Лоренцо зашевелился на постели, точно желая встать, но снова бессильно откинулся на подушки.
— Вы в самом деле взяли на себя труд подбирать мне костюм?
Вивиан нервно кивнула.
— Ну да.
После долгой паузы Лоренцо произнес вкрадчивым тоном:
— Ну хоть намекните, кто это?
— Некий правитель Флоренции, весьма способствовавший ее расцвету.
В голове Лоренцо забрезжило понимание. Ничего себе! Вот это поистине претензии! Но не успел он произнести вслух имя предназначенного ему персонажа, как в дверь постучали. Появился мажордом, за ним следовал лакей с подносом. Сзади шли Джанни, Паола и пожилой мужчина с докторским чемоданчиком.
Вивиан встала, собираясь уйти.
— Садитесь и поешьте, мисс Морлендер, — безапелляционным тоном велел Лоренцо.
Врач заговорщически подмигнул девушке.
— Лоренцо всегда был непокладистым пациентом. Если уж он сказал, вам лучше повиноваться.
Мажордом подал лакею знак поставить под нос на столик перед Вивиан. Затем слуги удалились, а Паола с Джанни принялись напряженно ждать результатов осмотра. Вивиан ни чего не оставалось, кроме как приняться за еду.
Проверив рефлексы Лоренцо, пощупав ему пульс и проделав прочие дежурные процедуры, врач попросил горячей воды и тщательно промыл рапу.
— Расскажите подробней, как это произошло, — попросил он во время осмотра.
— Мисс Морлендер знает об этом куда больше, чем я, — хмуро проворчал пострадавший.
Все глаза устремились на Вивиан. Девушка нервно проглотила кусок бутерброда.
— Синьор Скалиджери как раз шел к своему креслу, как вдруг самолет попал в воздушную яму. Синьор Скалиджери потерял равновесие, упал, ударился головой об стену, затем об пол и потерял сознание.
Ей было мучительно даже вспоминать этот эпизод, не то что рассказывать о нем.
— Хмм-хмм… Учитывая случившееся, Лоренцо, вы еще дешево отделались. Просто удивляюсь, что вы в такой хорошей форме. Однако не сомневаюсь, что сотрясение мозга у вас все же есть. Поэтому никаких болеутоляющих средств пока выписывать не стану. Думаю, завтра во второй половине дня вы можете уже начинать потихоньку есть — без особых ограничений. Первое время у вас будет кружиться голова. Ни в коем случае не перерабатывайте и, если вдруг почувствуете себя хуже, немедленно звоните.
Врач закрыл чемоданчик и направился к выходу. Паола проводила его до двери.
— Я подежурю возле тебя, — заявила она, возвращаясь к постели пасынку.
— Нет, ма, лучше я, — возразил Джанни.
— Премного благодарен обоим за предложение, но мисс Морлендер уже любезно согласилась посидеть со мной.
Утверждение Лоренцо ошарашило всех, но больше всего — саму Вивиан. Она чуть не свалилась с кресла от столь вопиющей лжи. А Лоренцо, и глазом не моргнув, продолжил:
— Она уже выспалась в самолете, так что теперь спать совсем не хочет. А у меня слишком кружится голова, так что мне тоже не уснуть. Поэтому мы сможем без помех заняться делами.
— Но нельзя же заставлять секретаршу..
— Моя секретарша практически полностью несет на себе груз ответственности за всю подготовку к ярмарке, — перебил Паолу Лоренцо. — И сегодня ей просто необходимо обсудить со мной все детали. А если я вдруг, паче чаяния, потеряю сознание, она сможет поднять тревогу. Я верно говорю, мисс Морлендер?
Вивиан чувствовала, что в спальне воцарилась гнетущая атмосфера. Похоже, у всего происходящего имелась какая-то своя, неизвестная ей, подоплека. Джанни выглядел смущенным и даже обиженным. На лице его матери читались те же чувства, только смешанные с лютой злостью.
Но Лоренцо ждал ответа, и промолчать она не могла.
— Да-да, конечно, — прошептала девушка.
4
Дверь за Паолой и Джанни захлопнулась. Вивиан зябко поежилась от неуютного чувства, будто она в чем-то виновата.
— Не переживайте, ничего с ними не сделается, — пробормотал Лоренцо, в очередной раз потрясая ее своей проницательностью. — Вы просто не в курсе некоторых вещей. А мне сегодня необходимо немного покоя и тишины. И вы, как никто, годитесь на роль ангела-хранителя.
Он еще находил в себе силы шутить, но Вивиан хватило одного взгляда на осунувшееся, мертвенно- бледное лицо, чтобы окончательно убедиться: силы Лоренцо на исходе. До сих пор он еще держался, но сейчас наступила реакция на все произошедшее, принеся с собой новый приступ боли и изнеможение.
Вивиан поспешила выключить свет, чтобы ему не резало глаза, оставив гореть лишь неяркую лампочку на столе, да и ту прикрыла салфеткой. Вздох блаженства, вырвавшийся из груди Лоренцо, подсказал ей, что она поступила правильно. Девушка вернулась в свое кресло и под прикрытием темноты сняла очки. Как же они ей надоели за эти три года!
— Хмм… теперь мне почти так же уютно, как в самолете. Полагаю, вы не захотите подойти и снова положить мою голову к себе на колени.
Шутка на подобную тему удивила Вивиан, но она прекрасно понимала, как хочется молоть всякую чушь в таком состоянии. Жаль, она не могла применить испытанное средство, которым всегда пользовался ее отец, когда у матери случалась мигрень. И хотя он был врачом, средство это отнюдь не относилось к разряду, признанных официальной медициной.
Наберись Вивиан смелости, она бы действительно села рядом с Лоренцо, положила его голову к себе на колени и кончиками пальцев гладила его лицо, пока он не заснул бы. Сверху вниз — начиная со лба, и по бровям, сомкнутым векам, вдоль переносицы, к губам.
Она пристально вглядывалась в лежащего в полумраке Лоренцо, точно силой взгляда стремилась прогнать боль, унять головокружение. Как бы хотелось ей обладать такими способностями. А ведь мать рассказывала, что у них в роду была ведунья, умевшая исцелять взором. Ах, почему она не унаследовала этого дара?
Захваченная страстной жаждой облегчить страдания любимого, девушка вся обратилась в зрение. Подавшись вперед, она не сводила глаз с его лица. Казалось, даже тишина комнаты стала какой-то иной — звенящей, напряженной. И в этой тишине словно сплетались невидимые нити, связывая ее и Лоренцо.
Вивиан не знала, сколько прошло времени — пять минут, десять, час. Постепенно лицо Лоренцо расслабилось, дыхание выровнялось, и он наконец уснул крепким, несущим здоровье сном. Поднявшись, девушка накрыла его одеялом.
И тут на нее навалилась странная тяжесть. Виски раскалывались от боли, поташнивало, перед глазами все плыло. Должно быть, она слишком перенервничала за сегодняшний бес конечный день. Казалось, из Лондона они вы летели не сегодня днем, а сто лет назад.
Ночь прошла более-менее спокойно. Не сколько раз Лоренцо начинал стонать и метаться во сне, но всякий раз быстро затихал и успокаивался, стоило ей посмотреть на него. Под утро эти приступы совсем прекратились.
Боясь, как бы Лоренцо не потерял сознания во сне, Вивиан прислушивалась к его дыханию, то и дело вставала пощупать ему пульс, притрагивалась ко лбу — не поднимается ли температура.
В какой-то момент искушение оказалось слишком сильным, и она прикоснулась к его лбу не рукой, а губами. Эта ласка была так мимолетна и невинна, но сколько же радости до ставила она Вивиан!
