организовать поимку бандитов, бежал в Кизил Арват, оставив на произвол судьбы фактории заготовительных организаций, которые были разграблены.
Вполне понятно, что уходившие от налогов и экспроприации баи не располагали оружием в тех количествах, в каких оно вскоре у них появилось. Так, например, группа Ораз Гельды для закупки боеприпасов направила в Лютфабад (Персия) одного из главарей — Бек Назара. В конце июля 1931 года в шайку Ораз Гельды прибыли два агента закордонных националистических организаций Хан Казы и Юз-Бай. Оба привезли с собой националистическую литературу, несомненно имея поручения от англичан, а также Мешхедского центра националистов, как можно шире развивать басмаческое движение.
Немало осложняли и без того накаленную обстановку профессиональные бандиты. На территорию Меврского округа из-за кордона прорвалась белуджская банда в шестьдесят всадников под командой Мамед Али и Абды-Хана. Оба старые сподвижники Керим-хана, отъявленные бандиты, известные по грабежам не только у нас, но и в Иране
Антисоветская пропаганда в этот второй период развития басмачества пустила в ход лозунги, зовущие к конкретным действиям:
«Эмир Бухарский приказывает вам взяться за оружие и обратить его против Советской власти».
Выбрасывая подобные лозунги, бандиты раздавали продукты из разграбленных кооперативов, хлеб из вьюков захваченных караванов, следовавших в Ташауз.
Такая напряженная обстановка, сложившаяся в 1932 году в Туркменистане, естественно, требовала самых решительных и радикальных мер со стороны и гражданских и военных властей, призванных обеспечивать спокойный труд дехкан, защитить те намечающиеся социальные преобразования, которые могли дать плоды только при условии ликвидации политического бандитизма, умело направляемого опытной рукой.
Главным козырем идейных руководителей басмачей было утверждение, что Красная Армия в пески не придет. Тактика бандитов в том и заключалась, чтобы оторвать отряды ОГПУ, действующие против басмачей, от баз культурной полосы. Привычные к местным условиям басмачи гораздо легче переносили жару, кроме того, на первых порах преследование крупных бандитских групп малочисленными отрядами красноармейцев далеко не всегда оканчивалось удачно.
Наученный горьким опытом Ахмед-Бек, потерпевший разгром от двух кавалерийских полков Красной Армии, объединил свои силы с такими же прославившимися своей жестокостью и непримиримостью к Советской власти курбаши Дурды-Муртом и Бады-Дузом. Эта объединенная банда представляла собой настолько серьезную угрозу, что ликвидация ее составляла задачу первостепенной важности.
Отряды 126-го дивизиона под командованием Сотникова и Борисенко в стычках с бандообъединением успеха не имели, главным образом из-за своей малочисленности и недостаточной обеспеченности.
Несколько недель преследовал по пескам банду Дурды-Мурта добровольческий отряд Хан-Дарьи под оперативным руководством уполномоченного ОГПУ Классовского, в задачу которого входило сдерживать продвижение банды в нежелательных направлениях, содействовать отрядам частей ОГПУ в проведении операций.
Вполне понятно, что для ликвидации басмачества, принявшего такие масштабы в Средней Азии, требовались координированные действия всех воинских частей ОГПУ. Но главный удар по объединенной банде должен был наносить наиболее подготовленный песковый отряд.
Приказом полномочного представителя ОГПУ в Средней Азии Пиляра и его заместителя Залина — начальником Центральной оперативной группы (ЦОГ) был назначен председатель ГПУ Туркмении Бабкевич. Войсковым начальником всех действующих частей погранохраны ВО ГПУ, милиции и доброотрядов — Масловский, его заместителем и начальником штаба при нем — командир 18-го полка Рифферт.
В инструктивном письме своим подчиненным начальник ЦОГ писал: «…На сегодня банды находятся в районе Сухого озера, движутся дальше, отрывая нас от продфуражных баз. Нам надо идти крупными отрядами, но банды будут уходить еще дальше, чем мы поставим наши части в тяжелое положение с продфуражом… Создаются три опергруппы: северная — Куия-Ургенч, восточная — Серный завод, южная — Кизил-Арват…»
В этом же письме Бабкевич говорит о необходимости проведения целого комплекса мер, а именно: «…Усилить политработу в скотоводческих районах, широко мобилизовать население для борьбы с басмачеством. Организовать отряды самоохраны краснопалочников, усилить боеспособность существующих отрядов.
Обеспечить бесперебойный завоз хлеба, промтоваров, немедленно ликвидировать задолженность, повести решительную борьбу с перегибами, провести немедленную решительную чистку районов культполосы от всяческих пособнических элементов… Крайне необходимо, чтобы вокруг наших гарнизонов появилось и осело население. Для этого необходимо провести соответствующую работу среди скотоводов, дать нужные директивы по линии ЦК и правительства…»
Приведенное выше письмо наглядно показывает, насколько широко планировалась борьба с басмачеством в той стадии, когда был взят курс на решительную ликвидацию политического бандитизма.
Приказ начальника Центральной оперативной группы о тактике бандитов широко отражал серьезность борьбы, высокую боевую активность басмачей.
В своих приказах наше командование подчеркивало отличную тактическую подготовку главарей, умелое использование местности, стремление в первую очередь вывести из строя командиров наших частей ОГПУ, автоматическое оружие, осведомленность бандитов о передвижении наших частей за счет хорошо налаженной разведки.
Вполне понятно, что и командир специально сформированного 11-го Хорезмского полка И. И. Масленников, готовя свой полк к боям, думал о предстоящем рейде в глубину Кара-Кумских песков, о тактике борьбы с бандитами, о чем свидетельствует его письмо, адресованное врид ПП ОГПУ в Средней Азии Залину:
«Добрый день, т. Залин!
Пользуясь данным Вами разрешением (при посещении полка) о товарищеских письмах, решил повторить мою точку зрения на проводимую в данное время операцию.
Будучи в Ашхабаде по Вашему разрешению в декабре месяце у начальника О. О. т. Полякова, присутствовал на своеобразном совещании на тему: «Какой тактикой вести борьбу по окончательной ликвидации бандшаек в пустыне». Большинство товарищей высказалось за образ действия, который фактически ЦОГ и провел. Я предложил общепринятую тактику борьбы с бандитизмом. Меня вначале поддержал было Рифферт, а потом занял двойственную позицию. Против меня был единственный аргумент: «Вы не знаете
Вот мой вариант»
На севере и юге создается по одному участку, участок разбивается на районы, в каждом районе один истребительный, один летучий отряд и база (при рациях). Их функции: истребительному отряду границ нет. Действует он до физического изнеможения. Летучий же отряд действует в черте своего района.
Для облегчения ориентировки участок разбит на 25-километровые нумерованные квадраты с координатами. В каждом районе иметь подвижную базу в 45 верблюдов (выбрасывается как особая крайность). У меня на севере районы Нер-Бугунский и Хатибский могут обслуживаться автобазами, для чего требуется полку 10 полуторатонок «Форда.» Забросивпродфураж, они могут использоваться как дозорные машины по освещению местности и связи с культполосой.
Радиус действия фактический, как истреботряда, так и летучего — 240 километров, т. е. трое суток отряд может действовать с собственным обеспечением, не опираясь на базу. Кроме того, мы вполне можем иметь скрытые базы, как предлагал т. Бабкевич. Их закладывать не обязательно в районе колодцев.
Предлагаемый мной вариант допускает гибкость оперработы, ибо ее данные будут своевременными, а следовательно, и возможна будет ее реализация.
Оперработа должна вестись участком, районом и непосредственно отрядами. Предлагаемый мной
