Нил первым увидел свою мать и на его лице появилось весьма странное выражение. Бросив на сына осуждающий взгляд, она холодно глянула на племянницу, и Джоанна почувствовала, что краснеет. Никто из них не произнес ни слова, но напряженность была почти осязаемой.
Гнетущее молчание могло бы длиться бесконечно, но тут из своей комнаты вышла Кэти, чтобы попросить кого-нибудь помочь ей застегнуть застрявшую молнию. Увидев ледяное выражение на лице матери, она осеклась и удивленно взглянула на Нила и Джоанну, даже забыв о своей проблеме.
— Сейчас я приду и помогу тебе, Кэти, — отрывисто сказала миссис Даррант. Потом, обратившись к сыну, добавила: — Если ты собираешься бриться, Нил, поторопись. Мне вскоре понадобится ванная.
— Ладно. Я быстро. — Нил улыбнулся Джоанне и скрылся в ванной.
Трудно было понять, рассмешила его, смутила или раздосадовала эта неловкая ситуация.
Сначала Джоанне показалось, что миссис Даррант намерена что-то ей сказать. Но она, поджав губы увела Кэти в комнату.
«Здорово похоже, что она хочет уберечь свою невинную дочку от общения с падшей женщиной», — с раздражением и насмешкой подумала Джоанна.
Вернувшись в свою комнату, она секунду постояла, прислонившись к двери. Она сердилась на саму себя за то, что покраснела, как провинившаяся школьница. «Прекрасное начало званого вечера», — невесело подумала она. Но едва она села за туалетный столик, чтобы заняться макияжем, как почувствовала, что все это ее больше смешит, чем раздражает. Ее тетка вела бы себя одинаковым образом, увидев невинный дружеский поцелуй или застав их в страстных объятиях. «Либо она закоренелая пуританка, либо неприязнь ко мне преобладает у нее над здравым смыслом», — подумала Джоанна с иронической усмешкой. Легкий стук в дверь отвлек ее от размышлений. Неужели это Моника пришла выразить неудовольствие? Или это Нил? А может, любопытная Кэти? Вместо того, чтобы предложить стучавшему войти, Джоанна сама подошла к двери.
— Кто там? — спросила она через дверь.
— Это я. — Голос Нила звучал тихо, но настойчиво. — Можно мне тебя увидеть?
Глупец! Если мать застанет его под дверью Джоанны, она совсем рассвирепеет.
— Я одеваюсь. Увидимся внизу, — спокойно ответила Джоанна.
Стук больше не повторился. Подождав несколько минут, она решила, что Нил принял ее отказ и ушел.
Джоанне потребовалось почти полчаса, чтобы наложить на лицо крем, сделать макияж и причесаться. Потом, сбросив кимоно, она подошла к шкафу и достала платье, которое выбрала для сегодняшнего вечера. Сначала у нее было искушение надеть что-нибудь такое, что подтвердило бы подозрения ее тетки и раздуло уже пошедшие по округе сплетни насчет ее жизни в Париже. Она испытала бы злорадное удовольствие от роли, которую ей, похоже, навязывали — бесстыдной дочери никчемного Майкла Аллена, которую Чарльз нашел в каком-то парижском «заведении». Особенно забавно было бы полюбоваться раздражением Чарльза. Она живо представляла себе, как он поднимет возмущенно брови и презрительно подожмет губы. Только уважение к бабушке заставило Джоанну выбрать самый скромный из ее нарядов. Снимая его с вешалки, она начала сомневаться, не слишком ли прост его фасон, оценят ли гости элегантность покроя. Оно было сшито из шелка необычного серовато-зеленого оттенка, напоминающего отлив голубиного крыла. Фасон был прост: небольшой вырез, узкие рукава, мягко струящаяся юбка. А открытая спина вряд ли кого-нибудь шокирует.
Джоанна надела подходящие по цвету атласные туфельки и взяла аметистовые серьги, когда в дверь постучали, и в комнату просунулась головка Кэти.
— Можно мне войти? Ты уже готова?
Джоанна улыбнулась ей.
— Сейчас буду готова. Ты прекрасно выглядишь.
— Честно? Это платье не слишком детское?
Кэти встала перед большим зеркалом. На ней было платье из вуали лимонного цвета в очаровательном викторианском стиле.
— А как я? — спросила Джоанна. — Выдержу испытание, как ты думаешь?
Кэти окинула взглядом ее платье. — Ты всегда прекрасно выглядишь, — вежливо сказала она и после некоторого колебания добавила: — Я надеялась, что ты наденешь что-нибудь по-настоящему сногсшибательное.
— Облегающее платье из ламе практически без верхней части? — усмехнулась Джоанна.
Кэти хихикнула.
— Ну, может быть не такое, но что-то более… более французское, — призналась она.
— Постараюсь угодить тебе как-нибудь в другой раз, — пообещала Джоанна. — А сегодня я не хочу выделяться.
— Как тебе удается так сохранять прическу? — начала Кэти, но ее отвлек звук подъехавшей машины, и она бросилась к окну. — Это Чарльз, — сообщила она, выглянув наружу.
Когда девушки вышли из комнаты, на лестнице их встретил Нил. Строгий вечерний костюм делал его еще привлекательнее. Кэти сразу же сбежала вниз навстречу Чарльзу, а Джоанну задержал Нил.
— Ты выглядишь довольно скромно. Я ожидал увидеть какую-нибудь изысканную парижскую модель, — с ноткой разочарования в голосе произнес он.
— И Кэти тоже. А ты вовсе не стараешься поднять мне настроение, — с укором сказала она.
— Я не хотел сказать, что ты выглядишь плохо, — поспешно начал оправдываться Нил. — Ты как всегда прекрасна. Но я ждал, что ты поразишь их всех. Между прочим, прошу прощения за то, что мама смутила тебя. Я думаю, она рассердилась из-за того, что я хотел занять ванную, когда она нужна была ей самой.
— Да, пожалуй. У нее был тяжелый день, — спокойно согласилась Джоанна. — Пойдем вниз?
В холле они застали Чарльза и Джоанна сразу же почувствовала на себе его оценивающий взгляд. Неужели он тоже будет удивляться по поводу ее платья?
Но он не сказал ни слова, и она почувствовала себя слегка задетой. Она почему-то надеялась, что Чарльз одобрит ее выбор и оценит платье само по себе. Похоже, она ошиблась.
Но она была вознаграждена, когда бабушка, уже спустившаяся в гостиную, сказала ей:
— Ты выглядишь восхитительно, моя дорогая. Я горжусь тобой.
Джоанна еще беседовала с миссис Карлайон, когда в гостиную вошла Моника Даррант и Ванесса. Вскоре прибыли первые гости, поэтому Джоанна не видела, как Чарльз приветствовал Ванессу. Впрочем, довольная улыбка, освещавшая лицо ее кузины, когда она с матерью принимала гостей, говорила о том, что Чарльз очевидно, по достоинству оценил и ее внешность, и наряд.
В течение всего следующего часа Джоанне пришлось общаться с новыми знакомыми. Это было очень утомительно, потому что не многие из них старались скрыть, что их любопытство по ее поводу выходит за рамки общепринятой вежливости. Две пожилые дамы, ровесницы миссис Карлайон, хорошо отозвались о матери Джоанны и отметили их сходство. Это Джоанна приняла спокойно. Но назойливые вопросы и откровенно оценивающие взгляды подруг миссис Даррант вызывали у нее раздражение.
Джоанна с облегчением вздохнула, когда Нил пригласил ее танцевать.
— Мне кажется, они ждут, что я начну канканировать или устрою стриптиз, — раздраженно сказала она, когда начался быстрый танец. — Очевидно, для них не секрет, что я работаю в кабаре.
— В таком маленьком городке секретов не бывает, — сказал Нил. — Но почему это должно тебя волновать? Они же просто завидуют тебе.
Джоанна улыбнулась и немного успокоилась. «Не стоит раздражаться, — решила она. — Наверное, проживи я всю жизнь в тихом провинциальном городке, и я была бы заинтригована отзвуком старого местного скандала».
Через плечо Нила она увидела Чарльза, танцующего с пожилой дамой в черном кружевном платье. Его темноволосая голова была слегка наклонена к партнерше, что-то говорившей ему. Вдруг, словно почувствовав на себе ее взгляд, он поднял глаза. Джоанна улыбнулась ему, но его внимательные серые глаза не потеплели, хотя он и заметил ее улыбку. Задетая такой недружелюбностью, Джоанна все свое внимание обратила на Нила и в течение всего танца старалась не смотреть в сторону Чарльза.
