— И тот не годится, — снова покачал головой Вежда.
— Да откуда ты знаешь? — удивился Илья. — Ты ведь нездешний!
— Знаю, — невозмутимо качнул своей белой бородой Вежда. — В Муром идти надо.
— Не близко!.. — присвистнул Илья и тут же спохватился. — Ой, дрова-дрова… Не прогневить бы домового… — И тут же махнул рукой: — Ба! Я и забыл, что его у нас нету…
— Не близко, да делать нечего — придется идти до Мурома. Вот навестим твоих родителей, поможем им на земле, да и в путь.
— Ох и соскучился я по ним, Вежда! Спаси боги! — обрадованно сказал Илья, но Вежда сейчас же передразнил его:
— «Спасибо»! Ишь возомнил награду. Ты идешь свой долг им отдавать, малую его толику — в хозяйстве помочь. Или забыл, что они тебя долго не увидят, — не ты ли собрался в княжескую дружину?
Илья сконфуженно опустил голову. Вежда легонько щёлкнул его по лбу:
— Эх ты! Вот одна из священных могил человечества: «Я это заслужил». Сказавший это однажды, повторит снова и снова. Пока не зароет себя окончательно.
Как просохла земля, Вежда сказал Илье:
— Завтра собираемся и идем в село.
Поутру поблагодарили лесного хозяина, подойдя к первому замеченному дуплу, да и пошли, намереваясь поспеть в село до свету.
Добрались засветло, и Илья сразу отправился к отцу — Чебот с одним из своих работников корчевал пни на недавно вырубленной под пахоту заимке.
— Батя! — крикнул Илья, увидев отца.
— Илюшка! — обрадовался Чебот, бросая прилаживать постромки от упряжи коня к очередному пню. — Ишь вымахал-то! Весь в деда Путяту!
Он прижал к груди сына, потом отстранился и с удовольствием оглядел опередившего его на целую голову Илью:
— И впрямь богатырь. Что ж ты не навещал-то нас?
— Да не до того было, батя. Я там как белка скакал — то одно, то другое. Никак не могли мы начатое бросить.
— А Вежда-то время находил, — покачал головой Чебот.
— Как находил? — удивился Илья.
— Да так, — удивился и Чебот тоже. — Пользовал тут болезных-то.
— Да когда?! Он со мной безвылазно там сидел! Чего ты говоришь-то?
— Что знаю, то и говорю, — досадливо пожал плечами Чебот. — Вон Береста подтвердит.
— Верно. Недавно совсем бабу Акулину от какого-то лиха спас, — подал голос от коня здоровяк Береста, уже третье лето работавший у Чеботов, а сам Чебот добавил:
— Он когда с тобой-то уходил, сказывал нам: занедужит кто или еще какая напасть, вы, мол, повяжите тесьму в своей кумирне на какого хошь идола. Я, говорит, и приду к вам.
— Ну?.. Дальше-то!.. — вытаращив глаза, сказал Илья.
— Ну и приходил! — опять пожал плечами Чебот. — Как обещал…
— Когда же он успевал-то?.. — задал вопрос самому себе Илья, морща лоб, а Чебот восхищенно развел руками:
— Вот ведь святой старик! Всюду поспел… Не зря я за него Перуну свинью принес на самый солнцеворот. И еще принесу — им нам послан твой Вежда.
Чебот повернулся к солнцу и низко, да самой земли, поклонился, шепча молитву.
Отложив думы до вечера, Илья остался с отцом и Берестой, помогая корчевать пни.
Вечером в избе за столом, обильно уставленном снедью радостной Славой, сидели все Чеботы с Веждой и двумя работниками. Улучив момент, Илья спросил Вежду:
— Как же ты в село-то успевал наведываться?
Вежда равнодушно пожал плечами:
— Успевал, да и весь сказ.
И как ни пытался разговорить его Илья, старик отмахивался от него как от осенней мухи, переводя разговор в другую сторону.
Уже когда собирались укладываться спать, Илья снова пристал к Вежде, ехидно вопрошая:
— Может, у тебя брат-близнец есть, а?
— Слушай, ученик, — повернул к нему суровое лицо Вежда, — у меня, может, и не один брат-близнец есть, только ты брось выведывать то, что разуметь пока не в силах. Понял ли?
— Понял, — сконфуженно кивнул головой Илья.
— Вот и славно. А пока слушай и запоминай то, что тебе надлежит сделать. Завтра же пойдешь в Муром.
— Один, что ли? А ты?! — заволновался Илья. — И ты же еще говорил, что родителям помогать станем!..
Вежда поднял руку, прерывая его расспросы:
— Я передумал. Родителям я помогать буду. А ты пойдешь. И посему — запоминай хорошенько. Не доходя до Мурома, есть село Карачарово. Спросишь там кузнеца по имени Белота.
— Что же там, кузнецов много, что ли? — проворчал недовольный Илья.
— Двое их там. Но оружейных дел мастер, который тебе нужен, — Белота.
— Ты его знаешь?
— Знаю, — отрезал Вежда. — Вот с этим кузнецом и будешь дело иметь. Скажешь, что тебе нужен меч. И не какой-нибудь там купеческий для лесной дороги, а самый настоящий боевой. Скажешь, что в дружину к князю собираешься. Впрочем, говори что хочешь, главное — меч добудь. Да, и вот еще что: мены с собой не возьмешь никакой…
— Так чем же я за работу расплачиваться стану? — удивился Илья.
— Не знаю, — отмахнулся Вежда. — Не моя это забота. Чем согласится взять Белота, тем и заплатишь.
— Да как же!.. — взмолился Илья, но старик непреклонно продолжал:
— Коня брать запрещаю. Пешком пойдешь. — Илья хмуро слушал, уже не пытаясь протестовать. — Если кто окажется в попутчиках — езжай на чем хочешь: хоть в возке княжеском. Встанешь завтра до света; если родители успеют подняться так же рано, попрощаешься, а нет — отправишься как есть. Вот тебе весь мой сказ. Без меча можешь не возвращаться. А теперь — спать.
— Учитель, — еле слышно сказал Илья. — Ты-то хоть меня завтра проводишь?
Вежда сурово взглянул на Илью и неожиданно по-доброму улыбнулся:
— В этом не сомневайся, ученик.
И сразу отлегло от сердца у Ильи. Нет, наставник вовсе не досадует на него, и раз сказал, стало быть, так и нужно сделать. И предстоящая назавтра дорога уже не казалась ему такой нестерпимо нежеланной, и дело, которое ждало его в неведомом селе Карачарове, не казалось таким суровым испытанием. Поэтому заснул Илья с легкой душой и быстро, без ненужных думок.
Проводить Илью успели и мать, и отец.
— Куда же ты его, Вежда? — собирая котомку, приговаривала Слава. — Не по-людски как-то… Дома- то не побыл совсем.
Однако перечить старику не решалась. Чебот вообще помалкивал, сидя на скамье и просто глядя, как уминает завтрак сын. Ему хоть и жаль было так скоро расставаться с ним, но в глубине души он поддерживал Вежду, поскольку видел в нем наставника не только для Ильи, но и для себя с женой. Да и верно это было: коли решил сын воинскому делу обучиться, то и жить ему теперь полагалось как-то иначе, и уж небось не за мамкин подол держаться. Слава все тихонько причитала, и Илья пробасил из-за стола:
— Ладно тебе, ма. Не маленький уж я, поди.
— Не маленький… — передразнила Слава, затягивая постромки мешка. — Недавно только ходить
