— Благодарю вас. Каждый вечер около восьми часов? Тогда я буду ждать ваших звонков.
Он открыл дверь центрального входа, и они прошли к ее автомобилю. Служанки оставили чемоданы возле машины, и сеньор помог ей положить их в багажник. Подбежала Паскуала с пакетом со снедью, еще раз пожала Венеции руку и удалилась.
— Теперь все готово, — произнес дон Андре.
— Да, можно уезжать. Еще раз благодарю вас за эти прекрасные недели в вашем чудесном castillo.
Она протянула ему руку, и он долго не выпускал ее. Повисло молчание, словно каждый ждал, чтобы другой нарушил его. В этом молчании витала смутная надежда на что-то, проскальзывало сожаление. Было ли это сожаление о том, что их отношения не сложились? Она взглянула ясными серо-зелеными глазами в его темные глаза и увидела, что они непроницаемые, как всегда. Возможно, он втайне чувствует облегчение, оттого что она уезжает. Две испанские семьи, с их взаимным восхищением друг другом, могли опять сомкнуть ряды, избавившись от иностранки. И дон Андре освободился от нарушительницы его спокойствия.
Она протянула руку:
— Adiуs note 25, seсor.
— Adiуs, Венеция. — Он открыл для нее дверцу машины.
Она выехала через высокую арку, теперь уже в последний раз. В зеркале Венеция видела, что он прошел к арке и следил за машиной, пока та не свернула за первый из крутых поворотов.
Грусть не проходила. В тот день девушка уехала недалеко. Большая часть дороги шла по горам, но наконец она достигла шоссе и долго сидела у обочины за своим одиноким ленчем. Сегодня ей никто не мешал, никто не просил подвезти. Венеция проехала еще какое-то расстояние и остановилась переночевать довольно рано. Решила взять себе за правило заканчивать день до темноты.
В восемь часов путешественница позвонила в castillo. Как обычно, соединили не сразу, но наконец она услышала голос дона Андре.
— Все хорошо? — спросил он.
— Да. Я нахожусь еще в одном испанском замке. В parador в Хаэне.
— Да, я знаю его.
— Он напоминает мне ваш. Тоже на вершине холма и с массивными стенами. Но он не такой большой. Думаю, что завтра, возможно, посещу Толедо, прежде чем поехать в Мадрид.
— Вы позвоните мне оттуда?
— Если хотите.
— Хочу, сеньорита. Надеюсь, что вам понравится ваше путешествие.
— Спасибо. Adiуs, seсor.
Очень короткий и деловой разговор, подумала Венеция. Сеньор чувствовал себя ответственным за ее безопасность, так же как и за безопасность своих племянниц. Без сомнения, у него было чувство долга перед работниками, перед слугами, перед семьей. Возможно, он был бы рад, если бы племянницы удачно вышли замуж и уехали. Может быть, он сам не женится из-за них? Но нет, вряд ли. Понятие семьи в Испании настолько свято, родственные узы настолько крепки, что Фернанда могла бы легко переехать в castillo в качестве хозяйки. Замок достаточно велик для того, чтобы дон Андре и Фернанда, если бы захотели, заняли бы совершенно изолированные апартаменты.
На следующий вечер девушка позвонила из Толедо, но дона Андре не могли найти, и она удивилась тому, как это ее разочаровало. На следующий вечер, все еще находясь в Толедо, Венеция поговорила с ним не много. Да, она провела весь день в Толедо — какой чудесный город! Да, она видела замечательную церковь Сан Хуан де лос Реес — такие прекрасные аркады — и собор. И ездила в parador на ленч, и видела Пуэрта-дель-Соль, и была в церкви Санта Мария Бланка в мавританском стиле. «Я ужасно устала, — сказала она ему, — но страшно очарована».
— Аннина приезжала домой на уик-энд, — сообщил дон Андре, — и очень огорчилась, узнав, что вы уехали. Она шлет вам привет.
— Вы говорили с ней, сеньор?
— Говорил.
— И как она реагировала?
— Очень подавлена. Но это для нее хорошо.
— Дон Андре, надеюсь, она не думает, что это я рассказала вам обо всем.
— Она знает факты, сеньорита. И с этого времени за ней будут следить. Что вы делаете завтра?
— Рано утром уезжаю в Мадрид.
— Будьте осторожны. Желаю вам хорошо провести время.
— Спасибо. Adiуs, seсor.
В тот день она побывала в Авиле и была совершенно очарована городом, окруженным стенами. А вечером, как всегда, позвонила дону Андре. Они говорили дольше обычного, и он называл ее Венецией вместо сеньориты, но посредине разговора их прервала небрежная телефонистка. Потом Венеция звонила ему из Сеговии, затем опять из Мадрида и из Бургоса. В его глубоком голосе слышалась теплота, которой она раньше не замечала. И теперь он называл ее Венецией, а если девушка провоцировала его, не гневался, а подтрунивал над ней. Когда она видела что-то красивое, или занятное, или особенно интересное, ей хотелось поделиться с ним впечатлениями; если их внезапно прерывали или он сам быстро заканчивал разговор, Венеция чувствовала страшное разочарование.
Ее путешествие подходило к концу. И вот наступил день прощания с Испанией. Она решила провести вечер в Бильбао, а потом сесть на теплоход и отплыть домой. На телефонной станции бесконечно переносили вызовы, и девушка волновалась из-за этого, пока наконец не услышала его голос так ясно, словно он находился в соседней комнате.
— Это мой последний звонок, дон Андре. Завтра ставлю машину на паром. Все мое путешествие прошло без единого неприятного инцидента.
— Рад слышать. Желаю вам приятного возвращения домой. И надеюсь, Венеция, что, когда Хоакина приедет в Англию, вы с ней повидаетесь.
— Я постараюсь.
— Меня постоянно отчитывают за то, что я позволил вам уехать. По вам здесь очень скучают.
Венеции хотелось спросить, кто скучает, но не решилась:
— Я очень благодарна всем членам вашей семьи за хорошее отношение ко мне. Я никогда этого не забуду.
— А я, Венеция, буду всегда думать о вас с величайшим удовольствием. Надеюсь получать от вас весточки.
Венеция подумала, что все это очень не похоже на их холодное прощание в castillo. Но если ее удивила теплота дона Андре, то еще больше удивила она сама. Все дни, пока она путешествовала одна, Венеция с нетерпением ждала вечера, когда можно будет поговорить с ним по телефону, но не ожидала, что ей будет так не хватать этих разговоров, когда она вернется домой. Но тем не менее это было так. Девушка не находила себе места весь день, но вечером ее ждало разочарование. Словно чего-то не хватало в ее жизни. Чего-то очень важного, необходимого… Его голоса — доброжелательного, родного…
Она вернулась домой в середине семестра и нужно было ждать начала учебного года в сентябре.
— Хорошо, что пока ты побудешь дома, — обрадовалась мать.
— О, мне надо найти себе какое-нибудь занятие. Я слишком долго бездельничала.
— Тоби рассказывал нам, Венеция, о замке и о семье, в которой ты жила, и о том, как все тебя любят. Это замечательно.
— Мне там нравилось, но я рада вернуться домой.
— Тоби также взволновал нас, сообщив, что ты, возможно, выйдешь замуж за хозяина замка и останешься жить в Испании.
— Не бойтесь, — рассмеялась Венеция. — Он был любезен со мной, но не одобрял моего поведения. И он наверняка женится на совершенно очаровательной Фернанде де Трастамара. Все, кажется, этого хотят. Единственный, кто не выдает своих намерений, это сам дон Андре. Но они чрезвычайно подходят друг другу.