Кротов смог сохранить бесстрастное выражение лица. Что-то подобное он и предполагал. Слишком уж неубедительным был ответ генерала, когда Александр спросил его, почему он во все это ввязался. Теперь все встало на свои места.
— Ага! — воскликнул Штопоров. — По лицу вижу, что эти имена вам знакомы. Вы, наверное, считаете их борцами со злом, то есть мной. Этакими рыцарями добра, верно? Так вот вам новость: вся эта операция была разработана лично генералом Боголем, а информационное обеспечение подготовил Док. Что вы на это скажете?
Посмотрев на Кротова несколько секунд, и не дождавшись никакой реакции, он продолжил:
— Балагур вышел из дела. За час до начала операции. Он попытался нас остановить, но не успел. Почему он это сделал, мне, скорее всего, расскажете вы. А если нет… то и Бог с ним. Гораздо больше меня интересует другое. И на эти вопросы, я вам обещаю, вы, Саша, мне ответите обязательно. Ну вот, я и выговорился, теперь буду слушать. Ваша очередь рассказать, кто вы такой, и почему генерал послал именно вас.
— Почему он вышел из дела? — проигнорировал его вопрос Александр.
Секунду помолчав, Штопоров все-таки решил ответить:
— По-моему, ему не понравился список имен, подлежавших ликвидации. Там всего восемь человек. Почему-то их устранение его… смутило. Теперь ваша очередь ответить на мой вопрос.
— Конечно, — легко согласился Кротов, нащупывая тонкое лезвие под напульсником. — Как вы верно догадались, послал меня генерал, операцию просчитывал Док. Всего делов-то.
— Почему генерал выбрал именно вас?
— Под руку, наверное попался, бесстрастно пожал плечами он.
На самом деле он догадывался, почему генерал мог отказаться от участия в операции. Очень давно, когда Александр делал свои первые шаги в выбранной профессии, ему довелось спасти жизнь жене тогда еще капитана Боголя. В тот зимний день он получил приказ довезти Светлану Боголь до какого-то санатория. На ледовой переправе случилась авария. Машина провалилась под воду. Каким-то чудом, Кротову удалось тогда вытащить свою пассажирку из воды. Это встало ему в тяжелое воспаление легких. Когда через несколько недель он вышел из больницы, то узнал о своем переводе в отдел Боголя. Там он и прослужил до самого увольнения. Мог ли генерал в память о старой дружбе отказаться отправить на тот свет жену своего боевого товарища? Александру очень хотелось верить, что да. Хотя у него могли быть и другие причины. Кто знает. Впрочем…
— Чье имя в этом списке не так понравилось генералу? — спросил он вслух.
— Хм, ну что ж, — ответил Штопоров. — Ты не ответил на вопрос, кто ты такой, и меня все еще это интересует. Ответ за ответ. Идет?
— Идет.
— Липина Кристи… Что за?!!..
Кротов услышал все, что хотел. Резким движением он опрокинулся назад, затылком нанося удар в пах остановившемуся за его спиной Валентину. Судя по тяжелому вздоху, он удачно попал. Упав на спину, Александр подтянул ноги к груди, и одним движением перебросил из-за спины связанные руки перед собой. Уже окатываясь в сторону, он, ударил ногами по табурету, на котором только что сидел, отправив его в полет куда-то без малого вроде бы относительно в сторону бывшего директора института.
Ему повезло. Летящий табурет выбил стул из-под Штопорова, а сам несостоявшийся властелин мира упал, ударившись виском об угол находившегося неподалеку стола, на котором Логан хранил какие-то инструменты. Смерть наступила мгновенно, но Кротов этого уже не видел, занятый освобождением конечностей от стягивающих их хомутов.
Несколько мгновений Александр судорожно пытался дотянуться до лезвия, закрепленного на запястье, однако руки были связаны с умом. После пары неудачных попыток, это занятие пришлось прекратить, так как Валентин уже начал приходить в себя, и потянулся за тетанайзером, да и опешивший поначалу пси-про наконец-то начал понимать, что диспозиция изменилась, и тоже потянулся за висевшим на поясе оружием. Действовать пришлось быстро. Ударом ноги Кротов опрокинул стоявший ближе всего стол. В воздух взметнулись листы бумаги, и какая-то канцелярская дребедень. В этот миг раздался звук электрического разряда.
При всех достоинствах тетанайзеров, был у них один существенный недостаток. Пробить преграду в виде старого деревянного, сделанного еще в советские времена, стола заряд уже не мог, в отличие от той же, безнадежно устаревшей, по меркам родного времени Александра, пули.
На некоторое время наступила тишина, позволившая Кротову внимательно оглядеться по сторонам. Раз уж тут столько канцелярских принадлежностей, то и… Есть! Под кучей рассыпанных карандашей виднелся обыкновенный нож для бумаги. Быстрым движением Александр выдвинул лезвие во всю длину, и стал перерезать стянувший руки хомут. Это заняло несколько секунд, и стоило ему нескольких глубоких порезов на запястьях. Для того, чтобы освободить ноги потребовалось еще мгновение. Покончив с этим делом, он замер, прислушиваясь.
Надо сказать, что окружающие звуки были не совсем обычными для данной ситуации. Кротов был готов услышать разряды тетанайзеров, приближающиеся шаги и даже звук падения где-нибудь неподалеку его же собственной гранаты. Однако то, что он мог уловить, больше всего походило на… спор. Злым шепотом пси-про что-то яростно доказывал Валентину.
'Ни хрена себе, — пронеслось в голове слегка опешившего Александра. — Че там творится? С ума они, что ли, там посходили? Или ловушка?'
Подумав мгновение, Кротов решил, что даже если это и ловушка, то все равно надо попробовать использовать момент. Не теряя времени, он рванул в сторону установки. Сделав прыжок, почти невозможный из его положения, он добрался до столов, на которых разместилась машина времени, однако дальше действовать пока не спешил. Стараясь не делать резких движений, Кротов поднял голову из своего укрытия. Теперь от противников его отделяла конструкция одного из блоков технического сооружения. Валентин обнаружился на другом конце лаборатории. Оружие было у него в руках, но он всем своим видом показывал, что использовать его не собирается. Николай же, находясь метрах в двух от уже экс- телохранителя Штопорова, напротив явно выражал желание пристрелить Александра. Причем сделать ему это явно хотелось лично, но он, как и рассчитывал Кротов, боялся повредить агрегат.
— Может быть, мы обсудим создавшееся положение? — своим мягким голосом предложил Валентин.
Николай резко обернулся к нему. На лице его застыли ярость и удивление.
— Ты с ума сошел?! — прошипел он. — Прикончи этого сопляка, и машина наша!
До Александра начало потихоньку доходить, почему медлит Валентин. Однако необходимо было убедиться:
— Что со Штопоровым? — спокойно спросил он. — Мертв?
— Не знаю, — ответил Валентин. — Я проверю, если никто не против.
Ситуация создалась и впрямь щекотливая. Александр не мог уничтожить установку потому, что необходимо было сначала достать схемы генерации Р-поля, а его противники не решались на активные действия потому, что он мог разнести агрегат. Сам Кротов решил, что это достаточно забавно.
Тем временем бывший телохранитель проверял наличие признаков жизнедеятельности своего бывшего нанимателя. Через несколько секунд он выпрямился и констатировал:
— Мертв.
— А настройки для перемещения знал только он? — вкрадчиво уточнил Александр.
Лицо Николая исказила жуткая безумная гримаса:
— Ах, ты…! — проревел он, вскидывая тетанайзер.
Раздался звук разряда, тут же сменившийся грохотом каких-то инструментов, опрокинутых уже безжизненным телом пси-про. Валентин же опустил тетанайзер, и тем же тоном произнес:
— Теперь мы можем поговорить.
— О чем? — вежливо спросил Александр.
— Как ты понимаешь, — не стал ходить вокруг да около Валентин. — Машина времени без настроек – всего лишь несколько десятков килограмм электроники. Бесполезной электроники. Поэтому мне надо
