только этот гуру Самамудра и существует, остальное же – и Явь, и Правь, и Навь – ему только снится. А когда проснется – вот тут-то и будет конец света! Мы, то есть предки наши, его так на Бугае спящим и везли. Так что пусть еще подремлет…
– Пусть, – шепотом согласился Жихарь.
– Все никак не соберемся замуровать его от греха подальше, – зевнул князь.
«Вы много чего не соберетесь», – подумал богатырь.
Царь Соломон снял свое кольцо и долго разглядывал сквозь него отшельника, а Китоврас благоговейно опустился на передние ноги.
– Вы берегите старичка-то! – покровительственно заметил Жихарь, желая оставить за собой последнее слово.
Князь фыркнул и погнал всех из храма на свет.
– Что это у вас под глазом, сэр брат? – спросил Яр-Тур.
– А что? – встревожился Жихарь и пощупал в указанном месте.
– Кто-то… – Принц поискал нужное слово. – Кто-то ударил вас, сэр Джихар?
И вы стерпели? Этого нельзя так оставить!
На самом деле не выспался богатырь вовсе не из-за петухов, но, куда он бегал ночью и чем все это кончилось, он не хотел говорить даже себе самому.
Можно было по привычке ответить, что в темноте ударился о поленницу, но беспечные адамычи вовсе не заготовляли дров, у них, поди, и зимы-то не было.
– Это он, – сообщил Жихарь Принцу на ухо и показал большим пальцем за спину, на храм. – Это дедушка сушеный меня своим незримым духовным кулачищем поучил за дерзость.
– А я уж было подумал, что местные витязи осмелились, – облегченно вздохнул Принц.
«Из-за каждого сарафана мечами махаться – мечей не напасешься», – подумал богатырь, но вслух почему-то заметил, что вкладывать в кулак железку – последнее дело.
На княжеском дворе их ждало еще одно испытание. Господа кузнецы, нимало не уставшие от ночной работы, развлекались тем, что по-переменке били друг друга в голову Жихаревым кистенем и громко смеялись особо удачным ударам.
Чугунные осколки оставляли на кузнецовских головах только легкие царапины, а вот свинцовый шар сплющился по бокам и стал похож на игральную кость.
– Вы мне всю бирюльку сломаете, – сказал Жихарь. – Я ее нарочно сделал своему младшенькому на потеху – ему-то она как раз по руке.
Смущенные кузнецы вернули кистень владельцу, а Яр-Тур вытаращил глаза и сказал:
– Сэр Джихар, я и не знал, что у вас есть наследники…
– Кий, Щек и Хорив, – с ходу придумал имена мнимым сыновьям богатырь. Он посмотрел на кистень и порадовался, что адамычи встретили их с миром и с миром же провожают.
Несколько молодых воинов с юными женами и невестами решили воспользоваться случаем и покинуть Нестьград – дескать, нужно проводить пожилых царя и кентавроса.
– Да мы недалеко, – уверяли они князя Микромира.
– Знаю я ваше «недалеко», – отвечал он. – Давайте уж как следует попрощаемся.
– Места у нас жаркие, – предупредил царь Соломон. – Вверх по Нилу-реке есть где поселиться. Но солнце там такое, что вы же совсем почернеете и станете носить золотое кольцо в носу…
– А нам, адамычам, все равно – что на жаре, что на льдине, – отвечали отходчики. – Кабы мы не ходили, вся земля до сих пор пустая стояла.
– Дело хорошее, пусть проводят, – сказал Жихарь. – А то на дороге мало ли кто привяжется: «Почему на четырех ногах? Почему нос горбатый?..»
– Ох, слоники наши, слоники, – вздохнул Соломон. – Ох, львы наши рыкающие, вы совсем пропали…
– Слоников не обижайте – оставляйте на развод! – велел Жихарь на всякий случай, потом спросил, каковы слоники.
Царь объяснил, показывая руками высоко и широко.
– А слоники добрые? – спросил Жихарь.
– Подобрее некоторых, – сказал Соломон.
– А я еще добрее! – объявил Жихарь и протянул царю золотую ложку на память.
Но царь Соломон предпочел железный гребешок.
– Когда вернусь в Иерусалим, жены и наложницы сразу же закричат: а что ты нам привез? А вот что, отвечу я и кину им в толпу гребешок. Пока они будут его делить, я успею как следует отдохнуть с дороги…
– Они что, гребешков не видели? – удивился Жихарь.
– Дорог не подарок, а внимание, молодой человек…
Тогда богатырь предложил тот же дар князю Микромиру.
Князь замахал руками:
– Не приму, не приму! Она вам еще пригодится, это не простая ложка: ею любое горе можно расхлебать! Да потом кажется мне, что это вовсе не ложка… Хороша ли она в деле?
– Тяжела даже для моей руки, – сказал Жихарь. – Течет, пузыри пускает.
Хлебать ей несподручно, держу только для славы или пропою.
– Дай-ка я проверю, – ликующе сказал князь и по-молодому полетел к себе в терем.
Царь Соломон долго толковал с Китоврасом, потом подошел к Жихарю и протянул тростинку, заткнутую с обоих концов.
– Мы тут посоветовались, – сказал он, – и есть мнение: что это мы, два первых в свете мудреца, будем ссориться из-за какого-то червячка? Он свое дело сделал. Камнееда зовут Шамир, и он прекрасно прогрызет для вас стену в любой темнице. Только по дороге не забывайте подкармливать и следите, чтобы Будимир его не скушал – тогда конец обоим…
Вернулся князь Микромир.
– Это что угодно, только не ложка, – сказал он. – Я развернул стол с чертежом так, чтобы восток совпал с солнцем, так стебель стал показывать на то самое место. Теперь вам не о чем беспокоиться: поставили ее на ровное место и определили свой путь. Ложка эта досталась тебе неспроста, и я даже не хочу спрашивать откуда.
Жихарь и Яр-Тур, не сговариваясь, низко поклонились своим старшим спутникам и князю, после чего увлечены были за стол – присесть на дорожку.
Прощались весело, а расходились в печали. Даже Будимир на шлеме нахохлился.
– Скучно без них будет, – вздохнул Жихарь. В животе бодро бурчало расстанное вино.
– Не оглядывайтесь, сэр брат, – сказал Принц. – Честно говоря, я опасаюсь, не обман ли и это.
– Да ты что! – И Жихарь полез на всякий случай в суму. Золотые монеты, лежащие там, таковыми и остались.
– Эй, погодите! – раздалось позади. Их нагонял дюжий парнище из местных в одной длинной рубахе до пят, даже штаны ему надеть было лень. Когда он приблизился, стало видно: нос у парнищи такой толстый и распухший, что даже глаза вытянулись вперед и стали по бокам, как у лошади.
Жихарь потрогал у себя под глазом и удовлетворенно хмыкнул. Они обнялись как старые знакомые.
– Ты вернись, – предупредил парнище. – Сделал дело и возвращайся. Сестра сказала, что ждать будет.
– А как же! – с превеликим жаром вскричал богатырь.
– И вот еще что, – сказал парнище. – Как пойдете, помните, что леший наш лют и обидчив, про него не говорите плохих слов и даже вовсе не поминайте.
Иначе он вас не то что в другое место заведет, а куда похуже. Место, может, будет и то самое, только все в нем станет по-другому. Тогда возвращайтесь назад, след в след, винитесь – может, и простит.
Он пожелал доброго пути и умчался в счастливый Нестьград, а Жихарь и Яр-Тур остались на месте.
– Странный какой-то человек, – заметил Принц.
– Странный, – кивнул Жихарь. – Сперва по роже бьет, а потом разбираться начинает…
– Что такое рожа, сэр брат? – насторожился Принц.
