный отель, стоявший перед Кулум Бич.
За исключением центрального здания, на курорте не было строения выше трех этажей. Они точно следовали изгибам ландшафта, органично вписываясь в естественное окружение.
Хотя Эден не забывала о мужчине рядом с собой, она любовалась игрой света и текстуры дерева, тем, как умело использованы крыши зданий, резные навесы и решетки.
Когда водитель показал на лес, окаймляющий площадки для игры в гольф, Эден глубоко вздохнула. Если бы не Слейд с его дурацкой просьбой, как бы прекрасно провела она время, гуляя и осваивая курорт.
Сожалея об этом, Эден подпрыгнула, услышав его ласковый голос:
— Ты готова, дорогая? Мы уже приехали.
Швейцар в униформе открыл для нее дверь лимузина. Эден опустила голову, чтобы он не увидел краски на ее лице, вызванной обращением Слейда. Одно дело — согласиться играть роль его жены, совсем другое дело — войти в эту роль.
— Что-то не так, дорогая? — спросил он, появляясь рядом с ней.
— Неужели обязательно обращаться ко мне подобным образом?
— Это хорошая практика, — спокойно пояснил он.
— Но ведь не для всех же мы муж и жена. В это должен поверить только ваш друг-врач.
— Он очень проницательный человек, — предупредил ее Слейд. — Чем быстрее мы привыкнем к нашей роли, тем убедительнее станем ее играть.
— Наверно, вы правы, — со вздохом согласилась она. — Только вот не думала, что начнем представление так скоро.
— У вас не было проблем с игрой на работе, — прервал он ее. — Тогда почему вдруг не сыграть сейчас?
Она опять зарделась, но на этот раз от ярости.
— Хорошо, я совершила ошибку и сейчас расплачиваюсь. Но почему вы постоянно мне о ней напоминаете?
— Чтобы укрепить вас в мысли, что все это очень серьезно и играть следует хорошо.
Она негодующе встряхнула своими длинными красивыми волосами.
— Меня примиряет с мыслью об испорченном отпуске только то, что какие-то бедные ребятишки получат от этого пользу.
— Ничего не будет испорчено, — тихо сказал он. — Моя жена должна хорошо провести время.
— Вы хотите сказать, что я могу побродить по лесу, послушать птиц, понаблюдать за животными заповедника?
Улыбка смягчила его лицо и сделала его просто привлекательным.
— Безусловно, вы можете бродить, где хотите, пока я буду на конференции, за исключением открытия и всех приемов. Остальное время ваше. Разумеется, свобода не распространяется на курортный флирт, вам, надеюсь, это понятно?
По ее спине словно провели железными когтями. Она сразу вспомнила все, связанное с этим вынужденным соглашением.
— Конечно! Как бы это выглядело, если бы жену Слейда Бенедикта заметили флиртующей с другим мужчиной?
Он схватил ее за талию и прижал к себе так, что его губы коснулись ее уха.
— Эден, не испытывайте мое терпение. Дайте слово, что постараетесь сделать все как следует.
Итак, или ложь, или возможная длительная безработица… Кроме того, он ей сказал, что это ради благого дела.
— Хорошо, я даю слово, — ответила Эден. — А теперь отпустите меня. Мне больно.
— Больно вам будет, если вы не выполните свое обещание, — поклялся он, но ослабил свою хватку, и Эден освободилась от него. Она нахмурилась: пусть поймет, насколько ей все это неприятно.
Испытания для нее начались буквально за углом, когда их проводили в роскошный номер из нескольких помещений.
— Надеюсь, вы не думаете, что я стану жить с вами в одной комнате? — тихонько спросила Эден, глядя, как заносят их багаж.
