склонялись к тому, чтобы прекратить сопротивление и вступить в переговоры с монгольскими военачальниками. Такое решение они приняли на военном совете. Вскоре из города выехала делегация, которая отправилась во дворец, где пировали Угэдэй и Чагатай. Монголы потребовали у них золотые ключи от столицы Хорезма. А потом переговорщиков постигла страшная участь: султану и его спутникам переломили хребты и сбросили в овраг на съедение шакалам и собакам.
Город уже находился в тесном кольце монгольских отрядов, когда к его стенам со своим войском подошел старший сын Чингисхана Джочи. Амударья делила Ургенч пополам. Три тысячи монголов и толпа пленных устремились на перекинутый через реку мост. Их атаковал отряд смелых всадников во главе с туркменом Кара-Кончаром. Монголы были все перебиты. Этот успех воодушевил осажденных. Причиной поражения монголов на мосту было отсутствие взаимопонимания между Джочи и Чагатаем. Соперничество братьев пагубно сказалось на дисциплине монгольских воинов. Чингисхан был очень недоволен этим. Своим властным решением он поставил обоих под начало Угэдэя.
Монголы придвинули к городу все свои войска. Впереди они гнали несколько тысяч пленных. На месте засыпанного рва установили осадные машины. И штурм города начался с новой силой. Метательные катапульты швыряли тяжелые деревянные ядра и кувшины с горевшей жидкостью. От нее загорались деревянные постройки. Город, охваченный пожарами, которые невозможно было потушить, превратился в пекло. Его защитники понимали, что пощады им не будет, поэтому на стенах Ургенча сражались все, даже женщины, старики и дети. Они проявляли неимоверную стойкость и использовали любые подручные средства для отражения врага: камни, кипяток, горячую смолу. У завоевателей это вызывало бешеную ярость.
Совершив подкоп под стенами Ургенча с северной стороны, монголы все-таки ворвались в город. После отчаянной схватки над сторожевой башней они водрузили огромное белое знамя. Но город по- прежнему не сдавался. Освещенные пламенем пожаров, одна за другой накатывались волны новых монгольских воинов. Они наступали прямо по обугленным трупам, но овладеть разрушенным городом так и не смогли. Теперь сложно представить, что страшная осада Ургенча длилась целых семь месяцев! И все же в конце концов столица пала. Отобрав из числа горожан ремесленников, женщин и детей, всех остальных монголы расстреляли из луков или порубили саблями. Историческая статистика свидетельствует: на каждого из пятидесяти тысяч монгольских воинов пришлось по 24 убитых жителя Ургенча. Завоеватели не только разрушили до основания город, но и уничтожили главную плотину на Амударье. В апреле 1221 года вода полностью поглотила его руины.
Героическая защита Ургенча – это одна из самых драматичных страниц в истории гибели великого Хорезма. Это была пиррова победа Великого завоевателя, которая слишком дорого ему обошлась. Свидетельством тому стали большие холмы, видневшиеся еще много лет в окрестностях разрушенного города. Они были образованы из костей монгольских воинов.
Последние дни Великого Хорезма
Несмотря на все одержанные победы, Чингисхан хорошо понимал, что борьба с великой империей далеко не окончена. Тем более, что новый хорезмшах Джелал-ад-Дин был более сильным противником, нежели его отец. Молодой правитель несомненно обладал талантом полководца, огромной энергией и решительностью. Он мог организовать достойное сопротивление «исчадию ада» и «Бичу Божьему», как называли Чингисхана в мусульманском мире. Джелал-ад-Дину действительно удалось собрать огромную армию. На его призыв откликнулись сотни тысяч мусульман, готовых сражаться с монголами.
Между тем в армии Чингисхана, напротив, все обстояло не лучшим образом. Понесенные в последних битвах потери печалили Великого завоевателя не только количеством. Среди убитых были одни из лучших его полководцев – Тилик и Тучагар. Мухали находился в Китае, а Джэбе и Субутай – в дальнем походе. В ставку Чингисхана был срочно вызван Субутай.
Лето 1221 года армия монгольского императора провела на отдыхе в горах Бактрианы. Затем она двинулась на юг. На пути монголов была крепость Бамиан, имевшая большое стратегическое значение. Штурм ее обошелся им очень дорого: при взятии этого «проклятого города» от вражеской стрелы погиб любимый внук Чингисхана Мутуген, сын Чагатая. Понятно, что когда Бамиан взяли приступом, в нем было уничтожено все живое – даже скот и дикие птицы.
Между тем Джелал-ад-Дин собрал в Газни войско из десяти тысяч конных ратников. В основном это были афганцы и тюрки-наемники. Когда в соседних горах монгольский отряд осадил очередную крепость, они наголову его разбили. Узнав об этом, Чингисхан отдал приказ своему побратиму Шиги-Кутуку атаковать неприятеля. Монгольское войско насчитывало от 30 до 40 тысяч наездников, а Джелал-ад-Дин смог противопоставить ему 70 тысяч воинов. Сражение между ними произошло южнее афганской столицы у поселка Перван. Кровавая сеча продолжалась два дня. Понимая, что уступает противнику по численности воинов, Шиги-Кутук придумал хитрый прием. Чтобы ввести в заблуждение мусульман, он приказал наделать из соломы чучела. Их одели в запасную одежду и привязали к седлам в виде всадников. Военачальники молодого хорезмшаха чуть было не поддались этому обману и уже советовали ему отступить. Однако уловка монголов была раскрыта. Битва продолжилась с еще большим ожесточением. В результате монголы предпочли беспорядочное бегство. Большая часть армии Шиги-Кутука была уничтожена. Победители же отметили свой триумф страшными зверствами: они загнали пленным монголам железные гвозди в уши. Это поражение воинов Чингисхана стало первой крупной неудачей в войне с Хорезмом. А маленький поселок Перван стал свидетелем невиданного доселе события – бегства «непобедимых монголов».
Узнав о разгроме, Чингисхан проявил завидное самообладание и спокойствие. Вместо сурового наказания он глубокомысленно изрек: «Шиги-Кутук знал только победы, поэтому ему полезно испытать горечь поражения, чтобы тем горячее стремиться в будущем к победе».
Вскоре император отдал приказ Толую присоединиться к его армии в Бадахшане. Тем временем сам он захватил Газни. После небольшого перерыва хан решает возобновить преследование Джелал-ад-Дина. Тот со своими войсками укрепился на берегу реки Инд. В марте 1221 года именно там между противниками произошел решительный бой. Войска Чингисхана сильно превосходили армию хорезмшаха по численности. Они взяли ее в клещи и прижали к реке. Мусульмане фанатично защищались, но их оборона была прорвана. Джелал-ад-Дин постоянно находился в самом центре сражения и отчаянно отбивался от неверных. А когда понял, что бой проигран и ему грозит плен, он предпринял отчаянный шаг: прорвался к реке и на коне со щитом на спине и со знаменем в руке с большой высоты прыгнул в воды Инда. Вскоре мужественный правитель показался на противоположном берегу Чингисхан не отдал приказа преследовать его. Он с восхищением смотрел на этот отчаянный поступок врага и велел своим воинам брать с него пример. Но, проявив царское великодушие к достойному противнику, император тут же приказал уничтожить всех пленных, в числе которых были и сыновья Джелал-ад-Дина.
Упорно сражалось с монголами и население других хорезмских городов. Но в 1222 году, поняв, что на сопротивление монголам у него больше нет сил, хорезмшах бежал в Индию. Он попросил убежища в Дели, но не получил его. В 1224 году Джелал-ад-Дин снова вернулся в Иран и Азербайджан, где по-прежнему продолжал упорно сражаться с захватчиками. В 1231 году славный полководец погиб.
Тем временем посланные Чингисханом войска разорили Западный Пенджаб. Но, встретив сильное сопротивление, повернули назад и вернулись в Газни. По дороге они разграбили провинции Лахор, Пешевар и Меликпур. Вскоре Чингисхан получил известие о том, что в Герате произошло восстание. Он направил туда 80-тысячное войско. После шестимесячной осады Герат пал. Убийства, пожары и грабежи продолжались в нем несколько дней. По свидетельству очевидцев, тысячи его жителей были живьем замурованы в стены города.
Завоевав земли хорезмшаха, Чингисхан собирался пройти через Индию, Гималаи и Тибет и выйти к южным границам тангутского государства. Но годы брали свое. Грозного тирана-завоевателя тянуло на берега голубого Онона. Через Балх, Бухару и Самарканд он отправился в Монголию. Там в тишине и покое он занялся разрабатыванием планов новых завоеваний.
