После демобилизации и началом учебы в пединституте в 1989 году у меня все больше и больше стал возникать интерес к православию. У каждого свой путь к вере, у меня он был через историю. История нашей страны тесно связана с православием. Это и князь Владимир, при котором крестилась Русь, святой князь Александр Невский, остановивших тевтонских рыцарей, Дмитрий Донской, получивший благословения святого Сергия Радонежского и разгромивших ненавистных татар на Куликовом поле, глубоко верующий Александр Суворов и причисленный к лику святых непобедимый русский полководец — адмирал Ушаков и т. д. Даже Сталин изменил свое отношение к церкви, разрешив богослужения в сложное время Великой Отечественной войны и возвратив из лагерей многих безвинно осужденных священников. Понял, наверное, что нужна стране помощь Божия в смертельной схватке с Гитлером.
Православная вера была опорой государства, объединявшей миллионы людей разных национальностей. А цвет русской литературы? Большинство известнейших писателей были православными христианами. «Почему умнейшие, образованнейшие люди своего времени были верующими?» — думал я. — «Что-то они не были похожи на темных и забитых людишек».
Вот так, помаленьку, возникал у меня интерес к религии. Способствовала этому идущая вовсю в нашей стране перестройка. Многочисленные запреты рушились, появлялась новая информация о религии.
Сам не знаю, почему уже на первом курсе в институте надел крест, хотя не был крещеным. Была необъяснимая тяга к церкви. Крестился я в августе 1991 года в Покровском соборе г. Барнаула. Крестился я сознательно, в возрасте 21 года, самостоятельно.
С тех пор к православной вере отношусь с глубоким уважением. Уверен, что с верой в Бога жизнь человеческая обретает смысл и смерть уже не так страшна. Ведь душа бессмертна. И после смерти, жизнь продолжается, только на другом уже уровне.
Студенческая вечеринка
В начале 1990 года к нам на курс перевелся Игорь Калней. Учился он раньше на факультете иностранных языков, а смена факультета у него произошла из-за каких-то проблем с учебой.
Игорь был среднего роста, худощавый. Горбатый, клювоподобный нос делал его похожим на хищную птицу — грифа. Усиливали это сравнение худенькая шея и короткая прическа.
Обычный учебный день. После окончания очередной лекции Игорь неожиданно подошел ко мне и сказал:
— Привет, давно за тобой наблюдаю. Вроде парень ты нормальный. Если хочешь, приходи ко мне сегодня вечером в общагу, повеселимся, будет вечеринка.
В назначенный час я был по указанному адресу. Игорь жил в общежитии Љ 5, где базировались студенты факультета иностранных языков.
Я постучался в комнату, мне открыл Игорь. Там царил легкий беспорядок. За небольшим столом только что устроилась веселая компания, попивая пивко. Поздоровавшись, я с интересом начал рассматривать новых знакомых. Все они были земляками Калнея, с Завьяловского района.
Николай Пахоменко, двоюродный брат Калнея, учился на четвертом курсе исторического факультета. Сдержан, интеллигентен. Пытался выглядеть эстетом, правда, не всегда это получалось. Любил все красивое. Красиво ухаживал за девушками, не жалел цветов и шампанского, приводя в восторг женскую половину обоих общежитий. Пятое и шестое общежития находятся рядом на улице Крупской. Многие студентки знали Николая.
Игорь Меркел. Человек с бешеной энергетикой, постоянно в движении. Часто улыбаясь, он показывал свои белые, красивые зубы. Говорил очень быстро, некоторые слова было трудно понять. Игорь родом из деревни, с детства занимался физическим трудом и обладал невероятной силой. К тому же навыки бокса, полученные им за время службы, делали удар Меркела убийственным.
Два односельчанина Меркела, Правосуд и Шадров, суетились около двадцатилитровой канистры с пивом. Правосуд был невысокого роста, с большой мышечной массой, но не толстый. Чемпион района по гиревому спорту, своими ручищами он мог буквально разогнуть подкову. Шадров — высокий, широкоплечий парень, отслуживший в ВДВ, выглядел очень внушительно. Вышибала. Вся эта троица недавно демобилизовалась из армии и была спаяна многочисленными драками и разборками. Любимым их делом были алкоголь, драка и секс. По первому же сигналу они готовы были разнести всю общагу.
Тем временем Правосуд, открутив крышку здоровенной канистры с пивом, ловко вставил в горлышко бутылку водки. Сквозь стекло бутылки было видно, как водка, пузырясь, медленно стекала в ячменный напиток, образуя термоядерную смесь под названием «ерш».
Шадров, слегка пнув еще одну «двадцатку» с пивом, показал на бутылку с водкой и, хитро улыбнувшись, проделал аналогичную процедуру. Мы пили пиво (т. е. «ерш»), смеялись, о чем-то говорили. Через час вся честна компания была пьяна. Слегка шатались стены, потолок и было очень весело.
Лишь Коляка практически ничего не пил, нервно посматривая на часы, часто курил и куда-то бесконечно выходил. Через некоторое время он вернулся с симпатичной девушкой и бутылкой шампанского.
— Познакомьтесь, это моя девушка, Оксана, студентка факультета иностранных языков.
— Ну, пока еще не твоя, Николя, — кокетливо засмеялась наша новая знакомая, поправляя мини-юбку и с интересом рассматривая новых знакомых.
Вскоре в учебном корпусе иняза началась дискотека. Разношерстная толпа вовсю отплясывала под модные зарубежные мелодии. Разгоряченный Меркел с кем-то повздорил из-за девушки. Быстро что-то говоря, он вдруг резко ударил своего соперника боковым справа. Удар был настолько сильным, что сбил высокого парня с ног. Все смешалось. Разборки, шум. Какая-то девушка кричала: «Вызовите милицию!».
Пришлось быстро возвращаться в общагу. Я с Николаем вышел на балкон. Пахоменко нервно курил дефицитные в то время болгарские сигареты «Родопи», спрашивая меня уже десятый раз.
— Ты точно Оксану мою не видел? И куда она подевалась…
Вскоре на балкон к нам зашел Калней с Правосудом.
— Меркел попросил ключ от моей комнаты. Он хочет уединиться с Оксаной.
И вдруг мы увидели Меркела, шедшего в обнимку с Оксаной. Похлопывая ее рукой чуть ниже спины, он делал нам многозначительные знаки, открывая дверь комнаты.
У Коляки от неожиданности выпала сигарета из руки. Он покраснел.
— Да как она могла! Да я с ней за два месяца нашей дружбы осмелился поцеловать лишь в щечку.
Мне стало жаль парня. Пытаясь его успокоить, я сказал:
— Да, может, это и к лучшему. А вообще часто женщины нас выбирают, а не мы их. Ничего здесь не поделаешь. Если ты девушке не нравишься, то ничего между вами и не будет.
— Шлюха! Как она могла, с этим варваром, с этим трактористом?! — не слыша меня, кричал Николай, резко направившись к выходу.
Через пару минут в проеме коридора показалась слегка шатающая фигура Шадрова. Он тащил за ногу, как мешок с картошкой, упившуюся в хлам студентку. Небольшая, плотного роста девушка плохо соображала, что происходит, и куда ее волокут по полу. Одежда ее была вся в рвотных массах.
— Ты где ее откопал? — весело спросил Калней.
— Познакомились на дискотеке. Слабовата оказалась. Ну, выпили в одной комнате, потом в другой, пошли к вам и она плашмя упала на пол. Не на руках же мне ее нести!
Он начал колотить своим большим кулаком хлипкую дверь.
— Меркел, ты скоро? Давай быстрее. Мы не можем ждать.
…Заканчивалась студенческая вечеринка. На прощанье Игорь пожал мне руку, сказал:
— Мы с тобой подружимся.
И действительно, вскоре мы с ним стали друзьями.
