Я вздохнула:
— Ты права, Рейси. Ты мое спасение. Я благодарна тебе и снимаю шляпу перед твоим исключительно развитым чувством долга.
— Чертовски права! — сказала Рейси и завела мотор.
25. Дело не из приятных.
— Неужели ты правда думала, что это сойдет тебе с рук? — голос Дедала звучал резко.
— Ой, Дедал, — произнесла Петра, — Лучше разберись в себе.
Она проигнорировала его гневный взгляд и прошла к небольшой барной стойке. Достав бутылку родниковой воды, Петра посмотрела в высокое французского стиля окно на людей, проходящих внизу по улице.
Воздух сегодня был насыщенный, насыщенный и влажный. Она оставила Клио дома изучать урок по «Основам магии металлов».
Вчера Клио опоздала лишь на десять минут, но Петра не сомневалась насчет того, что был у нее какой-то секрет. Хоть Рейси и привезла ее домой — вероятно, они проболтались вместе весь вечер.
Петра старалась контролировать свою напряженность. Она избаловала Клио и теперь пожинает плоды.
Петра терпеть не могла секретов. Почти всю жизнь она была окружена ими. В то же время после всего понятия не имела, как жить без тайн.
— Петра!
Петра подняла глаза и увидела идущую навстречу Уиду с распростертыми объятиями. Петре показалось, что молодая женщина выглядит немного натянутой. Слегка напряженной. Да уж, это дело не из приятных.
Они обнялись, и Петра удивилась, как давно они не виделись. Хотя не так уж и давно. Петра отстранилась, чтобы взглянуть на Уиду, и погладила рукой нежную цвета кофе щеку.
— В последний раз, когда мы встречались, у тебя были французские косички с бусинами, — сказала Петра, улыбаясь.
Уида похлопала свои коротко подстриженные пышные волосы в стиле афро:
Так удобнее. Подожди, ты еще не видела Ричарда.
Взгляд Петры заострился:
— Как он?
Уида задумчиво кивнула:
— Хорошо, — ответила она, но Петра почувствовала ее неуверенность.
Зазвенел домофон, и Жюль кого-то впустил.
Через секунду в дверь вошли Софи и Манон.
Софи, как всегда, прекрасно выглядела: идеальная кожа и огромные карие глаза. А Манон до сих пор сохранила свою девичью привлекательность: светлые блондинистые кудри, темные глаза, стройная фигура на грани полового созревания.
— Мои дорогие, — Петра обняла их по очереди. — Всё еще в школе? — подразнила она Софи.
Софи покраснела и кивнула.
— На этот раз — история искусств, — сказала Манон, — Впрочем, она обещала, что мы поедем в Ривьеру за обновками.
— Ты выглядишь прекрасно, милая, — нежно сказала Петра Манон.
Вероятно, Манон и Ричарду приходится сложнее, чем кому-либо. Петра понимала, как сильно они хотели, чтобы всё было по-другому. Манон улыбнулась и пожала плечами.
Она прошла к небольшому дивану и села, устроив красивые ноги на журнальном столике перед собой. Петра заметила, как вздрогнул Дедал.
— Так-так, неужели это в самом деле то самое «воссоединение»? — сухой голос Ричарда прорезал воздух.
Петра обернулась, чтобы взглянуть на него.
Уида весело объявила:
— Теперь он гот.
Петра обхватила Ричарда, крепко обнимая его твердое тело, ощущая его напряженность.
Какое-то мгновение он держался зажатым, а затем, казалось, против воли расслабился, положив на нее свои руки в резком, сильном объятии.
Когда она заглянула в его карие глаза, то, как обычно, увидела боль.
— Ты скрыла это от нас, — произнес он на одном дыхании так, чтобы только она могла слышать.
Она печально кивнула:
— Я должна была, солнышко, я…
— Да-да, — Ричард высвободился и пошел налить себе немного виски со льдом.
Значит, он снова выпивает. Петра задумалась, как долго это уже продолжается, и осмотрела помещение.
— Где Клэр? Марсель? Кого еще не хватает? И наш любимый шалопай? — сухо спросила она.
Акселль ухмыльнулась, проведя пальцем по поверхности своего бокала с вином.
— Его нет, — сказала она, — Пробивается через местных жителей, без сомнения.
— Мы можем начать без него, — вмешался Дедал, — В любом случае он в курсе. А Клэр с Марселем уже в пути. Петра, мы знаем насчет близнецов. Знаем, что ты скрывала всё это от нас семнадцать лет. Что можешь сказать в свое оправдание?
Это говорило уязвленное самолюбие Дедала: он был крайне оскорблен, что она ничего ему не сказала. Петра была уверена, что если бы он единственный был поставлен в известность, то сохранил бы этот секрет от остальных ради благой цели.
— Я поступила так, как считала наилучшим, — спокойно сказала Петра, — Я уважала последнее желание Клеменс, я уважала желания отца близняшек. И вообще, мне и в голову не приходило всё это, — она взмахнула рукой, имея в виду весь этот Дедаловский план, — Потомки рода Сериз всегда были моей ответственностью — и никто из вас не предложил взять на себя это бремя. С чего я стала бы грузить вас проблемами этих сироток, если раньше они вас не волновали?
Она пожала плечами, говоря чрезвычайно убедительно.
— Но ведь, несомненно, значение близнецов ты должна была осознавать! — холодно заявил Дедал. — Сколько лет тому назад мы стали думать о возможности совершения ритуала?! Ритуала, которого жаждал каждый из нас в то или иное время…
— Не каждый из нас, Дедал, — прервала его Петра, — И, честно говоря, после того, как я наблюдала кровавую смерть Клеменс, и смерти других потомков Сериз, неожиданное вовлечение ее детей в твой грандиозный план никогда меня не интересовало.
Голос Петры граничил со сталью.
Дедал пытался усилить свое воздействие, но она вот-вот проведет черту, за которую ему не выйти.
— Я осталась с двумя новорожденным на руках, сиротами без матери. Отец которых понятия не имел о происхождении Клеменс и о том, кто я. Ее смерть разбила его сердце, оставив его едва способным биться. Он чувствовал, что способен вырастить лишь одного ребенка, если и способен, и умолял меня позаботиться о другом. Мы годами поддерживали связь, но постепенно наши письма становились всё реже и реже, а потом он переехал, не оставив адреса. Несколько лет я ничего не знала о местонахождении Таис.
Петра понимала, что остальные наблюдают стычку, переводя взгляд с одного на другого, словно следя за теннисным матчем.
Некоторые соглашались с Дедалом — некоторые с ней, но, в первую очередь, каждый из присутствующих здесь ведьм и ведьмаков по-настоящему доверял только самому себе.
— Всё это в прошлом, и, как бы то ни было, до настоящего момента близнецы не играли особой
