проклятым англичанам последний залп перед тем, как отправиться на боковую.
Я нажала кнопку и отскочила. Сквозь плотные затычки донеслось, как записанный на пленку голос Джесса выкрикивает команды, а потом раздался мощный грохот пушки.
— Вот что мы делаем ночью, — сказал Джесс.
Мел и Фрэнк убрали колонки, а Кэрри, сняв наушники, перемотала кассету в начало.
— Потому-то мы и знаем, когда ваша мама ложится спать, — объяснил Джесс Майклу по дороге к костру. — Мы стреляем по-настоящему, только пока кто-то нас видит. Вы не подумайте, нам нравится стрельба, просто, когда никого нет, неохота тратить время и заряды. Так что мы подрядили двух наших парней следить за ней. Когда она идет в нашу сторону, ребята звонят по мобильному, и к тому времени, как она появляется, у нас уже все в порядке.
— Блестяще придумано, — сказала я.
— И так исторически достоверно, — пробормотал Майкл.
— Черт, да вы поймите, — втолковывал Джесс. — Мы и сами стараемся придерживаться правил. Возьмите некоторых актеров — их вообще история не интересует.
— Побегают туда-сюда, постреляют из мушкетов, пока порох не кончится, а потом сядут у костра и пиво дуют, — поддержал его Мел, нахмурившись и кивая в сторону сидящих у огня. Один из них поднял кружку, громко рыгнул, будто тост произнес, и осушил ее.
— А другие, наоборот, настолько упертые, что стараются делать вид, будто двадцать первый век вообще не наступил, — косясь на Мела, добавил Джесс. — Хотят, чтобы все делалось именно так, как в прежние века, не важно, сколько времени на это тратится и нужно ли это вообще. Роют выгребную яму, вместо того чтобы пользоваться биотуалетом. Пьют сырое молоко. Варят себе кофе в котелке. Не удивлюсь, если в один прекрасный день они попробуют лечить больных кровопусканием — это ведь так аутентично!
— Люди имеют право делать то, что считают нужным, — упрямо произнес Мел.
— И я уважаю это право, пока они не пристают к остальным и не ущемляют их право делать то, что те считают нужным.
— Стой! Кто идет? — раздался голос часового.
— Мэг Ленгслоу, случайно, не у вас? — спросил чей-то голос.
— О Господи! — встрепенулась я. — Уисли.
— Кто-то, с кем вы не желаете встречаться? — спросил Джесс. — Мы можем отослать его обратно.
— Не хочу ущемлять свободу прессы, — сказала я. — Вы ведь именно за это сейчас сражаетесь? Дайте ему пройти.
Минуту спустя к нам присоединился Уисли Хатчер.
— Я полночи тебя ищу, — кинулся он ко мне. — Все говорят, что ты нашла труп.
19
— Труп? — переспросил Джесс. — Вы имеете в виду, что все эти разговоры об убийстве — правда? Я- то считал, что это часть постановки.
— К тому времени как они наконец нашли ключ и выпустили меня, тело уже увезли, и я ничего не увидел, — скулил Уисли. — Ты просто обязана дать мне интервью!
— Как говорит миссис Фенниман, единственное, что мы обязаны сделать в жизни, — прожить ее до самой смерти. Можно еще чашечку анахронизма? — обратилась я к Джессу.
— Конечно, мэм. — Капитан разлил кофе всем желающим, полностью игнорируя Уисли, который бегал туда-сюда, издавая жалобные стоны. Кузен походил на просящуюся гулять собаку.
— Стой! Кто идет?
— Не лагерь, а Центральный вокзал… — пробурчал Мел.
— Дэнни, наверное, рад, — сказал один из артиллеристов. — Обычно на ночном дежурстве очень скучно, еле держишься, чтобы не заснуть.
— Привет, Джесс, — сказал один из двух мужчин, подошедших к костру. — Ксавьер из музея «Виктори центр» спрашивает, не поможем ли мы ему приготовить заряды.
— Простите, я знаю, что вы устали за день, — сказал Ксавьер. — Но у меня безвыходное положение.
— Нет проблем, — отозвался Джесс. — Правда, неплохо было бы начать чуть пораньше.
— Да у нас все было готово чуть ли не за месяц, — оправдывался Ксавьер. — А вчера на складе трубу прорвало, и все промокло. В том числе и боеприпасы.
— Ясно, — вздохнул Джесс, а люди у костра понимающе закивали головами. — Хотите поучиться, как это делать? — спросил Джесс.
Майкл явно хотел, а у меня к тому времени открылось второе дыхание.
Джесс отрезал трапециевидный кусочек бумаги нужного размера, маленьким совочком отмерил необходимое количество пороха, завернул бумагу цилиндриком, как сигару, и загнул края.
С моей точки зрения, довольно нелепо делать старинные заряды для мушкетов, используя листки из вчерашнего выпуска «Вестника Йорктауна», но остальные и глазом не моргнули.
Даже Уисли присоединился к нам, хотя не думаю, что от него было много толку. Он смотрел на меня так, будто думал, что я вознагражу его долгожданным интервью, если он сделает побольше патронов.
— Следите за количеством пороха, — не в первый раз повторил Ксавьер. — Лучше не доложить, чем переложить.
— А зачем нужны эти патроны? — спросил Майкл.
— Когда устраивают постановки на открытом воздухе, именно мы занимаемся боеприпасами, — объяснил Ксавьер. — Изготавливаем и раздаем. Из соображений безопасности.
— А то некоторые умники любят насыпать побольше пороха, чтобы громче бахнуло, а это чревато, — добавил Джесс.
— Не говоря уже о дураках, которые используют то же оружие на охоте и даже не пытаются держать боевые заряды отдельно от холостых.
— Вы имеете в виду, что вот этим можно стрелять по-настоящему? — уточнила я. — Старыми газетами?
— Совершенно верно, — подтвердил Ксавьер. — Я сам увлекаюсь охотой и всегда использую страницы с комиксами для боевых зарядов, а остальную часть газеты для холостых, чтобы не перепутать.
Разыгрывает он меня, что ли?
— Боевые патроны делаются таким же образом, — объяснил Джесс. — Однако после того, как вы свернули бумагу и загнули один конец, вы кладете вслед за порохом пулю и только потом загибаете с другой стороны. Когда приходит время заряжать, вы скусываете бумажную гильзу зубами и высыпаете порох вот сюда, на полку.
— Одним из главных требований к желающим попасть в Континентальную армию, — сказал Мел, — было наличие как минимум двух передних зубов, чтобы скусывать гильзы.
— Что при тогдашнем уровне стоматологии… — Ксавьер покачал головой.
— А нельзя просто разорвать пальцами? — спросил Майкл.
— Можно, но тяжело, потому что в руках при этом находится ружье и шомпол, — ответил Джесс. — Смотрите!
Он взял мушкет и продемонстрировал, как нужно разорвать зубами гильзу, засыпал на полку немного пороха, а потом засунул бумажную гильзу в ствол.
— Если бы я стрелял не вхолостую, я бы оставил пулю обернутой в бумагу, что позволяет ей плотно сидеть в стволе. Бумага играет роль пыжа. Пуля поверх пороха, конечно, иначе она никуда не полетит. Потом я беру шомпол, чтобы удостовериться, что заряд до конца вошел в ствол. Обязательно убираю его на
