Джорджи услышала звук отъезжающей машины. По крыше стучал дождь.
— Хьюго? — позвала она.
Джорджи открыла в холле ставни, чтобы впустить свежий воздух. Потом она открыла стеклянные двери и, глядя на умытую дождем траву газона, стала вслушиваться в шум. Лодочный сарай на дальнем конце пирса был почти невидим за пеленой дождя. Джорджи вернулась в холл.
— Хьюго?
Наконец она обнаружила мужа в спальне. Ставни были открыты. Хьюго лежал на кровати, закинув руки за голову. Он даже не повернулся, чтобы взглянуть на жену.
— Принести тебе выпить? — тихо спросила Джорджи.
Когда она вернулась с двумя стаканами кампари, Хьюго уже сидел на кровати. Он поглядел на напиток, который Джорджи выбрала совершенно случайно, и вздрогнул, увидев его почти кровавый цвет. Затем Хьюго посмотрел на промокшее белое платье жены, и его охватил ужас. Он закрыл глаза рукой.
Джорджи присела на краешек кровати рядом с ним.
Хьюго наконец собрался с силами и взглянул на нее, оба взяли бокалы и глядели в окно на струи дождя. Минут через десять Хьюго заговорил. Голос его был лишен всякого выражения.
— Я привез ее сюда, чтобы сказать, что мы не можем больше встречаться. Мне казалось, что будет правильно сообщить ей об этом именно здесь. Она восприняла это плохо. Наверное, нельзя ее в этом обвинять.
Они прислушались к шуму дождя. Хьюго продолжал:
— Ей хотелось пойти пострелять в цель. Я взял собак с собой. Она забыла патроны. Я попросил ее подождать меня у тополей. Когда я увидел, что она прошла дальше, я не стал торопиться, пошел на пирс проверить лодку. Я шел по берегу к пшеничному полю, когда услышал крики. Пирс добежал туда раньше меня.
Хьюго сделал паузу, потом продолжал:
— Я не натравливал на нее собак, но чувствую себя так, будто я это сделал.
Они выпили еще по глотку.
Через какое-то время Джорджи сказала:
— Наверное, какая-то часть тебя в этот момент хотела, чтобы она умерла. Когда кто-нибудь встает на моем пути, я зачастую желаю ему смерти. Но это ничего не значит. То, что случилось на пшеничном поле, от тебя не зависело.
Как и Хьюго, Джорджи не могла назвать вслух этот ужас, она могла говорить только о «том, что случилось на пшеничном поле». Сделав паузу, Джорджи продолжала:
— Нет смысла терзать себя всякими «если бы…». Все произошло случайно. Несчастный случай.
Они сидели в полутьме спальни. По крыше стучал дождь.
— Есть еще кое-что… — сказал Хьюго.
Джорджи ждала.
— Тогда, в воскресенье утром, после того, как я тебя ударил, я проснулся рано. Не мог спать. Я повел собак на поле и натравил их на пугало. Когда я смотрел, как они его терзают, я подумал о тебе, о твоей белой одежде. — Джорджи знала, что он скажет дальше. — И я не остановил их.
Джорджи тяжело вздохнула.
Через несколько минут она взяла руку мужа в свою.
— У меня тоже бывали разные бредовые фантазии. Я хорошо знаю, что они не имеют ничего общего с действительностью.
Рано утром в понедельник Хьюго и Джорджи выехали из Райкрофт Лодж. Пирс открыл ворота перед фургоном. Из-за поднятых стекол Джорджи и Хьюго помахали журналистам, прежде чем свернуть на дорогу к Бэй-Бридж. Они видели, как Пирс закрыл ворота и направился по грязной тропинке к пустому вольеру.
Вечерним рейсом Хьюго и Джорджи улетели в Нью-Йорк, чтобы Джорджи могла успеть утром в редакцию.
34
В четверг, по окончании еженедельных запросов правительству Джеймс Арден устремился на свое место в Палате общин. В три тридцать председатель КПТЭ должен был объявить свое решение по поводу лицензии на освоение нефтеносных участков.
В три двадцать пять Ян Лонсдейл появился из-за спины спикера и сел рядом с премьер-министром. Еще через пять минут он направился к кафедре.
— Глубоко уважаемым членам палаты хорошо известно, — начал он, — что заявки, о которых пойдет сегодня речь, тщательно рассматривались со всех сторон. Конечно же, основное значение имели стратегические соображения, оценка долгосрочных преимуществ для Великобритании в том или ином случае.
Дальше Ян объявил, что, по его мнению, три участка надлежит предоставить консорциумам, возглавляемым британскими фирмами.
— Остается еще один, очень перспективный участок, — продолжал Ян. Арден напрягся. — Этот участок отойдет американской компании, которая обязуется, совместно с британскими партнерами, построить в Северной Ирландии нефтеперерабатывающий завод. Когда я принимал это решение, моей целью было поддержать промышленную кооперацию, результатом которой явится создание новых рабочих мест в Северной Ирландии.
Некоторые из уважаемых членов палаты могут возразить, что практически каждый шаг, направленный на укрепление доверия между Англией и Северной Ирландией, сопровождается очередным зверским актом ИРА, которая стремится подорвать это доверие.
Ян сделал паузу. Зал молчал. Все присутствующие хорошо знали, что чуть более недели назад жертвами одного из террористических актов стали члены семьи Лонсдейла. Ян продолжал:
— Предоставляя лицензию на освоение одного из участков фирме, которая обещает внести свой вклад в развитие промышленности Северной Ирландии, я хочу объявить всем, что ИРА не может победить.
Джеймс Арден откинулся на спинку стула, весь собравшись.
— Однако с подобными предложениями к нам обратились две американские компании. Сначала о строительстве нефтеперерабатывающего завода заговорила фирма «Стар Ойл» совместно со своим партнером, английской компанией «Бритиш Рифайнери». Незадолго до того, как мы прекратили прием заявок, с аналогичным предложением выступила «Оклахома Петролеум», партнером которой является компания «Англо-Норт». Оба предложения были подкреплены соответствующими гарантиями. Оба не шли вразрез со стремлением британского правительства развивать промышленность Северной Ирландии. И, наконец, и та, и другая фирма рассчитывает на то, что в русле политики правительства КПТЭ захочет вложить некоторые средства в строительство совместного предприятия в Ольстере.
Принимая решение в пользу одной из фирм, я исходил из репутации обеих, особенно в вопросах, касающихся безопасности рабочих. В этом смысле репутация «Стар Ойл» серьезно подорвана двумя авариями на нефтяных платформах в Северном море. За время, прошедшее со дня последней аварии, «Стар Ойл» провела серьезную работу по усилению мер безопасности на своих объектах, приведя их, по свидетельству независимых экспертов, в полное соответствие с нашими требованиями. И тем не менее, с учетом того, что предложения имеют одинаковую ценность, я посчитал правильным строить свое решение на репутации обеих фирм на сегодняшний день. Со «Стар Ойл» сняли обвинение в преступной небрежности, однако не сняты другие обвинения, выдвинутые против руководства компании. В то время как репутация «Оклахома Петролеум» не запятнана. Поэтому я принял решение предоставить четвертую лицензию компании «Оклахома Петролеум».
Ян сел.
