мелькнувший внизу борт. Затем очередной страшный удар по спине вновь вышибает из меня дух, а над моим лицом смыкается водная гладь.
Черт! Ну почему я так и не удосужился научиться плавать!
Разумеется, сразу я не утонул. Человек, даже если он, подобно мне, из всех доступных людям стилей плавания освоил лишь «стиль топора», как правило, способен все же какое-то время удержаться на поверхности. Правда, как гласит это правило, время весьма непродолжительное.
В моем случае этого времени хватило на то, чтобы вынырнуть обратно на поверхность, отгрызть кусок божественно живительного воздуха, увидеть рядом с собой обросший водорослями и ракушками борт «Морского пахаря» и вложить все оставшиеся силы в удар шпагой.
Мне повезло. Удар пришелся точно в щель между двумя досками, в которую шпага вонзилась почти по гарду. Так что теперь мое пребывание выше уровня воды было ограничено не способностью плавать, а способностью удерживаться за эфес.
Над головой что-то просвистело. Развернувшись, я успел увидеть скелет — с плавучестью дело у него обстояло еще хуже моего. По крайней мере, на поверхности он не продержался и секунды и вглубь пошел, насколько я смог разглядеть, тоже довольно быстро.
— Ай!
В первый миг я даже не понял, что это так больно укусило меня за ухо.
— Вуко?! Что за чертовщина у вас там творится? У меня сдохло три четверти приборов, на экране пурга…
Следом за скелетом через борт перелетел наемник. Этот удержался на поверхности без особых усилий, которых он, впрочем, и не прилагал — по причине, надо полагать, торчашего из груди тесака.
— Крен! — выдохнул я. — Крен девяносто градусов на правый борт… Немедленно!
Когда-нибудь я обязательно воздвигну памятник. Парсека на три-четыре. Самой лучшей напарнице во Вселенной! За один-единственный, выполненный без вопросов и промедления приказ!
— Так?
— Да!
Я осторожно подтянул сначала одну, а затем вторую ногу. Встал на четвереньки. Продолжать дальнейший подъем было рискованно — во-первых, на мокрых досках можно было элементарно поскользнуться, а во-вторых, жутко ныл отшибленный о красноглазого палец.
— Теперь, — в голосе Золушки ясно слышались нотки заклинившего кипятильника, — ты наконец соблагоизволишь объяснить мне, что у вас происходит?
— Э-э… — начал я, — я понимаю обуревающие тебя чувства, но не будешь ли ты так любезна подождать с объяснениями еще немного?
Шпага застряла надежно. Мне все же пришлось упереться в борт здоровой ногой — лишь после этого я смог выдернуть «Кобру» из деревянных тисков.
— И долго мне придется ждать?
— Надеюсь, что нет.
Над краем борта показалось что-то белое… чьи-то пальцы… нет, не пальцы. Костяшки. Я занес было здоровую ногу, затем опустил, припомнив одновременно десяток мувов, где главный герой в подобных обстоятельствах спасался, уцепившись за конечность главного злодея. Отступил на шаг, примериваясь, взмахнул шпагой — из-за борта донеслось громкое «плюх», а в доске остались торчать пять белых косточек, на полфаланги уйдя в глубь древесины.
— Пожалуй, — произнесла моя напарница, разгибаясь, — эта штука самая занятная из всего, что было на этой проклятой посудине.
Я согласно кивнул. «Эта штука» представляла собой небольшой — тридцать на сорок сантиметров — голопланшет, над которым серебристо отсвечивали две стоящие бок о бок крохотные фигурки одномачтовых парусников. Кроме них, на планшете наличествовал лишь один объект — миниатюрная коричневая скала, увенчанная зубчатой башенкой.
— Думаешь, это простой маяк?
— Возможно.
Я еще раз внимательно осмотрел края голопланшета в тщетной попытке обнаружить что-либо хотя бы отдаленно напоминающее кнопку «Help!».
— Не трать время, — расшифровала мои намерения напарница. — Здесь нет ничего похожего на управление. Даже обычный руль и тот заклинен намертво.
— Похоже, они не очень-то верили в кораблеводительные способности своих созданий, — пробормотал я.
— Жаль, что вы не оставили ни одного… неповрежденного экземпляра, — вздохнула Золушка, вновь ныряя под стол. — Я бы с удовольствием провела на этих… биообъектах пару-тройку тестов.
— Ну уж извини. Слово чести, я бы непременно позаботился об образцах, если бы эти биообъекты старались перегрызть мне горло самую малость поменьше.
Сомневаюсь, что мне удалось бы уговорить наемников на такой выдающийся акт милосердия. Потеряв в схватке одиннадцать человек убитыми — не считая троих утонувших, — Кайти выглядела очень недоброй, и я был очень рад, что ее негативные эмоции направлены не в мою сторону.
Впрочем…. если бы мне удалось убедить наемников в том, что Золушка подвергнет пленную нежить каким-нибудь жутким пыткам… что, кстати, не так уж далеко от истины.
— Эй, напарничек, — окликнули меня из-под стола. — Думаю, тебе стоит на это взглянуть.
— Непременно?
Мне, откровенно говоря, не очень хотелось сгибаться. Если уж быть откровенным до конца — не хотелось вовсе. Пять медицинских мини-киберов, копошившихся где-то в брюшной полости, семерка их же вдоль позвоночного столба и корсетоподобная конструкция, на которой они паразитировали, отнюдь не добавляли моему торсу гибкости.
— Давай-давай.
Тоскливо вздохнув, я огляделся по сторонам и, уцепившись за край стола, неторопливо выполнил не значившееся ни в каких методичках по физподготовке упражнение «Падение Вавилонской Башни». Крайне осторожно и деликатно — но все равно, стоило лишь коснуться пола, как мой живот издал обиженный звон.
— Ну что там у тебя?
— Гляди. — Золушка отодвинула в сторону деревянную панель, открыв моему взору нечто, похожее на потроха охотничьего биомеха. — Видишь во-от эту красную стекляшку?
Проследив за небесно-голубым ноготком, я уткнулся взглядом в переплетение трубочек, способное привести в восторг любого ценителя графики невозможного.
— Я даже вижу, что в ней кто-то есть. Маленькое, змеевидное и на редкость омерзительное. Похоже на пиявку.
— Ага, — кивнула напарница. — Похоже на сперматозоид под микроскопом. Так вот, хочешь верь, хочешь нет, но эта фиговина в данной схеме эквивалентна центральному процу.
— Хм.
— Думаю, — задумчиво сказала девушка, — мне стоит повозиться с этим в лаборатории.
— Может… — начал было я, но моя напарница уже протянула руку и, прежде чем я успел произнести «не стоит», с треском выдрала стекляшку из переплетения волноводов.
— Попробую подключить ее к… ай! Жжется!
Я выполз из-под стола как раз вовремя, чтобы пронаблюдать конец змеепроцессора — брошенный на пол, он вспыхнул ярким желтым пламенем, за несколько секунд превратившим его в горсть сероватого пепла.
— Что это было?
— Заклинание самоликвидации, надо полагать. — Я осторожно коснулся серой кучки носком ботинка. — Однако… первый раз вижу, чтобы стекло сгорало, как бумага.
— Черт! — Золушка озадаченно уставилась на черное пятно, занявшее чуть ли не половину правой ладони. — Надеюсь, это самое заклинание не заразно.
— Об этом тебе лучше спросить Нуува, — посоветовал я. — И как можно скорее, пока…
