— Этот прохвост наврет тебе с три короба, а ты и уши развесил!
— Но он же стрелял по мишени.
— Да он тебе скажет, что стрелял по стаду динозавров, ты и этому поверишь! Тоже мне полицейский! Да стреляй он в карьере, то кто бы услышал выстрел?! В Торндене нет человека, который бы разбирался в стрельбе лучше, чем я. Запомнил? Звук выстрела донесся вон оттуда, — старческий палец указал в сторону Фокслейна.
— И вы смогли его расслышать? — удивился Хемингуэй.
— Слух-то у меня что надо. В свое время многие бы хотели, чтобы он у меня был похуже, — гордо сказал старик.
— А что было дальше, после выстрела? Видели вы кого-нибудь, кроме Рэга Дитчлинга?
— Нет, не видел, — признался старик. — Да и вообще меня это мало волнует. Я не какой-то там легавый.
— И через сколько времени после выстрела вы увидели Рэга, сэр?
— Минут через десять. Не более того, — подумав, сказал Биглсуэйд. — Так что послушай ты меня тогда, давно бы уже надел на него наручники!
— Очень благодарен вам, мистер Биглсуэйд, — сказал Хемингуэй, поднимаясь со скамейки. — А теперь нам с инспектором пора идти.
— Старик вовсе не выжил из ума, — сказал коллеге Хемингуэй. — Он куда сообразительней многих идиотов, которые о нем злословят. Хотелось бы мне побольше узнать о выстреле, о котором он говорит.
— Но зачем, шеф? — удивился Харботл. — Ведь даже если он действительно слышал этот выстрел, то прозвучал тот как минимум за час до убийства и не имеет к делу никакого отношения!
— Я уже говорил вам сегодня, Хорэйс, что, несмотря на наличие девяти подозреваемых, у меня сложилось впечатление, что мы идем по неправильному пути. И сейчас я, кажется, окончательно в этом убедился.
Глава 16
— А теперь в Фокслейн, сэр? — спросил у Хемингуэя Харботл.
— Прежде всего, подальше от Биглсуэйда. Мне надо подумать, — ответил Хемингуэй.
Пройдя около сотни ярдов в направлении Фокслейна, Хемингуэй присел на траву и закурил трубку. Харботл наблюдал, как он внимательно, цепко рассматривает окружающую местность. Инспектор пытался понять, какую проблему пытается разгадать его шеф.
Неожиданно Хемингуэй произнес:
— Наша ошибка, Хорэйс, в том, что мы уделяем внимание тому, что можно назвать основными мотивами преступления, и почти все мелочи упускаем из-под контроля. И этот убийца, надо сказать, начинает изрядно меня бесить.
— Что касается меня, то я в принципе ненавижу всех убийц, кем бы они ни были, — отреагировал Харботл. — И не понимаю, почему именно этот убийца должен бесить вас больше, чем любой другой. Ведь это не такое уж сложное дело. Беда лишь в том, что у нас слишком много подозреваемых, имеющих реальные мотивы.
— Когда вы так говорите, Хорэйс, мне начинает казаться, что я просто дилетант в криминалистике.
— Но факты, сэр! Если даже поставить под сомнения показания мисс Мэвис о том, что убийство произошло между семью пятнадцатью и семью двадцатью, то уж гильзу, найденную Карсфорном, никак нельзя не брать в расчет. Проблема в том, что полдюжины людей, имевших мотивы для убийства, не обеспечены прочным алиби.
— Гениально, Хорэйс! Пойдемте. Может, по дороге вы мне подбросите еще какую-нибудь блестящую идею.
— Что бы вы ни говорили, сэр, но я уверен, что убийство не было тщательно и детально спланировано. Убийца не мог знать наверняка, будет ли Уоренби в это время в саду. Ему просто повезло, что он застал жертву вне дома на скамейке. Убийца, скорей всего, собирался зайти в дом или в сад, откуда Уоренби был прекрасной мишенью, если стрелять через открытое окно. И если бы он и в самом деле поступил именно так, то мисс Уоренби непременно бы его увидела.
— Продолжайте, Харботл. Мне кажется, ситуация немного начинает проясняться.
— Вы не согласны со мной?
— Это не главное, согласен я или нет. Говорите, пока я вас не остановлю.
— Не вижу смысла в разговоре, если вы не согласны ни с одним моим словом, — хмуро заметил Харботл.
— Тогда, Хорэйс, я, вероятно, мог бы обойтись и без помощника, если бы никогда не нуждался в вашем мнении.
— Хорошо, сэр. Если брать в расчет то, что убийца распланировал все до мелочей, то нельзя упускать и то, что он в основном рассчитывал на удачу. Он должен был все сделать очень быстро, так как рисковал попасть на глаза гостям, расходившимся из Седар в обе стороны. Столкновение с кем-либо из них было исключено. Более того, в любую секунду могла появиться мисс Уоренби. Да и сам Уоренби мог оказаться не на скамейке, представляя из себя прекрасную мишень, а, скажем, в глубине дома или на втором этаже.
— В наших словах есть здравый смысл, Хорэйс. Не могу с вами не согласиться и хочу сказать, что убийца не спешил и не подвергал себя ненужному риску.
— Но какова тогда ваша версия, сэр?
— Уоренби был убит не в семь пятнадцать и даже не около того.
Инспектор изучающим взглядом посмотрел на Хемингуэя и после паузы произнес:
— Мне кажется, вы ошибаетесь, сэр. И именно в том, что думаете, что убийство было тщательно спланировано. Я считаю, что убийца припрятал ружье лишь в надежде, что может подвернуться удачный случай.
— Я пришел к этому выводу, тщательно изучая и анализируя всю имеющуюся у меня информацию. И это вовсе не случайная мысль. Припомните, ведь даже доктор Уоркоп не был уверен в точном времени смерти Уоренби.
— Не вижу особого смысла придавать мнению этого зануды большое значение.
— Допустим, — согласился Хемингуэй. — Но если помните, во время нашей первой беседы мисс Уоренби сказала, что ее дядя вообще крайне редко выходил в сад. Но и это не главное. Особенно настораживает меня место, где была найдена гильза. Ведь из этого однозначно следует, что Уоренби могли убить только тогда, когда он сидел в саду на скамейке.
— Вы хотите сказать, сэр, что Уоренби был убит в другом месте? — изумленно спросил Харботл.
— Именно так, коллега. И в этом случае отпадает версия, что он был убит именно в районе семи пятнадцати. Вероятно, его все-таки застрелили за час до этого. Именно тогда, когда старик Биглсуэйд услышал выстрел. И Глэдис, если вы помните, сказала мне, что Уоренби никогда не выходил из дома в тапочках. И это еще раз наводит меня на мысль, что он был убит не на улице.
— Хочу напомнить вам о том деле, сэр, когда убийца применил глушитель, а через час произвел выстрел в воздух, который все могли услышать. Тем самым он создал себе алиби. Второй выстрел был произведен с помощью детонатора, когда убийца находился в гостях.
— Ну так это было в том деле, Хорэйс. А сейчас перед нами нечто совершенно обратное.
— Понимаю, сэр. Но согласитесь, что ни один детонатор не воспроизведет звука выстрела ружья двадцать второю калибра. А мисс Уоренби утверждает, что слышала его именно в районе семи пятнадцати. Именно в это время, когда фактически ни у кого не было алиби, кроме молодого Хасвела и мисс Дирхэм. И я не думаю, что убить Уоренби за час до этого могла всеми уважаемая старая дева мисс Патердейл, да и к тому же произвести через час еще выстрел, чтобы вывести полицию на ложный след. Тогда, сэр, могу сказать, что не видел в жизни более искусного убийцу, чем мисс Патердейл.
