— Более или менее. Я никогда по-настоящему не видел тебя до этого ужасного праздника. Я не могу жить без тебя.
— Наверное, — сказала Матильда, мрачно глядя перед собой, — нужно было бы заранее догадаться, что если ты будешь делать предложение, то сделаешь его так неуклюже, как только ты и можешь. Почему ты думаешь, что я соглашусь подбирать объедки Валерии?
— Бог мой, ты вульгарная девица! — усмехаясь, воскликнул Стивен.
— Ну, а все же?
— Не знаю. Я и не надеялся на то, что я тебе нужен. Но мне нужна ты.
— Зачем? Чтобы спасать тебя от будущих связей с ослепительными блондинками?
— Нет, черт возьми! Потому что я люблю тебя.
— С каких это пор?
— Думаю, всегда. А сознательно — с кануна Рождества. Матильда, я же никогда не ссорился с тобой, ведь правда? Ты знаешь, мне никогда этого не хотелось.
— Должно быть, это рекорд.
— Да. Я никогда не буду с тобой ссориться, милая. Обещаю.
— Против этого не возражаю.
Он остановился, взял ее за плечи и повернул лицом к себе.
— Это значит, ты выйдешь за меня замуж?
Она кивнула и подняла к нему лицо, на котором проступил легкий румянец.
— Кому-нибудь нужно держать тебя в руках. Почему же не мне?
Он довольно грубо обнял ее.
— Боже, Матильда, держи меня в руках! — сказал он внезапно охрипшим голосом. — Ты так нужна мне! Чертовски нужна!
Она почувствовала, что голос не слушается ее.
— Знаю. Ты такой дурачок, Стивен, такой милый, невозможный дурачок!
— Ты тоже, если ты хоть немного неравнодушна ко мне, — сказал он. — Никто не думал, что это так. Не понимаю, зачем я тебе.
Она взяла его лицо в свои руки и посмотрела на него чуть влажными глазами.
— Мне нравятся буйные натуры.
— Бультерьеры и Стивен Хериард.
— Правильно. Что ты нашел во мне? Я некрасивая женщина, любовь моя, тебе придется видеть мою противную физиономию напротив себя каждый день за завтраком, и так всю жизнь.
— Твоя некрасивость просто прекрасна, Матильда. И твои глаза смеются. Ты знаешь об этом?
— Нет, не знаю. Скажи еще!
Он засмеялся, продел ее руку под свою и зашагал вместе с ней по вязкой земле.
— Не смогу предложить тебе этот дом в качестве нашего дома.
— Мне это неважно. Но ты его любишь. Он должен быть твоим.
— Не думаю, что смогу содержать его при нынешнем положении вещей. В любом случае, его продадут, и деньги разделят между нами троими.
— А ты не можешь его купить?
Он покачал головой.
— Не смогу содержать его на то, что тогда останется от моих денег. Это нестрашно. У меня есть ты.
Они все шли.
— Если Паула и Джо не захотят, чтобы его продавали… если они согласятся потерпеть со своей частью от его цены, ты сможешь его содержать. Нат хотел, чтобы он перешел к тебе. Мне всегда казалось, что он для этого его и купил.
— Да, сначала. Не беспокойся, Матильда, я не очень расстроюсь. Единственное, что я не смог бы вынести, это видеть здесь Джо.
— Ну, тебе и не пришлось бы, ему этот дом не нравится.
На лицо Стивена вернулась злая улыбка.
— Ты ничего не знаешь о том, что любит и чего не любит Джо. Никто из нас не знает.
— Он никогда не делал секрета из того, что старинные дома не в его вкусе.
— Это достаточная причина, чтобы предполагать обратное. Думаю, Джо чрезвычайно понравилось бы называться хозяином этой усадьбы. Но этого не будет. Не будет, если только он не купит ее. Я тоже буду на аукционе и взвинчу цены!
— Почему ты так ненавидишь Джо, Стивен? — тихо спросила она.
Он взглянул на нее, в его жестких глазах появилось презрительное выражение.
— Я ненавижу Джо за то, что он лицемер.
— Ты думаешь, он может не играть? Это его вторая натура.
— Боже мой, Матильда, разве ты не видишь правды? Неужели он тебя тоже одурачил? — недоуменно спросил он.
— Я не люблю Джо, — призналась она. — У него хорошие намерения, но он осел.
— Он совсем не осел, и у него нет хороших намерений. Ты думаешь, он меня любит? Ну, я могу тебе сказать, что Джо ненавидит меня так же, как и я его!
— Стивен! — воскликнула она.
Он засмеялся.
— Думаешь, я жесток с Джо, да, Матильда? А он все время пытается обнять меня, расточает тошнотворные банальности и так и поливает меня своей любовью! Ты не видишь, что Джо из сил выбивается, чтобы утопить меня. Ему это почти удалось.
— Но он все время пытается убедить всех, что ты не мог убить Ната!
— Нет, Матильда, нет, любовь моя! Это только видимость. Ну подумай! Подумай о том, что говорил Джозеф в мою защиту, и спроси себя, помогло ли это или просто убедило полицию, что он отчаянно пытается выгородить человека, который, по его мнению, виновен. Кто по-твоему подбросил мой портсигар в комнату дяди Ната? У тебя есть какие-нибудь сомнения на этот счет? У меня нет.
Ее пальцы сжали его руку.
— Стивен, ты уверен, что тебя не ослепила твоя неприязнь к Джо?
— Я совершенно уверен, Джо — мой враг с того момента, как он ступил в этот дом и обнаружил, что я — любимец дяди Ната. Я им был, ты же знаешь.
— Но ты же ссорился с Натом! Всегда, Стивен!
— Ну, разумеется, но зла не было — до того, как приехал Джо.
Она минуту молчала, не сомневаясь в его искренности, однако была не в состоянии поверить, что все, сказанное Стивеном о Джозефе, — правда.
— Он заставил Ната написать завещание в твою пользу.
— Ты всегда веришь тому, что говорит тебе Джо? — спросил Стивен. — Он замучил Ната, чтобы он написал завещание. Не знаю, что случилось: меня там не было. Джо за этим проследил. Но я могу представить себе, что дядя Нат поддался Джо, а потом составил завещание в мою пользу. Это такого рода шутка, которую он оценил бы. Только Джо умен и сделал так, чтобы завещание было незаконным.
— Ты ни слова не сказал об этом!
Его губы скривились.
— Нет. Только тебе. Но даже тебе кажется, что я выдумываю. А что подумают другие? Могу сказать, если ты не знаешь.
Она подняла на него взгляд, в котором сквозил ужас.
— Да, конечно, я знаю. Если ты прав, это бросает зловещий свет на то, что случилось! Я не настолько часто бывала здесь, чтобы судить. Я всегда списывала все неприятности на то, что у Джо просто талант говорить непоправимые бестактности. Но я понимаю, что и твое объяснение может быть правильным.
— Можешь мне поверить, оно верно. Скажу больше, если бы кто-нибудь другой, а не ты, обеспечил Джо алиби, я готов был бы поклясться, что именно он убил дядю Ната.
— Это невозможно, Стивен. Когда он прекращал болтать со мной, он бормотал себе под нос отрывки
