гестапо, зачем вообще «цареубийца» фон Штауффенберг звонил опальному адмиралу, наверняка находившемуся под надзором СД? А если позвонил, то почему не использовал заранее обусловленные фразу или слово – что-то вроде «над всей Испанией безоблачное небо» или, скажем, «Дортмунд»? Или наоборот: если оба собеседника имели основания верить в смерть фюрера и не боялись открыто обсуждать это по почти наверняка прослушиваемой линии, то чего было вообще ломать комедию?.. Тем более, что сам Штауффенберг симпатизировал тем самым русским и выступал за активное сотрудничество «постнацистского» правительства Германии с СССР (см. Ганс Моммзен, «Germans against Hitler», с. 125). Его позиция не являлась секретом для главных заговорщиков (включая, по-видимому, и Канариса) благодаря частым дискуссиям, посвящённым выработке курса послевоенной политики страны. Но давайте поверим Бассету: конспирация так конспирация... И постараемся понять: а почему, собственно, «русские»? Почему не англичане, не евреи и не поляки? В конце концов, по словам Бассета, именно чешские боевики из британской SОЕ уничтожили Гейдриха, который «по совместительству» руководил протекторатом Чехии и Моравии (там же, с. 264). И уничтожили, если верить Бассету, чтобы спасти всё того же Канариса от близкого ареста... Напомню также, что в 1944 году советские службы охотились не на Гитлера, а на тех, кто мог после его устранения стать новым главой Рейха. Об этом, в частности, писал П. Судоплатов, описывая неудачное покушение НКВД на германского посла в Стамбуле фон Папена – одного из упомянутых «претендентов на престол». К описываемому моменту быстро деградировавший «бесноватый», с которым за стол сепаратных переговоров не сел бы даже самый убеждённый антикоммунист, вполне устраивал Сталина. Засланные в Германию как до войны, так и после её начала советские боевики-диверсанты получили «отбой». Мало того, не исключено, что, узнай Советы о деталях генеральского заговора, то они бы ещё и попытались ему воспрепятствовать! Конечно, отправленный в отставку Канарис мог и не знать о подробностях покушения на фон Папена. А если и знал, то вполне мог и не сообразить, зачем в того бросали гранату... Но всё равно: почему «русские»?..
В этой связи приведу следующее свидетельство офицера-танкиста Ханса фон Люка: «Примечательно, однако, одно обстоятельство, которое мне самому стало известно лишь недавно (
Ещё один интересный факт: оказывается, уже в 1940–1941 годах под ногами Канариса «горела земля»: СД напала на его след. «...Гейдрих, – пишет Бассет, – подобно ястребу, продолжал следить за Канарисом и Абвером. К моменту нападения на Советский Союз он уже вёл следствие по измене Абвера в связи с нападением на Югославию. Молодой Шелленберг... после немецкой оккупации этой страны обнаружил копию телеграммы, которую британский военный атташе не успел уничтожить, оставив её в брошенном здании посольства. Эта депеша гласила: «Люфтваффе произведёт массовую бомбардировку столицы, как сообщает наш преданный друг «Франц-Иосиф». Поставьте в известность правительство Югославии» (там же, с. 256). То, что Канарис был к тому времени под подозрением, подтверждает и сам Шелленберг: «Во время беседы с Гейдрихом в его охотничьей хижине я услышал от него несколько очень критичных замечаний о военной разведке и её шефе адмирале Канарисе. Он сказал буквально так: «У меня такое ощущение, что Канарис выдал врагу срок начала нашего наступления на Западе – 10 мая 1940 года. Но я не хотел бы сейчас обращаться к фюреру со своими подозрениями, ещё не время. Но придёт день, когда Канариса постигнет возмездие за всё зло, причинённое им режиму. До той поры надо ждать и собирать документы» («Мемуары», с. 165). Эти обстоятельства, о которых Канарис не мог не догадываться, тоже вполне могли подталкивать его к принятию радикальных и неожиданных решений. Каких? Сначала перечислим ряд очень любопытных фактов...
Прежде всего, Бассет подсказывает, что у адмирала имелось право прямого доступа к Гитлеру: «Как любой руководитель секретной разведки, он (
В составе этой могучей по любым меркам организации с огромным бюджетом имелось и специальное силовое подразделение – печально известный полк «Бранденбург», названный так по месту расположения его казарм в предместье Берлина. «Это, – рассказывает Бассет, – был прообраз нынешних сил особого назначения. Владеющие несколькими языками, весьма мобильные, подготовленные к операциям на вражеской территории, солдаты этого подразделения показали себя достойными противниками НКВД... и даже САС... «Бранденбург» «мог позже сформировать потенциальное ядро вооружённого восстания против Гитлера» (там же, с. 122). Подчеркну: это написал самый что ни на есть «серьёзный» историк, который провёл немало времени в английских и германских архивах. Наконец, Бассет подтверждает, что доверительные рабочие отношения с советскими спецслужбами накануне войны существовали не только у СД: оказывается, Абвер обменивался информацией с советской разведкой в период между сентябрём 1939-го и январём 1941 года (там же, с. 278). Контакты эти не прервались и после начала операции «Барбаросса»: «Канарис, – делится очередным сенсационным фактом английский автор, – распорядился, чтобы его агенты сохраняли связь с Советским Союзом» (там же, с. 283). Читатель вправе задать резонный вопрос: а к чему ты, собственно, Терехов-Мелехов, клонишь? Что ж, настала пора изложить гипотетическую картину, иллюстрирующую развитие и бесславный конец операции «козырная карта»...
Как побили «козырную карту»: версия автора
Сразу оговорюсь: обосновывая свою гипотезу, я был вынужден оперировать исключительно косвенными доказательствами. Вдобавок, мои предположения – это продукт рассуждений любителя. Мне наверняка не удалось избежать упущений, упрощений и ошибок, без которых, скорее всего, обошёлся бы профессиональный историк, занимающийся соответствующей тематикой много лет. Тем не менее, сейчас – спустя полтора года после первой несмелой догадки – я, несмотря на ещё остающиеся сомнения, всё же в гораздо большей степени склонен верить именно в своё объяснение загадочного спокойствия Сталина и его приближённых в ночь с 21 на 22 июня 1941 года.
Прежде всего, сейчас я практически полностью уверен в том, что у тогдашнего правителя Советского Союза (а возможно, и у его последователей в более поздний период) существовали тайные планы физического устранения политического и военного руководства той или иной страны, в отношении которой у большевиков имелись далеко идущие планы. Показательно в этом плане признание П. Судоплатова о готовившемся, но так и не состоявшемся покушении на Керенского. Его, напомню, должна была совершить группа боевиков-нелегалов, базировавшаяся в окрестностях Парижа. Главной же задачей советских диверсантов под руководством князя Гагарина являлось нанесение удара по штаб-квартире НАТО (тогда она находилась в Фонтенбло) в случае военного столкновения блока с СССР(« Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950-е годы», с. 523). Правда, Судоплатов использует при описании задачи группы эвфемизм – «уничтожение систем связи и тревоги в случае обострения ситуации или начала военных действий». Забыл он упомянуть и о том, что подобное мероприятие имело бы шансы на успех исключительно в случае внезапного нападения СССР на блок НАТО. Дело в том, что руководителей НАТО наверняка убивали бы не после начала войны – когда члены соответствующих командных и штабных структур военного блока оказались бы укрыты в надёжных и хорошо охраняемых
