Глава 21
Подняв руку, чтобы постучать, София вдруг задержалась в нерешительности и прошептала своему спутнику:
— Говорила ли я, как я рада, что вы согласились меня сопровождать?
— Несколько раз, моя дорогая. — Ричард, как всегда, был само спокойствие. И выглядел он, как всегда, светски утонченным в черных бриджах и сером сюртуке. Усы расчесаны, седые волосы безупречно уложены. — Естественно, я бы держал вашу сторону в любом суде, в любом несчастье, не говоря уж о том, чтобы уберечь вас от вероятного гнева вашего зятя.
— Вероятного? — мрачно усмехнулась София. — Это все равно что сказать: «Вероятно, завтра настанет новый день». Да он убьет меня от ярости.
— Тогда не будем тянуть. Позвольте мне. — Ричард решительно постучал, и через минуту их провели в кабинет Хатауэя.
Все это хорошо и мило — изображать добрую сваху. София все еще сожалела, что отпустила Эмилию с Сент-Джеймсом без особых возражений — если честно, она ее очень даже поощряла. Однако как же было нелегко сообщить Стивену Паттону, что его дочь сбежала, чтобы выйти замуж вопреки его воле!
Ее назначили, компаньонкой, и, несмотря на блестящее начало, она все же умудрилась допустить, чтобы ее подопечная влюбилась в человека, который меньше всех в Лондоне годился ей в женихи — по мнению отца! К тому же Александр Сент-Джеймс скомпрометировал девушку, и она была рада с ним сбежать!
У Хатауэя есть все основания гневаться.
Но если бы ей выпал шанс начать все сначала… Вероятно, она последовала бы тем же курсом. Ей было достаточно увидеть, как Эмилия протягивает руку и ласково отводит непокорную прядь ему за ухо. Ее лицо в этот миг, сияющее от счастья… И София расправила плечи, приветствуя зятя решительным взглядом.
— Надеюсь, мы не отрываем вас от важных дел, Стивен?
Хатауэй поднял глаза, отмечая присутствие Ричарда, и нахмурился, откладывая в сторону перо.
— Я отвечаю на письма. Но, думаю, это может подождать. — Он скупо улыбнулся: — Кажется, сегодня день вторжений.
Он намекал на визит Сент-Джеймса, и это не обнадеживало.
София выбрала кресло, куда не добирались солнечные лучи, и сложила руки на коленях. Ричард предпочел встать рядом. Хатауэй выжидающе смотрел на них, переводя взгляд с Софии на Ричарда.
— Итак?
— Эмилия сбежала.
— Что?
Она выпалила:
— Я чувствовала, что это мой долг — по крайней мере сказать тебе, прежде чем ты начнешь тревожиться из-за ее отсутствия.
— Как мило. — Он говорил с такой ледяной холодностью, что ей начало казаться: она где-то в приполярной Америке. Хотя там сейчас было бы безопаснее. Стивен снова сел, его лицо оставалось невозмутимым. — Сент-Джеймс, разумеется?
Разве могла она отрицать? Кроме того, лишь полный дурак не связал бы визит Алекса и отказ Стивена с последующим побегом. Молодой человек тоже рассудил верно, потому что так Эмилия избежала участи быть запертой или насильно выданной за угодного отцу жениха.
Зато София оказалась в чертовски неудобном положении.
Хатауэй сварливо продолжал:
— Я понимаю так: поскольку вы, мадам, знаете о катастрофе, она случилась при вашем участии?
— Я ей не способствовала, — строго ответила она, выпрямляясь в своем кресле. В ее возрасте выслушивать брань, будто она провинившаяся школьница! София начинала сердиться.
— Но очевидно, не сделали ничего, чтобы ее предотвратить.
— Он дожидался нас на улице возле модного магазина. — Благодаря наблюдательной леди Друри Хатауэй в любом случае узнает эту часть истории, поэтому лучше всего признаться честно.
— И вы просто позволили ему ее уговорить?
— Ее не пришлось уговаривать.
— Почему вы их не остановили? — Хатауэй уже почти кричал.
— Вы видели Александра Сент-Джеймса, милорд? — Она старалась, чтобы голос не выдал ее сарказм. — Это высокий, могучего сложения молодой человек. Объясните, как, по-вашему, я могла его остановить?
— Я не имел в виду — в физическом смысле, мадам, и вы это знаете. К моему прискорбию, Эмилия, кажется, прислушивается к вам. Если, конечно, он не принудил ее силой…
— Он ее не принуждал. Она в него влюблена. Сомневаюсь, что могла бы найти такие слова, чтобы убедить ее остаться.
Воцарилась тишина, которая, казалось, грозила взорваться, как вулкан.
После нескольких минут напряженного молчания ее зять сказал тоном едкой насмешки:
— Могу я теперь сообщить, что все это время тревожился, как бы вы не оказали на мою дочь дурного влияния?
Обидно, но этого следовало ожидать. София даже радовалась, что он это сказал. Она вздернула подбородок.
— Могу я сказать сейчас, — ответила она упреком на упрек, — что у вас на нее вообще не было влияния?
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы имеете хотя бы малейшее представление о том, чего она хочет?
— Я охотно предоставил ей выбирать самой — только не Сент-Джеймса.
— Но она как раз хочет его.
— Она может выбрать кого-нибудь другого. Боже правый, женщина, что вы наделали?! — Хатауэй вскочил, его лицо побледнело. — Ваши нелепые наряды, пренебрежение условностями! Но я закрывал на это глаза ради памяти моей покойной жены. Однако позволить, нет, поощрять столь скандальное поведение моей дочери, не заботясь о ее будущем…
София предполагала, что разговор будет не из легких, но подвергать сомнению ее любовь к Эмилии не собиралась. Она сухо перебила:
— Я ее обожаю. И она это знает. Можете ли вы сказать то же о себе?
— Как вы смеете?!
— Смею, потому что имею на это право — ведь я знаю ответ на этот вопрос. Она не знала, питаете ли вы к ней хоть каплю любви или нет. Вам должно быть стыдно…
— Репутация леди Маккей безупречна, — спокойно перебил Ричард, не давая Софии разразиться гневной тирадой. — Надеюсь, вы не станете возлагать на нее вину за произошедшее.
Он мягко дотронулся до ее плеча.
— Я не был бы так в этом уверен. — Стивен сверлил ее гневным взглядом. — Я доверил вам будущее моей дочери! Смотрите, что из этого вышло!
— Она полюбила, — сообщила София, смело встречая его обвиняющий взгляд. — Вероятно, вместо порицания я даже достойна некоторой похвалы.
— Любовь, — презрительно фыркнул он, его щеки побагровели от злости.
— Может, вы слышали, что на свете бывает любовь? Ведь вы были женаты.
Удар попал в цель, и его щека непроизвольно дернулась.
— Эмилия? С сыном Беркли? С тем же успехом вы могли бы отправить ее прямиком в ад, познакомиться со всем дьявольским отродьем. Я прихожу к заключению, что у меня за спиной был
