родственников, так это вообще идеальный кандидат. Ко всем перечисленным качествам желательно, чтобы он был еще и хороший специалист своего дела. Вот именно — хороший. Не тот, что звезды с неба хватает, чем привлекает всеобщее внимание. А надежный, исполнительный, многое знающий и умеющий, эрудированный. Не так уж много людей, которые подходят под это описание, поверь. Точнее, этих людей — единицы. А если говорить о людях, которые могли бы возглавить целую страну — и вовсе…
— Получается, что этот мерзавец Мазуров при всем своем темном прошлом оказался идеальным кандидатом?
— Вот именно! — Подтвердил Евгений. — Из его прошлой жизни остались, пожалуй, только его бывшая жена Юлия…
«У которой больше никогда не будет детей» … и пара знакомых, которые где-то его видели и с ним общались. Со своими студенческими друзьями Мазуров вряд ли особо общался, не говоря уже о школьных. Времена идут, люди меняются — иногда и бывшие приятели при встрече друг друга не узнают. Словом, наш молодой человек оказался в нужное время в нужном месте и с нужными качествами. Паззл сошелся…
— Что же теперь будет? — Я погрузила руки в волосы и задумалась.
— Видимо, спецслужбы готовят государственный переворот, — понизив голос, сказал Евгений. — И также мне кажется, что пока мы здесь с тобой сидим и беседуем, кто-то вполне может прослушивать, о чем идет речь.
— Ну, тогда меня и тебя завтра убьют, — «утешила» я его. — Поскольку голос из трубки строго- настрого приказал мне помалкивать о том, что я знакома с этим человеком.
Евгений задумался.
— Конечно, если бы речь шла о банальном шантаже, — начал он свои рассуждения, — например, мне бы угрожали из-за моего бизнеса, я бы, не раздумывая, обратился в ФАС или, скажем, в УБЭП. В таких ситуациях молчать себе дороже — если всё честно расскажешь, то, по крайней мере, есть шанс уцелеть. А если молчишь — тебя убьют по любому, когда вытрясут как грушу и заберут все твои денежки. Вот и в данной ситуации я понимаю, что нужно кому-то рассказать. Но кому? Пока что я знаю только одну государственную структуру, которая занимается такими вещами профессионально, но чтобы хотя бы проверить эту информацию, нужно понять, какие конкретно лица дергают за ниточки. Можно, конечно, попробовать обратиться лично к Президенту. Но, боюсь, мы до него и не дойдём никогда — а заговорщики группируются именно в президентском окружении.
— А пресса? — Спросила я. — Если отнести наши доказательства в центральные газеты? На телевидение?
— Ну, а что пресса? — Развел Евгений руками. — Пока пресса будет возмущаться и писать скандальные статьи, пусть даже с представлением каких-то фактов, тебя уже успеют «засветить» и убрать, а скандал благополучно будет замят. На моей памяти довольно жуткие подробности деятельности одного крупного бизнесмена — даже не государственного чиновника — после пары статей как-то плавно спустили на тормозах. Никакого резонанса эти материалы не имели.
— Евгений, а что, если обратиться к конкурентам? Если к конкурентам из «соседних» партий? — Вдруг осенило меня. — Они же заинтересованы в победе.
— Калиносов? — Евгений прищурился и утвердительно кивнул. — Да, можно попробовать, конечно. Только как к нему попасть, он же известная личность. К нему на прием записываются, чуть ли не за полгода.
— Есть у меня одна мысль, — задумалась я. — У меня есть выход на его пресс-службу. Думаю, что если им все правильно расписать, то они все правильно Калиносову расскажут, и мы с ним обязательно встретимся. Но нужно что-нибудь хорошее пресс-секретарям предложить в обмен на эту услугу. Подумаю. А заодно позвоню Юлии, узнаю, как у нее дела…
Кандидат от партии «Надежда России» Юрий Петрович Калиносов — бывший губернатор Пензенской области, а ныне депутат Госдумы — человек грузный и основательный — восседал в широченном кресле из черной кожи за массивным полированным столом.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — раскатисто приветствовал он нас, показывая на кресла вокруг стола.
— Мне сообщили о цели Вашего визита, но хотелось бы посмотреть сами документы…
— Вот, пожалуйста, — я протянула ему копии милицейских протоколов с описанием обстоятельств давнего дела и, что самое главное, нанесенных при этом увечий.
Юрий Петрович углубился в чтение.
— Ну, и что это доказывает? — Вопросил он, изучив бумаги. — Понятно, что кое-что очень сильно совпадает, но доказательство, пожалуй, косвенное. Вот если бы провести ДНК-экспертизу…
Он тяжело поднялся со своего кресла и принялся прохаживаться по кабинету.
— Я вот думаю, — рассуждал он вслух, — что этот кандидат для нас угрозы не представляет. Ну, решили его выдвинуть наши коллеги из социалистической партии «Слава». И что? Шансов-то у него почти никаких. По опросам общественного мнения «Надежда России» является самой популярной и авторитетной партией. Наши политологи строили примерные прогнозы, по которым мы по самым пессимистичным предсказаниям должны собрать не менее 70 процентов голосов избирателей. А то и все девяносто. Ну, просто нет альтернативного кандидата, который мог бы с нами сравняться.
— А вдруг сравняется? — Осторожно вставила я слово. — Может ли быть хотя бы небольшая вероятность такого события?
— Ну, если наша партия вдруг, например, перестанет существовать, — задумался Калиносов. — Да и то… Партия перестанет существовать, персоны-то останутся. А у нас персон… Геннадий Витальевич Полозов, например, — известная личность. Опять же ваш покорный слуга, — Калиносов слегка поклонился, — Рыбин Петр Григорьевич… Всё это безусловные лидеры общественного мнения.
За каждого из этих кандидатов люди готовы отдать свои голоса. А кто знает Ивана Дерябенко? Да никто! Мне кажется, вы зря так беспокоитесь, — подытожил Калиносов. — Ну, решили спецслужбы сыграть в свою игру. Пока что у нас президентские выборы проходят в результате народного голосования.
— А вдруг выборы не состоятся? — Так же осторожно предположила я. — А если вообще будет военный переворот, и никаких выборов не будет?
— Ой, фантастику Вы говорите, дамочка, — усмехнулся Калиносов. — У нас тут не 1993-й год. И деятельность государства контролирует не одна-единственная структура, и уж точно не спецслужбы.
Есть и другие ведомства, которые между собой конкурируют и вряд ли договорятся. Кроме того, все давно устали от хаоса и заинтересованы в том, чтобы существующий порядок сохранялся. Кстати, иностранные государства — тоже.
Калиносов снова сел в кресло.
— Но это я Вам уже государственные тайны начал докладывать, — засмеялся Юрий Петрович и предложил. — Чаю хотите?
— Хочу, — кивнула я.
Калиносов дружелюбно улыбнулся и щелкнул зуммером:
— Тамарочка, будьте добры, чаю нам с Ларисой Геннадьевной.
Через пару минут дородная «Тамарочка» лет сорока с хвостиком внесла на подносе две кружки дымящегося ароматного чаю в комплекте с ажурной сахарницей и двумя фирменными шоколадками «Надежда России».
— Меня смущает один факт, Юрий Петрович, — начала я свою мысль, помешивая сахар узорной ложечкой. — Почему, если симпатии явно на стороне Вашей партии, люди из «Славы» так активно пропагандируют Дерябенко? Им что, денег не жаль?
— Ну, — крякнул Калиносов. — Для плюрализма, конечно, многовато они денег-то вбухали. Но это пиар, знаете, ли, матушка. Это Вы, наверное, ответьте мне на этот вопрос — зачем они тратят столько денег на рекламную кампанию заведомо проигрышного кандидата.
— Возможно, Дерябенко хотел бы в будущем баллотироваться в Президенты уже всерьез, — предположила я. — А сейчас он активно позиционирует себя как достойный кандидат на эту должность.
— Уф, — шумно вздохнул Калиносов. — А как Вы себе это представляете, милочка? Конечно, никому
