просто!
- Значит Хэлл стал жертвой роковой случайности? – охнула Тина. – И если бы не госпожа Электра, его бы приговорили?
- Я верил в Вас, госпожа Электра! – Хэлл, крепко сжал ее в объятьях, что потребовало некоторой сноровки, из-за сковывающей его движения Тины. – Я знал, что Вы хоть и юная, но таби!
- Да кто такая таби? Объясните наконец, кто такая таби? – спохватилась Эли.
Хэлл замялся и замолчал в затруднении.
- По нашим местным поверьям, таби – это человек, обычно женщина, способная предвидеть и изменять предначертанное, - ответил за Хэлла катиб, странно улыбаясь. – Как в плохую, так и в хорошую сторону. Вроде ведьмы…
- Я, значит, похожа на ведьму?! – не поверила своим ушам Эля. – Ну, спасибо на добром слове!
Хэлл смутился окончательно.
- Нет, нет! Я не верно выразился, простите! – оправдывался господин Ибрахим. – Не вроде ведьмы, а вроде волшебницы, как в Гарри Поттере, – нашелся он.
- Ладно, пусть. И чем же я похожа на волшебницу? – сравнение с Гарри Поттером как-то примеряло с «оскорблением». Велика сила искусства.
- Вот! – Хэлл ткнул пальцем в район ее лба.
- Чем? Этим? – поразилась Эля, коснувшись «звездочки».
- Это знак! – сделал Хэлл большие глаза. – Вам открыто будущее…
- Жаль вас разочаровывать, но это всего лишь напоминание о балбесности моих братьев. Это шрам от зажившей раны…И ни какого будущего я не вижу.
- Вы просто не умеете пользоваться даром, не знаете как, - настаивал Хэлл.
- Хорошо, если вам хочется в это верить, - уступила Эля.
- Вот и паром, - сказал катиб, подхватывая Элины баулы. – Желаю вам удачи…Спасибо, госпожа Электра.
- Я вас не забуду! – Хэлл схватил ее за руки. – И если боги пошлют мне дочь, я ее назову в вашу честь!
- Мы назовем, - в унисон ему проворковала Тина.
Элю погрузили на паром, расцеловали по очереди и долго махали в след.
*****
В зале ожидания Мальского аэропорта Эля с интересом наблюдала за четырьмя дамочками, щебетавшими неподалеку от нее. Борьба с неумолимым временем была Эле понятна, но и у этой борьбы должны соблюдаться разумные границы. Когда-то ослик Мафин, из старой детской книжки, решив поиграть в сыщика, беспрестанно менял маскировку – переодевался в старичка, охотника, негритенка, девочку – расследуя «страшные преступления». Его друзья, конечно, узнавали Мафина, но из вежливости и боязни огорчить милого ослика не подавали виду.
Друзьям этого квартета, если таковые у них имелись, следовало бы силой заставить дамочек сменить гардероб.
Африканские косички, микроскопические топики, клетчатые юбчонки а-ля «анимэ», фенечки украсили бы девочку младших классов, а не тетеньку под сорок. Одна мадам особенно выделялась среди товарок. Две жиденькие косички из-под соломенной шляпки-канотье, супер-мини платье из прозрачного шифона и расшитые золотом босоножки на приличной высоты каблуках.
Объявили посадку. Эля шла позади четверки, с благоговейным ужасом наблюдая как ловко дамочка в шляпке-канотье передвигается на своих тонких шпильках.
«Вот навернется сейчас, костей ведь не соберет, - подумалось Эле. – Мне заплати, я не одела бы такие. А навернется, сшибет кого-нибудь или сама ногу сломает, а иск выставит компании- перевозчику».
Они поднимались по траппу на верхнюю платформу лайнера. У люка самолета им приветливо улыбались две очаровательные стюардессы – брюнетка и блондинка. И вдруг каблук у дамочки с косицами попал между пазами трапа и она, взмахнув руками как крыльями, рухнула навзничь. По пути, в попытке сохранить равновесие, зацепившись за форменную блузку брюнетки. Пуговицы горохом с голубой блузы посыпались в разные стороны.
- Ва-а-ау! – раздались у Эли за спиной мужские голоса.
Посмотреть действительно было на что – шикарную загорелую грудь брюнетки размера этак четвертого обтягивал невероятной красоты красный кружевной бюстик. А на левой выпуклости виднелось татуированное сердечко, внутри которого значилось вычурным шрифтом «My Myke». Вторая стюардесса, вместо того что бы броситься на помощь пассажирке, вместе со всеми уставилась на открывшееся великолепие.
- Ах ты…Ах ты… - зашипела она, ощериваясь.
Подобное Эля видела в познавательной программе Би-Би-Си о дикой природе, в серии про гиен.
- Ах ты, стерва! – выразила наконец свою мысль блондинка и кинулась к коллеге, с явным намерением оскорбить ее действием.
Назревающий конфликт пресек появившийся на трапе пилот. В секунду оценив ситуацию, он одной рукой перехватил в прыжке блондинку, другой – втянул в глубину салона самолета брюнетку. Потом он галантно подал руку сидевшей на полу дамочке, занятой оплакиванием своей обувки и не обратившей внимания драматические на события над ее головой.
«Lathspell I name you, ill-news; and ill news is an ill guest they say»(«Латспелл – я назову тебя, горевесник. А по новостям и гостей встречают» - (анг.) «Властелин колец» Дж.-Р.-Р. Толкиен.)» – вжав голову в плечи, расстраивалась Эля, сидя в своем кресле. - У них наверно один парень на двоих. Даже татушку сделала, с его именем. Интересно временную или постоянную? Ой, о чем это я думаю?! Кстати, а этой престарелой нимфетке наплевать, что она расстроила чужое счастье». Эля слышала как через проход три подружки продолжали утешать четвертую, рыдающую над золотой босоножкой.
*****
В подавленном настроении она приземлилась в Шереметьево, стараясь не смотреть по сторонам, в суеверном страхе опять чего-нибудь напророчить. Когда транспортная лента вынесла её багаж, Эля поняла, что не рассчитала сил – к собственной сумке прибавилось еще три, полные подарков, сувениров и хорошеньких мелочей, да в придачу пакет с безжалостно утрамбованными в нем букетами. В первые минуты она не обратила внимания, что ее никто не встречает. Эля потеряно огляделась, знакомых лиц не просматривалось. У таксофонов стояла очередь, к тому же у девушки не было телефонной карты, мобильник, естественно, разряжен, алчный настрой таксистов не предвещал ничего хорошего.
- Помочь? – спросили над ухом.
- Ой, пожалуйста, - расцвела Эля, оборачиваясь и понимая, что перед ней не представитель таксистской братии денежных кровопийц.
Правда улыбка ее сразу же несколько привяла – над ней возвышалась гора накаченных мышц, увенчанная совершенно бандитской бритой физиономией.
- Тебе куда? – показал сразу тридцать три зуба добрый самаритянин.
- Мне?
- Ну, не мне же…
- А! – Элина улыбка стала совсем неуверенной, так овечка улыбается серому волку в бесплотной надежде на то, тот перешел в вегетарианство. - Мне к «Измайловской».
- Ладушки. Почапали, киса?
«Киса» с обреченностью приговоренного позволила доставить себя и вещи к устрашающего вида блестящему черному «Лексусу», больше походящему на гибрид бронетранспортера, по недосмотру не оснащенного пулеметами, но зато с темными стеклами.
- Где отдыхала, киса?
- Я? На Мальдивских островах.
- Нормаль! – покачал головой самаритянин. – Папик раскошелился?
- Нет, братья. У папы таких денег нет, он - археолог.
- Даешь, бикса! – засмеялся самаритянин. – Папик – археолог! Смешно… Тебя как звать-то,
