Неужели это мужья, которым он наставил рога? Не миновать дуэли!
— Не вините меня, ваша светлость! — засмеялась изящная рыжеволосая особа, помахав Роэну. — Я говорила, что вы все расскажете, когда время придет, но они ничего не желали слышать…
— Ты лживый ублюдок! — с добродушным негодованием приветствовал темноволосый джентльмен.
Кейт облегченно вздохнула. Кажется, ничего страшного не происходит.
— В чем дело? — осведомился Роэн.
— О, только не разыгрывай невинность! — предупредил блондин.
— При встрече я сразу понял, что ты ведешь себя странно.
Кейт снова ахнула. Агенты ордена!
— Как ты мог смотреть нам в глаза и ни словом не обмолвиться о происходящем!
— Не обращайте внимания на моего мужа, Уоррингтон! Мы очень счастливы за вас и вашу леди. Привет! Я леди Ротерстоун, а это моя подруга, мисс Портленд. Нам очень хотелось с вами познакомиться!
Прелестные женщины снова помахали, на этот раз Кейт, которой от унижения хотелось заползти под камень. Предстать перед ними такой уродиной!
Но друзья Роэна не успокаивались.
— Подумать только: мы, которых ты знал с самого детства, единственные, которых можно назвать твоей семьей, должны выслушивать новости из вторых рук, на чертовом званом вечере! На этот раз нам даже не потребовалась мисс Портленд, чтобы сообщить последние сплетни! Так ты женился! — воскликнули оба едва не хором и с притворным гневом.
— Ад и проклятие, — пробормотала Кейт, позаимствовав выражение у Роэна.
— Это та счастливица? — спросил блондин с элегантным поклоном в сторону Кейт.
— Жена Зверя. Помоги вам Бог, бедняжка! — протянул брюнет.
Кейт нерешительно попятилась.
— Э… боюсь, тут какое-то недоразумение.
Тот, кого звали Максом, вскинул брови. Его друг Джордан нахмурился:
— Что-то не так?
Роэн поспешил закончить сию очаровательную беседу:
— Мне пора. Садись в экипаж, Кейт.
— Так ее зовут Кейт? — хмыкнул Макс. — Джордан, ты что-то знал о Кейт?
— Нет. Последняя, о ком я… впрочем, не важно, — невинно улыбнулся Джордан.
— Ты не собираешься нас познакомить? — не отставал Макс.
— В другой раз. Пойдем.
Роэн потащил ее к экипажу.
Кейт беспомощно улыбнулась джентльменам, сгорая от стыда за свой чудовищный костюм.
— Куда ты так спешишь? — осведомился Макс. — Надеюсь, знаешь, что ведешь себя чертовски грубо?
— Макс, это Уоррингтон и его обычные манеры, — напомнил Джордан.
Кейт наконец втиснула свое неуклюжее тело в экипаж. Все новоприбывшие казались достаточно дружелюбными. Но эта блистательная четверка в бальных костюмах донельзя ее смущала. Она выглядит просто глупо в дурацком чепце, уродливых очках и убогом платье!
Джордан, весело изучавший ее, теперь вопросительно глянул на Роэна, словно желая сказать: «Не в твоем обычном стиле, верно?»
— Извините, нам нужно ехать, — промямлил он, садясь вслед за Кейт. — Навещу вас, когда вернусь.
— И когда это будет, черт возьми? — взорвался Макс.
— Не знаю, — отрезал Роэн, закрывая дверь экипажа. — Паркер, ради всего святого, гони лошадей!
— Да, сэр.
— Мы чем-то тебя обидели? — уязвленно спросил Макс, отступая от покатившегося экипажа. — Мэм…
— До свидания, Кейт! — Джордан наградил ее залихватским салютом.
Она кивнула им, чувствуя себя полной дурой.
Дамы, все еще сидевшие в экипаже, не слышали подробностей разговора, но все же помахали ей, выкрикивая приглашения.
Она беспомощно махнула рукой. Только чтобы не прослыть грубиянкой…
— Женаты? — поинтересовался отец, подозрительно оглядывая ее и Роэна.
— Нет, папа, — краснея, ответила Кейт.
Глава 18
Шхуна прометеанцев стояла на якоре. Пока узника не заставят говорить, идти в море нет смысла.
После гибели Когтя и его подручных на палубе царило самое гнусное настроение.
Дрейк знал, что прометеанцы плевать хотели друг на друга, но уважали Когтя и тяжело переживали поражение.
В небе собирались грозовые облака, старавшиеся погасить луну.
Прислонившийся к мачте Дрейк сунул руки в карманы, стараясь никому не мешать и скрывая тайное ликование по поводу того, что этот одноглазый негодяй Коготь мертв.
Конечно, Джеймс грустил о потере, а Дрейк не мог слишком радоваться тому, что так расстроило его почтенного благодетеля. Если бы не Джеймс, он по-прежнему гнил бы в баварской подземной тюрьме, ожидая ежедневных визитов своих мучителей.
Все же он чувствовал себя свободным.
Дрейк сочувственно посмотрел в сторону Джеймса, стоявшего у поручня и явно грустившего по поводу кончины доверенного помощника, но тут же вздрогнул, услышав громкий всплеск: это выжившие прометеанцы избавлялись от тел, бесцеремонно швыряя за борт тела убитых сообщников.
Остальные в общей каюте срывали злобу на престарелом боцмане, которого ухитрились захватить в плен.
Дрейк старался не смотреть в ту сторону. Этого ему не вынести. Издевательства, грубые шутки, звуки ударов заставляли его корчиться при воспоминании о собственных испытаниях в Германии.
Но на этой небольшой шхуне не было места, где бы он мог остаться один, так что приходилось притворяться, будто он ничего не слышит. Но не слышать Дрейк просто не мог. Мигающий свет лампы в каюте, где терзали старика, отбрасывал неровные мелькающие тени прометеанцев на доски палубы.
Все в Дрейке требовало помочь бедняге старику, его уже тошнило от жестокости этих людей. Но он упрямо продолжал смотреть на темное море, глотая холодный свежий воздух, и отвлекал себя мучительными вопросами о событиях той ночи. Если бы только он мог что-то припомнить о прошлой жизни.
«Почему он не пристрелил меня? Этот здоровяк, дикарь, который мог бы убить меня, если бы захотел! Может, мы когда-то были друзьями?»
Но он совсем ему незнаком. Не то что другой, Макс.
Дрейк так и не сказал Джеймсу, что встретил в Лондоне маркиза Ротерстоуна. Он не понимал, почему хранит тайну, но после сегодняшнего разгрома Джеймс сообщил, что этот злобный гигант, убивший Когтя и пятерых его людей за каких-то пятнадцать минут, мог быть только агентом ордена. Той самой организации, к которой принадлежал Дрейк… по крайней мере ему так сказали.
