окончательный срок готовности формируемых моторизованных противотанковых артиллерийских бригад. Историк В. Савин считает, что к началу июля должны были стать боеготовыми и все вновь формируемые мехкорпуса. Тот же автор излагает суть приказа Народного Комитета Обороны № 070 от 22 февраля 1941 года, согласно которому осенний выпуск курсантов военных училищ переносился с 1 сентября на 1 июля 1941 года («Разгадка 1941. Причины катастрофы», с. 207). Ещё 10 апреля 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) постановил ввести новую систему авиационного тыла, не зависимого от строевых частей. Новая система обеспечивала свободу маневрирования боевых частей авиации, освобождая их от необходимости перемещения своих аэродромно-технических батальонов вслед за лётным эшелоном, сохраняла постоянную готовность к немедленному приёму самолётов и обеспечению их боевой работы. Переход на эту систему планировалось завершить к 1 июля 1941 года («1941. Пропущенный удар», с. 97). К 1 июля должно было закончиться строительство укрепрайонов на новой границе («23 июня – «День М», с. 238).
Марк Солонин в своей статье «Три плана товарища Сталина» (сборник «Правда Виктора Суворова. Окончательное решение», с. 57) приводит удивительный исторический документ. Так, 4 июня 1941года нарком ВМФ Н. Кузнецов направил заместителю Председателя СНК (т.е. заместителю Сталина) Н. Вознесенскому докладную записку № 1146 следующего содержания: «Представляю при этом ведомость потребности наркомата ВМФ по минно-торпедному вооружению на военное время с 1.07.1941 по 1.01.43. Прошу Ваших указаний об увеличении выделенных количеств минно-торпедного вооружения, учитывая, что потребность в них на 2-е полугодие 1941 в/г составляет 50% от общей потребности на период до 1.01.43 г.» (ГАРФ ф. Р-8418, оп. 25, д. 481, л. 32–33).
В статье «ВИП-методом о планах 41-го» Кейстут Закорецкий свидетельствует, что «по «ПРОЕКТУ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СНК СССР «О МОБИЛИЗАЦИОННОМ ПЛАНЕ НА 1941 ГОД» (документ «Малиновки» – № 273) от 12 февраля 1941 г. все плановые работы по нему должны были начаться немедленно, с расчётом окончания всех работ как в центре, так и на местах к 1 июля 1941 года» (сборник «Новая правда Виктора Суворова, с. 135). Иными словами, в начале февраля советское руководство тайно привело в действие гигантский, чрезвычайно сложный, многоступенчатый, увязанный с работой транспорта, промышленности и сельского хозяйства, мобилизационный план, который должен был быть окончательно выполнен к началу июля 1941 года.
Другая важная дата – 10 июля 1941 года. Именно к этому дню, по мнению многих военных историков, Красная Армия планировала закончить стратегическое развёртывание в целях нападения на Германию и её союзников. Именно к этому числу должны были прибыть и полностью разгрузиться в районах сосредоточения на линии Днепра и Западной Двины семь армий второго стратегического эшелона, перебрасываемые из внутренних военных округов с 13 мая 1941 года. Напомню: Резун-Суворов вполне справедливо предположил, что советскому командованию совсем не обязательно было дожидаться прибытия на место всех соединений этих армий, чтобы начать агрессивную войну. Входившие в них минимум 77 дивизий служили стратегическим резервом для развития ударов, нанесённых 171+ дивизиями первого стратегического эшелона, входившими в армии приграничных военных округов. Соответственно, решения о вводе в действие резервных армий на том или ином направлении принимались бы Москвой по итогам первых дней кампании. Отсюда и предположение Суворова о дате начала операции «Гроза» – 6 июля 1941 года.
Между прочим, много писалось о том, что в первые дни после нападения немцев сам факт нахождения в эшелонах сотен тысяч людей и гор военной техники отрицательно сказался на способности Красной Армии организовать эффективную оборону. И это, разумеется, чистая правда. Случалось, глубоко прорвавшиеся танковые клинья Вермахта заставали эшелоны с войсками в чистом поле или на станциях во время разгрузки. Подобное заканчивалось одним и тем же: в обстановке полной паники немцы устраивали настоящую бойню. С другой стороны, историки забывают, что, ударь Красная Армия первой, возможность гибко перенаправить ещё не разгруженные эшелоны со стрелковыми и механизированными корпусами на тот или иной участок фронта позволила бы сэкономить немало времени. Ведь в обстановке быстро развивающегося наступления – когда порой и два-три часа имеют решающее значение – лишний цикл разгрузки-погрузки означал бы как минимум два-три потерянных дня, и соответственно, упущенные возможности. А в случае удачного контрудара противника поздно подошедшие резервы вообще могут вызвать провал стратегического замысла «глубокой операции», приведя к полной потере инициативы. Но вернёмся к разговору о датах...
Дело в том, что существуют ещё несколько дат, неуклонно повторяющихся во многих советских документах той поры – это 19–21 июня 1941 года. Прежде всего, как мы уже говорили, именно к 21 июня были приведены в состояние полной боевой готовности и выведены в приграничные районы сосредоточения практически все боеспособные механизированные корпуса, артиллерийские полки и противотанковые артбригады первого стратегического эшелона: этому перемещению «стальной гвардии» «из леса в лес» я уже посвятил довольно много места в двух других книгах цикла «Большая война». Заметим, что и немцы проделали то же самое практически в те же даты со своими мотомеханизированными соединениями и артиллерией. Далее: именно в период 19–21 июня1941 года произошёл «переезд» уже созданных фронтовых управлений на передовые командные пункты. В тот же день – 21 июня – должны были выехать в приграничные округа товарищи Жуков, Мерецков и Тимошенко, а также «сопровождающие их лица». Те, кто выехать успел (например, Мерецков), были вынуждены вернуться буквально через день: запланированный визит на границу не был связан с нападением немцев и, соответственно, потерял смысл сразу после начала вторжения. 21 июня приграничные округа и флоты получили долгожданное распоряжение, развязывавшее руки в отношении самолётов-нарушителей. Об этом, в частности, свидетельствует Герой Советского Союза Ф.Ф. Архипенко: «...За день до войны пришла шифровка, разрешающая сбивать немецкие самолёты-разведчики» («Разгром 1941. На мирно спящих аэродромах...», с. 387).
Согласно таблице историка-«антисуворовца» Дэвида Гланца (составленной по данным генерала Захарова), именно к 22 июня 1941 года должны были прибыть в назначенные районы и разгрузиться войска нескольких армий 2-го стратегического эшелона – 16-й, 19-й, 20-й и 21-й («Колосс поверженный. Красная Армия в 1941 году», с. 164). Интересна судьба упомянутого выше приказа № 070 НКО: помните, согласно ему выпуск курсантов военных училищ переносился с осени на 1 июля 1941 года? Так вот, В. Савин подсказывает, что «впоследствии выпуск был перенесён на 15 июня, кроме того, выпускники немедленно направлялись в части, к которым были приписаны» («Разгадка 1941. Причины катастрофы», с. 207). Это означает, что в войска все эти десятки тысяч новоиспечённых сержантов и лейтенантов-«отпускников» (по выражению К. Симонова: см. с. 7 «100 суток войны») должны были прибыть аккурат к 22 июня. А вместе с юными «летёхами» к той же дате съезжались на границу и их старшие братья – мобилизованные из запаса командиры. «Несколько сот» этих офицеров, не знающих, где теперь – после «неправильного» начала войны – искать свои части, обнаружил на станции Шепетовка 24 июня 1941 года знаменитый командарм М.Ф. Лукин (см. «Командарм Лукин», с. 33). Его 16-я армия, тайно прибывшая из Забайкалья после путаного четырёхнедельного путешествия, разгрузилась на Украине к 22 июня. А на станцию Шепетовка он приехал не за «бесхозными» офицерами, а чтобы встретить входивший в его армию полнокровный («около 1300 танков») 5-й механизированный корпус генерал-майора Алексеенко.
В своей статье «Три плана товарища Сталина» Марк Солонин приводит выдержки из любопытнейшего Приказа № 00229 от 18 июня 1941 года командования Прибалтийского Особого военного округа (ссылка на «Сборник боевых документов Великой Отечественной войны», № 34, Москва, Воениздат, 1953, – с. 11–12): «...Начальнику зоны противовоздушной обороны к исходу 19 июня 1941 г. привести в полную боевую готовность всю противовоздушную оборону округа (
