бандит.
— Конечно. Большое спасибо, мистер Моррис. Полагаю, мы можем вернуть вам ваш кабинет. С вашей стороны было очень любезно предоставить его в наше распоряжение.
— Это пустяки. Пресса — вот что меня тревожит. Слава Богу, билеты распроданы на ближайшие четыре месяца вперёд. Если только публике не придёт в голову в массовом порядке возвратить их, нам придётся продолжать спектакли. Правда, никогда не знаешь, как поведёт себя зритель.
Полицейские откланялись, оставив Морриса в состоянии деятельной озабоченности.
Фойе было пустым. Аллен задержался на несколько секунд, взглянул на закрытый бар, три пологие ступеньки к лестничной площадке и два пролёта, красивым изгибом идущие из нижнего фойе. Спокойно, тихо, прохладно.
Они с Фоксом бесшумно миновали затянутые ковром ступеньки, и тут до ушей Аллена донёсся слабый звук. Он замер, подошёл к элегантным железным перилам и заглянул в нижнее фойе.
Его взгляду предстала блестящая чёрная шляпа и сплюснутая при такой перспективе фигура женщины.
Секунду или две она не шевелилась, затем отступила на шаг и посмотрела вверх.
— Вы хотели меня видеть, мисс Брейс?
Голова слегка качнулась в знак согласия, губы что-то произнесли, но звук не долетел до перил.
Аллен сделал Фоксу знак подождать и спустился по правому проходу.
Мисс Брейс не двигалась. Толстенькие купидоны и услужливо поддерживающие балкон кариатиды образовывали совершенно неподходящий фон для этой одинокой фигуры, и тем не менее она запоминалась, даже впечатляла, как выход гротескного персонажа в пьесе викторианской эпохи. «Роза Дартль», — подумалось Аллену.
— Что с вами? Вам нехорошо? — спросил он. Гертруда Брейс действительно выглядела больной.
То ли ему показалось, то ли она в самом деле слегка качнулась, но тут же взяла себя в руки.
— Вам нужно сесть. Позвольте, я помогу вам. Когда Аллен подошёл поближе, в ноздри ему ударил запах виски, и он заметил, что взгляд мисс Брейс несфокусирован. Она безмолвно позволила подвести себя к банкетке у стены и села совершенно прямо, только уголок рта слегка подрагивал, словно его оттягивал невидимый крючок. Мисс Брейс порылась в своей сумочке, достала пачку сигарет и извлекла одну. Аллен поднёс зажигалку. Прикурить ей удалось с трудом. Мисс Брейс явно перебрала. Интересно, где это ей удалось в воскресный вечер, спросил себя Аллен. Наверное, постаралась знакомая Фоксу миссис Дженси из «Друга причала».
— Ну, в чем неприятности? — сказал он.
— Неприятности? Какие неприятности? Хватит с меня. Сыта по горло.
— Вы хотите мне о чем-то рассказать?
— Я? Вовсе нет. Вопрос в том, чего он наговорил вам.
— Мистер Грав?
— Мистер В. Хартли Грав. Знаете что? Он чудовище. Не мужчина, а чудовище. Жестокий зверь. Боже мой, — тут уголок её рта снова пошёл вниз, — каким безжалостным может быть мужчина!
Аллен решил про себя, что мисс Брейс тоже не отличается покладистостью.
— Что он говорил обо мне? — спросила она, тщательно выговаривая слова. — Что он сказал?
— Мисс Брейс, мы вообще о вас не говорили.
— А о чем он говорил? — так же старательно и медленно произнесла она. — Зачем он остался? Ведь он остался, не так ли? Зачем?
— Он рассказал мне про свой пиджак.
Она окинула Аллена горящим взглядом и схватилась за сигарету, как за кислородную подушку.
— Он рассказал вам о своём шарфе?
— Жёлтом шарфе с вышитой буквой «Г»?
— Вот именно — вышитой, — коротко хохотнула мисс Брейс. — Рукой его обманутой Герти. Боже, какая дура! И он продолжал его таскать! Заворачивая вокруг шеи, как воротник… Как мне хотелось придушить его!
Она откинулась к стенке, прислонила голову к темно-красному плюшу и закрыла глаза. Её рука соскользнула с колена, сигарета выпала из разжавшихся пальцев. Аллен подобрал её и швырнул в стоящую рядом урну.
— Спасибо, — пробормотала мисс Брейс, не открывая глаз.
— Зачем вы остались?
— Остались? Когда?
— Сейчас.
— Вы хотите сказать: тогда.
Гулко отдаваясь в пустом помещении, тикали часы над кассой.
Мисс Брейс вздохнула.
— Вы возвращались в театр?
— В туалет. В гардеробе.
— Почему вы не сказали этого прежде?
— Потому что это не имеет значения, — отчётливо произнесла она.
— Или потому, что это имеет чересчур большое значение?
— Нет!
— Вы видели или слышали что-нибудь?
— Нет. Да. Я слышала, как спускались Уинти и Марко. Я ушла. Прежде чем они меня заметили.
— Ещё кого-нибудь видели? Джоббинса например?
— Нет, — мгновенно ответила она.
— Кто-то ещё был, не так ли?
— Нет. Нет. Нет!
— Почему это вас так волнует?
Мисс Брейс открыла было рот, но тут же прикрыла его рукой, встала, слегка покачиваясь, но стоило Аллену шевельнуться, чтобы поддержать её, как она отпрянула и кинулась к выходу. Дверь не была заперта. Мисс Брейс распахнула её и вылетела наружу. Стоя на пороге, Аллен видел, как она оглянулась, поняла, что он не собирается за ней гнаться, словно лунатик, махнула рукой и побежала к автомобильной стоянке. Он подоспел вовремя, когда она садилась в машину. Пассажирское место было кем-то занято. Этот «кто-то» поймал взгляд Аллена и отвернулся. Чарльз Рэндом.
— Задержать? — спросил оказавшийся рядом Фокс.
— Нет. За что? Пусть едет.
— Кажется, все, — проговорил Перигрин, положил ручку, размял пальцы и посмотрел на Эмилию.
Обнаружив, что у реки ветрено и сомнительно пахнет, они перешли мост и укрылись в квартире. Эмилия взялась за приготовление ленча, а Перигрин старательно корпел над отчётом о своих встречах с мистером Кондукисом. О Джереми не было ни слуху ни духу.
— Мои впечатления и наблюдения, — фыркнула Эмилия. — Главное: простота, ясность, краткость.
— Увы, — откликнулся Перигрин. — Не знаю, как насчёт остального, но краткостью я точно не грешу. Взгляни!
— Мистер Аллен обязательно сделает тебе замечание: «Неплохо, однако бледновато». Ты уверен, что не потерял по дороге тот самый ключик, который раскроет тайну?
— Изволите издеваться? К сожалению, ни в чем я не уверен. Эпизод с люком более или менее, а вот визит на Друри Плэйс… Конечно, я был пьян… И все-таки как странно! Он действительно держался необычно… действовал словно по принуждению. Во всяком случае, так сдаётся мне теперь. Знаешь, будто это не я, а он чуть не захлебнулся. Он дёргался, как — прости мне это сравнение — как утка, которой отрубили голову. Понимаешь, перепачкался я, а страдал он.
— Погоди, но разве в его действиях были какие-то странности?
— В действиях?.. Он… В шкатулке лежало старое меню с яхты «Каллиопа». Он схватил его и
