Ходок II

– В смысле? Куда увести? С собой?

– Да нет, – Шэф досадливо поморщился, видно было, что тема ему не нравилась и он уже жалел, что сказал лишнего, – ладно… видимо надо от печки… Кукольник – это маг со специфическим даром – он полностью подчиняет себе человека… Как они это делают никто не знает… короче – после обработки кукольником человек полностью сохраняет интеллект, память и все такое прочее, что делает его личностью, но! – это уже другой человек. Это человек колдуна, который в огонь пойдет по приказу хозяина, лучшего друга убьет, жену любимую за ноги подержит пока колдун ее будет насиловать.

– Ни фига себе!.. – сказал потрясенный Денис, – так что, получается, что курсанты, ну… Пчелы эти твои, сидят здесь, как в тюрьме? Как зашел маленьким мальчиком и пока не выйдешь?

– С чего это ты так решил? – удивился Шэф.

– Ты сам только что сказал – могут увести, а за воротами – тем более!

– Ни фига.

– Как это «ни фига»?

– Главные ворота, – Шэф для убедительности кивнул в их сторону, – это не просто ворота, это – Врата, они запоминают кто вышел, и сравнивают с тем, кто зашел, и…

– И если пользователь не прошел авторизацию, – встрял Денис, то…

– Кирдык пользователю!

– А почему не арестовать? – удивился Денис, – допросить там, то да се…

– Бесполезно. Во-первых – бьется как одержимый, может убить или покалечить, но это конечно никого бы не остановило. Главное – он ничего про хозяина не скажет, что ты с ним не делай, и не скажет ничего о задании, а все остальное, по большому счету, никого не интересует.

– То есть, у Пчел есть увольнительные? – уточнил Денис.

– Небольшое семантическое уточнение: пока человек учится в Ордене – он курсант, а вот когда заканчивает обучение, то проходит определенный ритуал и становится Пчелой. Так что у Пчел увольнительных нет – они и так вольные люди, а вот у курсантов есть. Как ни быть – чем старше становятся, тем больше тянет на подвиги… ну и на баб, разумеется. Тяжело эту банду держать… Сам понимаешь – каждый курсант, это яркая эгоцентрическая личность, склонная к антиобщественному поведению… других сюда не набирают, – усмехнулся любимый руководитель.

– Шэф, излагаешь как по писанному! – восхитился Денис.

– А то!

– И как справляются?

– Тяжелая ежедневная работа, без выходных, жесткая дисциплина. Крайне жестокие наставники, склонные к садизму, уверенные что толерантность – это болезнь. Правда, начиная с красного пояса, раз в пять дней вечернее увольнение с ночевкой, но утром никаких поблажек на тренировках. Облажался – следующее увольнение пропускаешь.

– Круто. А на какие шиши гулять? Или у курсантов в местных борделях кредит?

– Щаз… кредит… норовят последнюю копейку отсосать, – Шэф криво ухмыльнулся, – короче, все по принципу: «Деньги есть – Иван Иваныч, денег нет – косая блять!», – он сделал паузу, видимо припоминая, – в мое время, опять же начиная с красного пояса, платили что-то вроде стипендии – десять хумов за десятидневку – по хуму в день.

– И сколько это?

– Сколько… ни до фига… посидеть в кабаке с приличной девушкой – двадцать хумов, если не больше…

– А за каким тогда уходить на ночь раз в пять дней, если денег все равно нет?

– Ну-у… не только же в бордель люди ходят, у некоторых любовь! Просто увидеть издалека… подержаться за ручку… а если повезет – то и потрахаться, конечно! Эх, молодость… – в голосе Шэфа чувствовалась самая настоящая ностальгия…

 … эк его разбирает… никогда бы не подумал…

… да Шэф просто романтик, блин!..

– И у тебя было? – удивился Денис.

– А я что, не человек? – встречно удивился Шэф. – Ладно, возвращаемся к нашим баранам, в смысле – Пчелам, курсантам и Ордену в целом, – гендиректор задвинул высунувшиеся было воспоминания юности обратно. – Самое главное для поддержания дисциплины, – он хмыкнул, – и высокого морально- политического облика курсантов – это непререкаемый моральный авторитет Великого Магистра. Все знают, что если у ш’Иртана завелся лишний хум, в столовой появится лишний пучок салата, а не новое платье у его любовницы. Если на территории Ордена запрещено пребывание женщин, то проституток не будет нигде, включая покои Великого Магистра. Рыба гниет с головы. Вам – в России это хорошо известно!

« “Вам”? – подумал Денис, – а почему не “Нам?”. Что-то Шэф поначалу пел, что он русский… или советский?.. точно не помню, но что-то плел – это точно… или не точно… Врет? – так примитивно? – не похоже, тогда что?..»

– Ну что? – верховный главнокомандующий откровенно веселился, – какие выводы? Когда я врал? – Денис увел глаза в сторону, а Шэф продолжил, – Дэн, я никогда не говорил, что я русский, или россиянин, как сейчас модно выражаться, я только говорил, что я – с Земли… – Дэн тут же встрял:

– А откуда конкретно?

– Неважно… Важно то, что Орден Пчелы в лице своей Северной обители НЕ гниет с головы и начинается это с Великого Магистра ш’Иртана.

– Другие обители тоже?

– Отнюдь… – Денис понимающе покивал головой.

За разговорами путь до ворот прошел незаметно. Охранялись они пятеркой красных поясов под командованием оранжевого. Когда компаньоны приблизились, один из красных вознамерился двинуться им наперерез, но после короткого тычка старшого, застыл на месте, после чего охрана сделала вид, что Шэф с Денисом прозрачные и старательно пялилась сквозь.

– Предупредили уже… – ласково улыбнулся Шэф оранжевому, когда они проходили мимо, – а жаль… – У того только чуть дернулась щека, и это было единственное свидетельствовало, что он не глухонемой слепец.

– Тебе надо написать книгу: «Как заводить друзей!», – сказал Денис, когда они отошли от ворот на порядочное расстояние. В ответ Шэф только ухмыльнулся.

– Дэн, вот сразу видно, что ты в армии не служил.

– Не служил – ну и что?

– Ты – декабрист!

– В смысле?.. Такой же благородный борец за народное счастье? – Дэн ухмыльнулся, а Шэф заржал. Отсмеявшись он сказал:

– Дэн, я тебе уже не раз повторял слова какого-то облома про декабристов, не помню кого, но мне очень нравится: «Страшно далеки они от народа!», так вот – это про тебя! – Шэф сделал паузу ожидая возражений, и не дождавшись продолжил. – Орден – та же казарма. А в казарме, кроме уставных отношений, всегда существуют неуставные, и надо чтобы никто не сомневался, у кого красные штаны… Понятно?

– Вроде да…

– «Вроде да…» – передразнил Шэф, ни черта тебе не понятно – это можно понять только на собственной шкуре… вот когда твою миску боятся брать… и ложку, и ты наконец ложишься спать не голодный и не ждешь, что тебя скинут с лежака… Ладно… поймешь со временем…

 … не нравится мне все это…

А теперь немного прогуляемся – чтобы жир не копить, – Шэф улыбнулся, – заодно покажу одно удивительное местечко.

*****

Привратная площадь, именуемая «Дворцовой» (не правда ли, очень оригинально?), колоколообразной формой и размерами напоминала свою тезку в Санкт-Петербурге, но в отличии от оной, окружали ее не