Сбились с ног шприцы, тревожны лица.
Ртуть в приборе старом Рива-Рочи
Перешла запретные границы.
Говорят – ему мешают тромбы,
У сосудов – тонкая природа.
Говорят, что кислород помог бы,
Только нет в больнице кислорода.
В городе – лекарства высшей пробы.
(Южное прислало государство).
Говорят – лекарство помогло бы,
Только нет здесь этого лекарства.
Гипертоник умер этой ночью.
В окна смотрят скорбных елей ветки.
Ртуть в приборе старом Рива-Рочи
Серебрится на своей отметке.
Занятия фотографией
Я помню: заставленный стол,
И кошка глядит удивленно.
Чуть-чуть сероватый метол,
Кристаллики гидрохинона.
Здесь сода, безводный сульфит
И банки других химикалий.
А в черном пакете лежит
Таинственный бромистый калий.
И в каждом - особая стать,
И ждет не дождется посуда,
Ведь если все это смешать
В растворе, получится чудо.
Прозрачен волшебный раствор,
Наполнена жизнью кювета.
С раствором ведут разговор
Безмолвно крупинки сюжета.
Рубиновым светом горит
Фонарь... Ты слегка улыбнулась.
И с тонкой бумаги глядит
Моя черно-белая юность.
В парке Тель-Авива
В Тель-Авиве, в придорожном парке
Каждый проходящий видеть мог:
Девушка-сержант вязала шарфик,
Пара спиц, сиреневый клубок.
На коленях – тонкая тетрадка,
Где узор ажурный отражен,
А пилотку юная солдатка
Уложила плотно за погон.
И мелькали спицы быстро, ловко,
И вставали петли в общий строй.
И висела строгая винтовка
У нее за худенькой спиной.
Старый рыцарь
Жизнь не раз брала меня на вилы,
Но крепился, нервы мог унять…
Мне сегодня место уступила
Девушка в трамвае номер пять.
Я не в силах скрыть своей досады,
Что буравом вертится в мозгу:
- Что Вы, что Вы, девушка! Не надо!
Я еще вполне стоять могу!
Грудь надул, вовсю расправил плечи,
Посмотрите, чем я не орел?
Юноша, стоявший недалече,
Удивленно головой повел.
Обращаюсь к девушке прелестной,
