мужчины девочке было в новинку. Она прямо расцветала и купалась в лучах внимания. При этом Клиффорд был почтительным — относился к ней как к взрослой, иногда подливал немного вина в бокал… Вряд ли кто-то еще в этом доме воспринимал Кору всерьез.
Мать нажарила телячьих отбивных, сделала несколько видов салата. Корнелия не особо верила, что мать старается для отца. Это все было сделано скорее напоказ. Интересно, а
что
будет, когда здесь привыкнут к присутствию Клиффорда? Вернутся склоки за столом, пустопорожние споры, листья зеленого салата и китайская капуста в качестве основного блюда… Да, наверняка так и произойдет.
Но пока деликатно постукивали ножи и вилки, все перебрасывались вежливыми фразами. В этом относительном спокойствии время подошло к десерту.
— А что сегодня на десерт? — спросила Кора.
— Пончики с кленовым сиропом.
— У-у-у… да ведь они были позавчера.
Корнелия сказала поспешно, поднимаясь из-за стола:
— Мы привезли трюфели из французской кондитерской. Пойду схожу за ними, я оставила их в холодильнике…
— Сиди, — вмешался отец, — сходит Кора. А у меня к тебе есть небольшой разговор.
Корнелия вопросительно взглянула на него:
— Что такое, папа?
— Я нашел тебе работу! — торжественно объявил он. — Это прекрасная деловая возможность!
Корнелия побледнела.
— Что значит «нашел работу»? Папа, тебе отлично известно, что у меня есть работа. Я занимаюсь своим небольшим бизнесом…
— Как ты можешь говорить об этом, как о бизнесе? Не смеши окружающих.
— Ты один, наверное, к этому так относишься. И я никого не смешу.
— Не глупи. Я уже договорился.
— Как ты мог договориться на мой счет с кем-то, даже не спросив меня?
— Потому что я полагаюсь на твой здравый смысл. Корнелия, это компания моего старинного приятеля. Директору одного из направлений требуется ассистент. Работа с восьми до пяти, и оклад…
— Папа, я не желаю ничего слышать, — перебила его Корнелия.
— Дорогая, не груби отцу.
— Мама, но…
— Ведь он прав. Сама посуди, ну сколько еще ты сможешь продолжать заниматься своими картами? Ты становишься старше. Салон был хорош какое-то время, но ведь нужно делать карьеру.
— Для тебя, мама, это никогда не было хорошим занятием.
— Корнелия, упускать такой шанс — просто безрассудство. Понимаешь, человека без специального образования вряд ли возьмут на такое место с улицы…
— А я и не прошусь туда, — сердито ответила Корнелия, — и я не с улицы! Что мне делать в качестве ассистента?!
— Ты ведь владеешь компьютером. А они готовы учить, если увидят в тебе желание учиться… Приступать надо через неделю.
— Мне это абсолютно безразлично, — прервала отца Корнелия. — У меня нет желания! И мне это неинтересно! Я уже занимаюсь тем, что люблю. Когда вы это поймете?
Мать с расстроенным лицом повернулась к главе семьи:
— Я ведь говорила, не так ли? Я пыталась предупредить тебя об этом. Она непробиваема.
— Мне казалось, что она готова взяться за ум.
— Да, и об этом я тоже тебе говорила. Куда-то исчезли все эти потасканные вещи, безумный макияж. Наконец, рядом с ней появился достойный внимания мужчина… Но, кажется, она не ценит подобных подарков. Она не в состоянии измениться.
Корнелия беспомощно посмотрела на Клиффорда. Она уже не знала, как ей защитить себя. Все слова оказывались бесполезными, все доводы ничего не значили в глазах ее родителей.
Большие голубые глаза Корнелии налились слезами. Она сморгнула, и слезинка прочертила дорожку по ее лавандовому платью.
Чтобы не расплакаться прямо за обеденным столом, при всех, она торопливо поднялась и вышла из комнаты.
Некоторое время все молчали. Кора, появившаяся из кухни с подносом в руках, оторопела от немой сцены. Потом она осторожно поставила поднос в центр стола и села на свое место, с напряжением вглядываясь в лица окружающих.
Первым молчание нарушил мистер Картер.
— Простите нас, Клифф, — начал он, — иногда она бывает просто невыносима.
— А мне кажется, что Корнелия тут ни при чем, — спокойно возразил Клиффорд.
— Это почему же?
— Давайте раз и навсегда расставим точки над «
i
». Я никогда не буду вам союзником в попытках изменить Корнелию. Эта девушка дорога мне, и она нравится мне такой, какая есть.
Другая мне и не нужна. Может быть, другая нужна нам… Имеете право. К сожалению, это будет уже не Корнелия.
— Но…
Клиффорд протестующе поднял правую руку:
— Я не перебивал вас. Я договорю. Если вам это интересно, то именно благодаря картам Таро мы с Корнелией познакомились. Случайность это или нет, совпадение или нет, но Таро помогли нам узнать друг друга лучше. Можно верить или не верить в гадания, я для себя до сих пор не решил, является ли ответ карт на вопрос подлинным предсказанием, но что вышло, то вышло. И я безумно жалел бы, если бы обстоятельства не привели меня к дверям салона Корнелии. Ей не нужна работа, которую вы предлагаете, зато Корнелия нужна тем людям, которым она помогает. Ей не нужно меняться. Я люблю ее такой, какая она есть. Если это кому-то не по вкусу — что ж, такова жизнь. Но если надо будет, я увезу Корнелию из этого города, чтобы она смогла в другом месте заниматься любимым делом и чувствовать себя свободной. Свободной в том числе и от вас. Если она захочет вообще бросить работу — я поддержу ее в этом. Пусть только она будет счастливой. И не стоит думать, что ваши дети будут вам благодарны за подобные третирования.
— Мне кажется, вы вмешиваетесь не в свое дело, — покраснев, произнесла мать Корнелии.
— Может, и так, — согласился Клиффорд. — В таком случае прошу простить меня… в том числе и за эту маленькую речь. Но я уйду отсюда не один. Я уйду с Корнелией. Я женюсь на ней, и впредь никто не сможет обидеть ее. Никто… включая ее собственную семью.
— Мы всего лишь желаем ей добра.
— Позвольте ей самой решать, что станет для нее добром.
Вы читаете Неизменный жребий
