Крайта готовы идти до конца. Другие только и мечтают, как бы вырваться наверх и спасти свою шкуру. Что для них великие идеи, великие цели? Хорошо, что вышел из строя компьютер связи с поверхностью. Ему, Бергману, уже не с кем связываться, а они могли бы воспользоваться компьютером, чтобы запросить пощады у победителей, особенно после землетрясения. Разве можно умереть без удовлетворения, не напомнив о себе самым ужасающим образом?
Сколько тысяч кубометров крепчайшего гранита пришлось выдолбить из оболочки Города примитивными перфораторами, чтобы открыть дорогу пограмме «Пуск». Отходы: обломки гранита, крошка… Они превратились бы в неразрешимую проблему, если бы не догадались использовать их для обновления магистралей после переработки обломков в дробильных установках.
Программа «Пуск» практически уже готова. Осталась самая малость — пройти чуть больше десяти метров до критической отметки, закончить мелкие работы па монтаже створов шлюза. Хоть бы успеть нажать на черную кнопку, непременно на черную, иначе вся жизнь насмарку, и не будет даже могилы. Если сработает программа «Ноль», наверху подумают, что на дне океана произошло какое-то природное явление. Ведь смертоносный заряд боевых ракет программы «Пуск» в таком случае не сработает, они навечно останутся среди руин разрушенного Города. Какой жалкий, безвестный конец! Нет, надо держаться до самого конца, до самого последнего шанса, до самого последнего мгновения, пока будет хоть ничтожная надежда осуществить пуск. Нужно быть очень осторожным. Пожалуй, отныне он ни на шаг не ступит из этой аппаратной. Не исключено, что такие, как Бэм и Канап, попытаются вывести из игры его, Бергмана, и Херста. Хотя прямых улик против них нет, но уж очень подозрительно они держатся последнее время друг за друга. Надо бы с ними разобраться, напустить на них Вольфа, Крайта… Не мешало бы вообще выключить из игры Магистрат. Зачем он нужен сейчас? Но Вольф знает, что надо делать.
— Бергман встрепенулся, нажал на кнопку вызова Херста. Тот откликнулся сразу.
— Фред, — обратился к нему Бергман. — Ты мне нужен.
— Слушаю тебя.
— Нет, иди сюда.
Через несколько минут Херст был у него.
— Ты знаешь, что узники захватили подвал СБ?
— Вольф сообщил мне. И я говорил с Висом. Захват ничем не угрожает Центру, они в западне. Для них в принципе ничего не изменилось.
— Все равно, Фред, это очень плохо. Успех узников угнетающе подействует на инженеров, воодушевит вестников, если они узнают. Я считаю, что Город и наши цели в опасности, не хочу рисковать.
По лицу Бергмана пошли красные пятна. Он вскочил с кресла, потом сел опять, сцепил перед собой пальцы рук, до хруста в суставах вывернул их.
— Успокойся, — положил руку на плечо Бергмана Херст. — Ты сгущаешь краски.
— Нет, — отрывисто ответил Бергман. — У меня предчувствие, что на этот раз без крупных потерь мы не обойдемся. Будем, Фред, смотреть правде в глаза.
Херст спокойно выдержал устремленный на него пронзительный взгляд Бергмана.
— Здесь наши идеи уже умерли. Только мы с тобой да еще, быть может, Вольф и его агенты сохранили верность им. Все остальные превратились в слизняков, подводных червей. Мы должны, обязаны выполнить свой долг до конца. Если мы осуществим программу «Пуск», то останемся победителями, несмотря ни на что. Ты согласен со мной?
Херст мягко улыбнулся. Как мало походили они сейчас на тех Бергмана и Херста, которые заседали в Магистрате. Куда девались холодная отчужденность от всего и всех Херста и божественная недоступность Бергмана? Только оставаясь наедине друг с другом, они становились живыми людьми, а не идолами в масках. Да и что им было скрывать друг от друга, когда каждый знал о другом все. Еще со студенческой скамьи, учась в одном университете, они шли рука об руку.
— Не могу понять, — нарушил молчание Бергман, — почему нас так легко сдунули с планеты? Ведь у нас были силы и немалые.
— Потому что весь мир опрокинулся на нас. Врага оказались вокруг и среди нас. И армия в решительный момент не поддержала.
— Ничего, Фред, зато здесь все в наших руках. Я не сказал тебе самого главного. Не выходи больше из своей аппаратной, пока не прояснится окончательно ситуация. Прикажи, чтобы туда доставили все необходимое на длительное время. Мы не имеем права рисковать. Я не верю никому, даже Вольфу, ни одному, кроме тебя, члену Магистрата. Все они слюнтяи и шкуры. Они могут взять нас за горло и помешать до конца выполнить свой долг. Я уже позаботился о себе, смотри.
Бергман сдвинул на пульте рычажок, одна из стен аппаратной начала расходиться, открывая вход в помещение, забитое картонными ящиками.
— Я могу, не выходя из аппаратной, продержаться с таким запасом целый год, но думаю, этого не потребуется. Красная кнопка всегда в моем распоряжении.
— Хорошо, я сделаю то же самое.
Херст встал и пошел к выходу из аппаратной.
— Только не тяни, — остановил его Бергман. — Обеспечь себя сегодня же.
Херст внимательно посмотрел на него. Последняя фраза Бергмана послужила как бы толчком, собравшим смутные полудогадки и полунамеки, одолевавшие его во время разговора с Бергманом, в четкую мысль.
«Кажется, он сходит с ума», — подумал Херст, продолжая стоять на пороге лицом к Бергману. Ему очень захотелось вернуться и продолжить разговор, но он, испугавшись этого так внезапно вспыхнувшего желания, порывисто шагнул за порог. Стало страшно от мысли, что он поговорит еще с Бергманом и убедится, что тот действительно сходит с ума.
Бергман же, проводив Херста взглядом, включил механизм электронного запора в двери. Все, теперь он не выйдет из аппаратной, пока не будет готова программа «Пуск». Он встал, слегка потянулся и направился в свою спальную комнату. Бергман, как и Херст, был одинок.
Узники, инженеры и биоры стояли в коридоре друг против друга. С одной стороны — Джек, Герд с сыновьями, Кнок, Веик, с другой — Дик, Ривера, Фест, Юнтус, Дроу и еще несколько биоров.
Дик решал трудный для себя вопрос: как строить свои отношения с инженерами? Ривера и Фест были категорически против того, чтобы давать им оружие. Инженеры в подвале, говорили они, могут договориться с инженерами из Центра и применить оружие против биоров. Дик считал доводы несостоятельными. Чего ради инженеры-узники, попавшие в руки СБ как противники Магистрата, будут предавать своих единомышленников-биоров? Но Дику очень не хотелось спорить с Риверой и Фестом. Такие споры сейчас ни к чему. Пусть инженеры и биоры решат этот вопрос сами, тем более что во взглядах, которыми они обменивались, стоя друг против друга, не было особой неприязни.
— Ты почему так смотришь на меня? — спросил Дик, уже в который раз наткнувшись на устремленный на него взгляд одного из инженеров.
— Почему вы не верите нам? Мы не меньше вас ненавидим СБ. Не бойтесь нас, мы да конца пойдем с вами.
Джек посмотрел на остальных инженеров, как бы предлагая им подтвердить его поручательство.
— Он прав, — заговорил Кнок. — Вы должны нам верить. Ведь мы тоже боремся с Магистратом. Положение у нас тяжелое, и надо вместе искать какой-то выход.
— Дайте им всем автоматы, — распорядился Дик, обращаясь к Ривере. — Не будем бояться друг друга.
В этот момент в дежурке раздался громкий голос. Включился видеотелефон.
— Мы пойдем, а вы подождите, — сказал Дик, обращаясь к инженерам. — Пусть они не знают, что вы с нами.
Первым, кого Дик увидел на экране, был Крайт. Биор с ненавистью посмотрел прямо в глаза шефа СБ, резко вскинул автомат. Крайт инстинктивно отшатнулся от направленного на него оружия. Дик зло усмехнулся.
