мешок. Да и как он мог восхищаться тем, как она выглядит, когда привык видеть дорого одетых женщин, которые покупали свою одежду в салонах ведущих дизайнеров? Она вспомнила легинсы и тунику медного цвета, в которых была Джоанна в тот день, когда они виделись в последний раз. Туалет был настолько прост и элегантен, что Линнет даже в голову не пришло, сколько это может стоить. Теперь она знала, что подобный сдержанный шик стоит кучу денег. Она также знала, что женщинам круга Макса ее собственный гардероб казался не более чем дешевыми тряпками!
Но ему не нужно было так безжалостно подчеркивать это. Не нужно было так унижать ее! Подумать только, что сегодня днем он ей почти нравился! Это послужит тебе уроком, мрачно подумала она, машинально, не ощущая вкуса, отпивая кампари, наблюдая, как плавится красное солнце, превращая день в лиловые сумерки, и не замечая этой красоты.
— Макс хочет, чтобы я присутствовала на ужине, который он дает в следующую пятницу, — позднее сообщила Линнет Дине как бы мимоходом. — По правде, я не понимаю зачем.
— Ну конечно, вы будете на приеме, — тут же сказала Дина, сразу опрокинув все надежды получить поддержку с ее стороны. — Вы живете здесь! Что же вы думаете — вы должны будете сидеть в своей комнате, как гувернантка из того романа викторианских времен… «Джен Эйр», что ли?
Линнет застенчиво засмеялась. Аналогия была неудачна, ведь героиня романа Джен по уши влюбилась в своего нанимателя, и последствия этого были катастрофическими!
— Может быть, вы правы. Но если уж я приглашена, может быть, я смогу помочь с приготовлениями? Для меня это было бы интересно, — предложила она.
— Если хотите, — Дина пожала плечами. — Мы составляем списки, рассаживаем гостей за столом, составляем меню. Любите составлять цветочные композиции?
— Очень. Я часто украшала столовые в отеле моих родителей. Я с удовольствием попробую свои силы и здесь.
— Тогда я поручаю вам это. Используйте все, что вам понадобится, из садов и оранжерей и купите все, что нужно помимо этого. Все должно быть красиво.
— Так и будет, — слегка неуверенно пообещала Линнет, моля бога, чтобы вспомнить навыки, которыми давно не пользовалась. — Эти гости… Они работают с Максом?
— Некоторые из них да, но будет и несколько членов нашей семьи издалека. Среди них, я думаю, будет также подруга Макса.
Что-то многозначительное в ее тоне насторожило Линнет.
— Подруга? Близкая подруга? А не слишком ли скоро, как вы думаете?
— Да будет вам. — Дина снисходительно пожала плечами. — Макс интересный мужчина в расцвете сил. Не жить же ему в одиночестве как холостяку. В Италии это считается неправильным. У мужчины должна быть жена, семья.
— И уже есть претендентки? — Линнет старалась сохранить безразличие в голосе.
— Многие мамы с незамужними дочерьми проявляют большой интерес к тому, что он снова свободен, — заявила Дина. — Может быть, ему стоит — как это по-английски — рассмотреть то, что ему предлагают. Если бы он послушался отца в первый раз, вместо того чтобы жениться на этой девушке из Англии — хоть и из хорошей семьи, надо это признать, но с такой разницей во взглядах! Может, это и к лучшему, что мой брат не дожил, чтобы увидеть, чем это кончилось.
— Может быть, он полюбил ее? — высказала предположение Линнет, но Дина только фыркнула.
— Не мне это говорить, но я подозреваю, что главной причиной было желание бросить вызов отцу, — заметила она. — Теперь, когда он повзрослел и стал умнее, может быть, он прислушается к голосу разума.
Линнет благоразумно решила воздержаться от дальнейших комментариев, но знание того, что среди гостей будет женщина, которая может оказаться важной для Макса, коренным образом изменило ее собственное отношение к приему, и она вдруг почувствовала, что вовсе не хочет выглядеть бедной, но уважаемой гувернанткой!
Теперь, не колеблясь, она отправилась на пароходе в Венецию и осмелилась посетить магазины мод к северу от Пьяцца Сан Марко, в священные стены которых она никогда раньше не решалась войти. От одного вида цен у нее перехватило дыхание. Было просто безнравственно тратить такие деньги на один туалет, но она собралась с силами, чтобы решиться на важный шаг, и вышла из магазина обладательницей простого, но восхитительного костюма из кружева в цветовой гамме осенних листьев — бронзового и золотого и коричневатых тонов. А также пары туфель-лодочек из золотой кожи и золотых сережек в византийском стиле.
За столом будет двенадцать гостей, и их список напоминал справочник «Кто есть кто».
— Граф и графиня Хельмут фон Рудерсдорф, — чуть слышно прочитала Линнет.
— О, Руди? Это очень влиятельный немецкий промышленник, — заметила Дина. — Его жена, графиня, обладает собственным огромным состоянием. Так, кто там еще? Ах, да — Артуро де Рейес. Кузен Артуро, он приходится нам родственником по испанской линии семьи. Вернер Пассевальд, это швейцарский банкир.
— Боже мой, — сказала Линнет почти со страхом, думая, о чем же она сможет беседовать со всеми этими влиятельными, несомненно, высокообразованными людьми. И на каком языке? — Я не знаю, что мне делать. Кроме английского, немного итальянского, я не знаю других языков, — начала она.
— Пожалуйста, не беспокойтесь. Когда соберутся люди многих национальностей, мы, наверное, все будем говорить на английском, который в той или иной степени знают все, — успокоила ее Дина. — А вы очень милая девушка и интересный человек, Линнет. Вам не нужно смущаться.
Линнет покраснела.
— Спасибо — но по сравнению с этими людьми я достигла в жизни очень малого! — Она посмотрела в конец списка. — А кто это, Антония Даниэли?
— Антония, это… Антония, — кратко ответила Дина. Ей и не нужно было ничего больше говорить.
Днем, накануне ужина, Макс вошел в столовую и увидел Линнет на полу, на коленях, в окружении цветов, корзин, полных роз, гвоздик и лилий на длинных стеблях, больших связок папоротников и другой зелени, мотков тонкой проволоки и различных украшений.
Он резко остановился, разглядывая весь этот хаос с выражением некоторого беспокойства.
— Надеюсь, вы умеете это делать? — спросил он с сомнением в голосе.
— Конечно, — твердо ответила Линнет, надеясь, что результаты оправдают ту уверенность, которую она была намерена демонстрировать.
Он был не очень убежден.
— Я мог пригласить кого-нибудь для этого, но тетя Дина по-настоящему обиделась бы, — сказал он. — Я просто удивлен, что она полностью возложила эту работу на вас.
— Она доверяет мне, не как некоторые, которых я могла бы назвать, — сказала Линнет. — У вас нет причин для беспокойства. Я занималась этим десятки раз. Уж если честно говорить, — добавила она дерзко, — если ко мне не вернется голос, я всегда смогу работать в цветочном магазине.
Его реакция на это была быстрой и тревожной.
— Не говорите так — не позволяйте себе даже думать об этом, — выговорил он ей.
Линнет взглянула на него с каменным выражением лица.
— Почему же? Вам будет все равно, Макс, — спокойно сказала она.
По его лицу скользнуло выражение, которое она могла бы охарактеризовать словом «отвращение», он нахмурился и состроил презрительную гримасу.
— Иногда я думаю, что у вас не больше ума, чем у Косимы, — сказал он, сопроводив свои слова испепеляющим взглядом. — Неудивительно, что вы так хорошо ладите друг с другом.
При этом он повернулся и торжественно удалился из комнаты. Линнет задумчиво посмотрела ему вслед. Она должна была чувствовать себя оскорбленной, но, как ни странно, превалировало в ней чувство удовлетворения. Она вывела его из себя — расстроила его дьявольское самообладание. Несомненно, месть недостойное чувство, но тем не менее ей было приятно.
Однако удовольствие, которое она испытала при виде результатов своего труда, было куда больше. Дина захлопала в ладоши от восторга, рассмотрев стол, на котором возле каждого прибора стояла вазочка с
