Оливия нырнула под одеяло прямо в комбинации.
— Посплю как есть, спасибо.
— Как скажешь.
Она растерянно наблюдала за тем, как он снимает фрак.
— Погоди-ка…
Куда же делась вся ее энергия? Не думал же он, что она позволит ему залезть к ней в постель! Но Оливия могла лишь вяло отталкивать его.
— Успокойся. — Он поймал ее запястья одной рукой. — Я не собираюсь изображать из себя пещерного человека. Просто посижу рядом, пока ты не уснешь. Знаю, ты расстроена тем, что произошло, и мне не хочется оставлять тебя одну.
Лежа в полусне, Оливия посмотрела на него сквозь растрепанные волосы.
— Правда?
— Честно.
Она расслабилась.
— Я… я очень ценю это, Эндрю. Спасибо тебе за помощь. Несмотря на то, как все обернулось, мне необходимо было это сделать.
— Знаю.
Он смахнул с ее лба локон и наклонился поцеловать кончик носа.
Оливия не думала, что сможет сомкнуть глаза, когда он сидит рядом, но мысли ее затуманились, хотя она еще услышала, как он снимает ботинки.
А потом, в последний ясный момент, Оливия вспомнила, что до сих пор засыпала, пытаясь представить себе бабушку и думая о том, что же та сейчас делает и что Вероника скажет, когда они встретятся.
Теперь эти фантазии уже в прошлом, подумала она и спрятала лицо в подушку, чтобы Эндрю не видел ее слез.
7
В воскресенье утром Оливия проснулась с ощущением легкого беспокойства, как если бы вдруг проспала в очень важный для себя день. Повернувшись, она наткнулась на полуодетое мужское тело, лежавшее рядом с ней на кровати, и все происшедшее накануне сразу нахлынуло на нее — реакция бабушки, ее собственное глубокое разочарование, нежная забота Эндрю. Ее поразил очевидный факт, что он провел рядом с ней всю ночь.
Он, должно быть, тоже проснулся. Потянувшись, как кот, Эндрю обнял ее и привлек к себе, пробормотав нечто неразборчивое, уткнувшись лицом в ее волосы.
— Ты… ты проснулся?
Сразу ответа не последовало, но объятия стали крепче. Она ощущала рядом с собой его мощную грудь и бедра, ее обнимали сильные руки. Оливия осторожно попыталась высвободиться из объятий, но Эндрю лишь сильнее сжал руки, как если бы она вызвала у него непроизвольное сокращение мышц.
— Эндрю? — шепнула она.
— Ммм?
Он начал водить губами по ее шее. Ощущение получилось средним между щекоткой и лаской.
— Я, хмм, я встаю.
Она подождала. Он слегка повернулся, на мгновение освобождая ее, но затем пальцы его начали играть на ее спине точно на клавишах, разминая онемевшие мышцы. Оливия расслабилась, с удовольствием избавляясь от напряжения.
Руки Эндрю с лаской прошлись по ее плечам, а затем, двигаясь вниз, коснулись ее грудей. Тело Оливии отозвалось сразу, вспыхнуло огнем желания.
— Ммм, — снова пробормотал Эндрю, наваливаясь на нее и лаская губами ее щеки и шею.
Оливия уже готова была поддаться искушению, но ее все еще мучили события прошлой ночи, и она не могла совсем отключиться. Полная колебаний, она ожидала, что же он станет делать дальше, а Эндрю вдруг взял и уснул.
— Гусак, — прошептала она нежно, выскальзывая из-под него. Он сонно потянулся, пытаясь достать ее, но на сей раз Оливия ускользнула.
Оставив его в постели досыпать, она совершила свои утренние ритуалы. Минувшая ночь, поняла она, изменила ее до неузнаваемости. Даже зубы она чистила как будто по-другому. Мысль о том, не унаследовала ли она крепкие, не поддающиеся кариесу зубы от бабушки, теперь не доставила ей удовольствия.
Горячий душ обжигал кожу, прогоняя утреннее сонливое состояние. Чувствуя себя ожившей, Оливия отправилась в кухню и принялась готовить яичницу с беконом. Сандра оставила ей набитый продуктами холодильник.
Она выбежала на минуту, чтобы взять из почтового ящика «Лос-Анджелес таймс», и как раз просматривала газету, когда в кухню ввалился Эндрю, взъерошенный, но очень красивый в синем велюровом халате.
— Надеюсь, ты не против. Я нашел его в шкафу.
— О, должно быть, это халат зятя Сандры. — Оливия слила жир с бекона, разложила его на бумажном полотенце. — Тебе идет.
Он с удовольствием втянул в себя аппетитные запахи, потом окинул взглядом ее стройную фигуру в джинсах и майке.
— Скажи-ка мне кое-что.
— Что угодно.
Оливия сунула в рот кусочек бекона: прожарился в самый раз.
— Мне приснилось, или же мы и правда э-э-э… экспериментировали с увлекательным контактом тел сегодня утром? — Эндрю поднял бровь. — Как бы то ни было, почему бы тебе не подойти поближе, можем продолжить?
— Может быть, лучше съешь завтрак? — Вытерев руки бумажным полотенцем, Оливия показала на еду. — Как это говорится? Через что лежит путь к сердцу мужчины?..
Он поймал ее в объятия и посадил к себе на колени, прильнув к ее губам. Он выглядел совсем проснувшимся и бодрым.
Руки ее сами обвились вокруг него, она склонилась ниже, ощущая как его грудь давит на ее мягкий бюст. Язык ее отзывался на каждое движение его языка, дразня, играя с ним в прятки, а потом, поддавшись порыву, она забыла обо всем, растворясь в глубоком поцелуе.
И тут позади нее зазвенел таймер.
Дернувшись, Оливия едва не скатилась с его колен прямо на пол. Эндрю едва успел поймать ее.
— Думаю, яйца готовы, — сказала она неохотно.
— Что ж, голод — вполне уважаемая потребность тела. — Он добродушно выпустил ее, сунул в тостер два ломтика хлеба. — Но мы прервались только на короткое время.
Ставя на стол яичницу с беконом рядом с дымящимися чашками кофе, Оливия не могла не порадоваться, что сегодня утром Эндрю целиком принадлежит ей. Одно его присутствие смягчало таившееся в душе горе. В конце концов, она лишилась бабушки…
Вдруг Эндрю свернул пополам газету и протянул ей.
— Вот отчет о чествовании Вероники.
Пальцы у нее онемели, Оливия взяла газету. Небольшой заголовок гласил:
Никаких сведений о том, что ее бабушка чуть не упала в обморок, в газету не попало.
Оливия прочла статью с чувством облегчения. Большей частью там говорилось об известных актерах,
