«Чёртов дурак, этот Ери, – подумал Лекс, – ещё мучится от того, что не проявил должной активности в своём освобождении! Гораздо лучше было бы, если бы он освободился без посторонней помощи.
Или, если бы Лекс…
Гренцштайн сложил вместе сжатые кулаки.
– Чувство благодарности к тому, кто создал благоприятное стечение обстоятельств, – это одно, а… навязчивое сострадание к автору этих обстоятельств – это другое, Веленс, – сказал он. – Истинная справедливость заключается в воле Императора.
– Вы
Нет…
Ибо Гайстлер снял чернильную ткань, и всеобщему взору предстал герметичный ящик с увеличительными стёклами вместо стенок, в каких обычно хранятся живые органы и ткани.
– Если вы когда-нибудь нарушите данную клятву, вас живьём будут окунать в кислоту, чтобы облезла кожа и мясо и остались одни кости, только делаться это будет очень медленно. Потом каждую из ваших косточек покроют проклятиями и ваши скелеты выбросят в открытый космос, где они будут плавать миллионы, а может и больше лет, пока, к своему страху и ужасу, их не обнаружит какой-нибудь инопланетный корабль. Тогда, может быть, инопланетяне, подберут их и вывесят у себя в храме как безделушки для отпугивания злых сил.
Внутри ящика хранилась… правая кисть Дорна, кости .пясти и запястья и фаланги, сплошь исписанные геральдическими знаками.
Настоящая рука Дорна, принесённая из Реклюзия…
Только теперь Лекс понял, как близки они были к гибели, с тех пор как переступили порог Изолятора. В случае запятнанности злыми силами их ждала почётная эвтаназия. Но существовало ещё два варианта возможностей: вернуться к исполнению своих обязанностей в полном беспамятстве, что, вероятно, повлекло бы за собой переучивание… или вернуться как есть, самими собой. Последнее могло произойти только после принесения торжественной клятвы.
Гайстлер поднял прозрачный ящик, крепко прижимая его к себе. Тем временем к нему по очереди подошли три брата, приложив к его поверхности ладонь правой руки, всего в нескольких дюймах от священных костей Рогала Дорна.
Каждый повторил вслед за капелланом: Per ossibus Dotni silencium atque taciturnitatem fide-liter promitto…
Только после этого выпустили их из Изолятора… и они прошли мимо камеры хирургического допроса, где себе под нос нёс всякую несуразицу Живой Предок…
Крепость-монастырь, как и прежде, год за годом неслась по бескрайним просторам неизмеримого пространства пустоты и бесконечной ночи, только звезды слегка меняли своё положение по отношению к ней.
Тем временем в большой общине жизнь шла своим чередом по давно заведённому распорядку. Любая деятельность там сопровождалась ритуалом, подобно тому, как в узор простого гобелена вплетается золочёная нить.
Освоение оружия и учебная практика. Молитвы. Болевые машины. Пиршества. Дуэли чести. Экспедиционные вылазки отрядов и рот.
Ери стал первым из трех братьев, кто принял участие в дуэли в зале Кружек, обутый в неподвижные сапоги. Он сражался в защиту чести Лекса, к большому смущению последнего. В ходе состязания ему рассекли подбородок. После этого у Ери появилась привычка выдвигать вперёд подбородок, чтобы демонстрировать почётный шрам как доказательство его преданности Брату…
Бифф, к его собственному удивлению, первым из трех братьев испытал потребность заняться ручным творчеством. Прежде, на протяжении многих лет, его часто можно было увидеть в келье, занятого то одной поделкой, то другой. То он трудился над древним кинжалом, полируя его шершавым куском засохшей кожи ящерицы, то наводил последние штрихи на фаланговую кость, придавая ей блеск с помощью глянцевального круга из непрошитого муслина, то обрабатывал костные поры, заливая их расплавленным парафином. Гораздо приятнее было ему ощущать в своей ладони прикосновение древнего лезвия, чем мудрёный силиконовый карбид инструмента для нанесения гравировки.
Искусство вызывало в Биффе давно забытые чувства. Наведение на изделие окончательного глянца пробуждало ассоциацию с собственной персоной, зрелое совершенство которой было достигнуто за счёт кропотливой работы над его костями, мышцами и мозгом. Его плоть была подобна мрамору с прожилками из молока и вина, сравнимая с ним же по крепости. Могучий тонкий интеллект и чувства балансировали на крепком мозговом хребте…
Первая миниатюра, созданная Биффом на кости пальца, изображала Библиара в костюме Терминатора, пробивавшего себе путь среди карликовых воинов. Миниатюра заслужила право быть выставленной на серебряном подносе в нише для реликвий в Коридоре Неустрашимой Храбрости. Лександро коварно наметил, что сцена, изображённая Биффом, «слишком близко располагалась к краю».
Трое братьев в составе Первой Роты летали на искусственное тело, напоминавшее видом корпус корабля огромных размеров. По сообщению капитана одного грузового судна, объект дрейфовал в космосе, приближаясь к процветающей звёздной системе. Там они уничтожили логово генокрадов, опасаясь, как бы эти загадочные и дикие инопланетные племена не высадились на планетах той звезды и не расплодились там, смешавшись с местным населением…
Трое братьев принимали участие в ликвидации пиратов человеческого происхождения и зелонокожих чужаков…
Они помогли восстановить власть свергнутого правителя, Вендрикса, подобно тому, как когда-то помогли свергнуть лорда Карка…
