— Мне это отнюдь не доставляет удовольствия, — гневно воскликнула она. — Это просто мера предосторожности. Если ты этим не доволен, то знаешь, что делать.
— Верно, — печально подтвердил он, и к неописуемому изумлению Кэтрин повернулся и вышел, прикрыв за собой дверь так тихо, что ошеломил ее этим куда больше, чем если бы захлопнул дверь изо всех сил.
Секунду она стояла, затем выбежала из квартиры и со всех ног бросилась вниз по лестнице за ним вслед, причем на последней ступеньке споткнулась, и лишь в последнее мгновение обернувшийся Марк успел подхватить ее.
— Не уходи, — срывающимся от волнения голосом воскликнула она, ощущая, что страх вновь потерять его оказался куда сильнее страха пережить новое падение с лестницы.
Марк с осторожностью поставил ее на ступеньку, и таким образом их глаза оказались на одном уровне.
— Почему ты хочешь, чтобы я остался?
— Потому, что мне не хватает тебя, — не выдержала она. — Ты не давал о себе знать лишь потому, что хотел наказать меня?
— Да. Мне это удалось?
Она кивнула.
— Я несколько раз сама собиралась позвонить тебе, но…
— Оказалась слишком упрямой.
— Нет. Я боялась, что ты просто не станешь со мной говорить. Заявишь, что с тебя достаточно моих выходок.
— С меня их достаточно, — сказал он, и у Кэтрин перехватило дыхание.
— Тогда зачем ты пришел сюда? — с обидой сказала она.
— Потому что, как любой взрослый мужчина, знающий чего он хочет от жизни, я, черт возьми, больше не мог не видеть тебя. — Он пожал плечами. — Можешь смеяться, если хочешь.
Она покачала головой.
— Я не собираюсь смеяться. Давай поднимемся ко мне.
Марк молча смотрел на нее.
— Я думал, что для меня вход запрещен, — безразлично заявил он.
Кэтрин не выдержала. Она не собирается умолять его. Она отвернулась, но Марк схватил ее за плечи и заставил повернуться к себе лицом.
— Я бы очень хотел подняться, — четко произнося каждое слово, заявил он. — Я бы с удовольствием посидел и побеседовал, выпил кофе, даже согласился бы просто смотреть телевизор вместе с тобой. Я готов на любую форму общения, чего ты лишила меня, ибо не веришь, что я могу находиться с тобой в одной комнате без того, чтобы не наброситься на тебя с требованием твоего тела.
— Совсем не поэтому! — возмутилась Кэтрин. — Я не хотела, чтобы ты появлялся у меня потому, что…
— Считала, что я обязательно захочу уложить тебя в постель.
— Нет, Марк. — Она криво усмехнулась. — Это слишком простое объяснение. На мою долю выпало слишком много страданий, когда ты так внезапно исчез десять лет назад. Вот я и ограничила доступ посторонним в свою квартиру, потому что мне нравиться в ней жить. И я не хочу переезжать, чтобы облегчить себе задачу, когда мне вновь придется забывать тебя.
— Думаю, нам лучше подняться к тебе, — сказал он, направившись вверх по лестнице. — Нам есть, что обсудить, и мне представляется, что сделать это лучше в более достойном месте, чем подъезд твоего дома.
Кэтрин провела его в комнату и указала на диван.
— Хочешь кофе?
— Не сейчас. Пожалуй, лучше продолжить наш разговор. — Он шлепнул рукой по подушке дивана. — Иди, садись сюда. И расскажи-ка мне, почему ты так упорно придерживаешься мнения, что наши отношения непременно должны закончиться разрывом. Ну хорошо, тогда я повел себя, как идиот, но теперь, Кэтрин, все будет по-другому, обещаю тебе. Я отказался от привычки делать поспешные заключения.
— Именно это произошло, когда ты сегодня увидел Генри.
Марк усмехнулся.
— Любой на моем месте возмутился бы, увидев тебя в объятиях другого мужчины, Кэтрин.
— Так что же нам делать? — помолчав, спросила Кэтрин.
— Давай выпьем обещанного тобой кофе. Он заставит меня окончательно протрезветь после столь непривычного для меня количества спиртного. — Он улыбнулся, и Кэтрин почувствовала, как от облегчения, у нее даже закружилась голова.
Она встала и чмокнула его в губы.
— Отлично. Но боюсь, у меня нечего поесть. Я собиралась в магазин только завтра… что произошло?
— Ничего. Я просто пытаюсь придти в себя после твоего впервые добровольно подаренного мне поцелуя. — Он вытянул руки и усадил ее к себе на колени. — А ну-ка еще.
Кэтрин улыбнулась и с энтузиазмом выполнила его просьбу, после чего предсказать реакцию Марка не составляло труда: он стиснул ее в объятиях и поцеловал. Он потерся щекой о ее волосы, затем стал распускать их. Потом он провел пальцами по рассыпавшимся золотистым прядям и сжал лицо Кэтрин в своих ладонях.
— Давай забудем о кофе, — хрипло произнес он. — Если ты сейчас уйдешь его готовить, у меня нет уверенности, что ты вернешься в столь же безоблачном настроении.
— Мне тоже расхотелось кофе, — пробормотала она, и Марк приподнял ей голову и заглянул в глаза.
— Не хочешь ли ты этим сказать, что не хочешь также…
— Нет. Я все время хотела этого. Совсем недавно, когда ты ушел, я вдруг поняла, что со мной случится, если ты больше не вернешься.
— И что с тобой случилось бы? — тяжело дыша, спросил он.
В глазах Кэтрин блеснули слезы.
— То же, что и тогда. Для меня наступил бы конец света.
9
Марк привлек Кэтрин к себе и зарылся лицом в ее волосы. Стало очевидным, что ему не хватает слов, и последние сомнения Кэтрин исчезли. Она, все еще не оправившись от потрясения после его ухода, прижалась к нему всем телом, а он принялся осторожно осушать губами оставшиеся на ее лице слезинки, затем с нежностью поцеловал ее в губы. И Кэтрин вдруг поняла, что перед ней открываются новые, ни с чем не сравнимые перспективы. Она встала и с сияющими глазами протянула ему обе руки. Марк оказался прав. Судьба не зря опять свела их. Им было предначертано встретиться вновь. И вновь полюбить.
Она сказала ему об этом, когда они опустились вместе на кровать, и Марк, покачав головой, с нежностью коснулся своим длинным пальцем ее щеки.
— Слово «вновь» здесь не подходит, дорогая. Долгие годы я пытался убедить себя, что забыл тебя, но достаточно было одного взгляда на мою Кэтрин в больнице, и я понял, что не переставал любить тебя, уж не говоря о том, чтобы забыть. — Он усмехнулся. — Что создало бы массу неудобств, окажись у тебя ревнивый муж, способный в любой момент навестить тебя в палате.
Кэтрин лукаво усмехнулась.
— Герберт приходил ко мне с орхидеями.
Марк пробурчал что-то по поводу Герберта и со страстью припал к ее губам, требуя от нее взаимности, которой она не замедлила ему ответить, и уже в следующее мгновение они принялись
