— Кто это был? — спросил Брунил Голоса, отпуская очередного перевязанного им воина. — Не очень они на разбойников похожи.
— Ты тоже заметил! — удовлетворенно кивнул Голос. — Сейчас, если кого живого из них найдем, попробуем выяснить. Жалко только что наши, кажется, всех этих здоровяков в броне побили.
— Как новичок?
— Ну!.. Хвала Великому Лику! Нам повезло, что мы его нашли. Он вообще-то нас, похоже, спас. Если бы не он, и в самом начале быки разбежались, да стали бы лагерь громить, мы бы не отбились. Да… И меня он спас. Так двоих своим шестопером отделал, что любо-дорого смотреть. Никакая броня не помогла. Поверишь!? Он ее как горшки колол! Раз, и вдребезги! Преувеличиваю, конечно, не вдребезги, но раскалывалась с одного его удара. А где он, кстати, — Голос стал оглядываться по сторонам.
Наконец, он увидел юношу, который подлез под одну из повозок и что-то там делал. Раздался поросячий визг («Откуда у нас свиньи?» — удивился Голос), и юноша вытащил за ногу трепыхающегося у него в руках верещащего человека.
— Эй, парень, ты кого там тащишь, — крикнул Голос. — Иди сюда! Я думал, что это свинья верещит, а это мужик взрослый.
Юноша отпустил свою брыкающуюся добычу. Оказалось, что это был один из купцов, приставших к их каравану. Он держал в руках какие-то мешки и не хотел их отдавать.
— Да верни ты мне мое, что вцепился, — сердито сказал юноша. — Всё уже закончилось. Отдай мне мои ножи…
— Марун! — узнал купца Голос, — в чём дело?
— Господин! Господин! Вели этому варвару отпустить меня! Что он от меня хочет?! Меня чуть не убили! Зачем я только с тобой поехал?! — закричал купец, которого, как теперь понял юноша, звали Марун.
— Господин! — сказал юноша. — Он, видно с перепуга, как на нас напали, под повозку залез, да мои ножи зачем-то прихватил, а я их найти не мог.
— Какие ножи, какие ножи?! — заверещал Марун, — это мои вещи!!
— Да это моя котомка с ножами!
Марун, наконец, увидел, что он держит в руках. — Зачем ты мне это подсунул?! Это не моё!! Марун как змею отбросил котомку с ножами в сторону. — Забери ее!
— Я и говорю, что это не твое, а моё, — сказал юноша, поднимая котомку и заглядывая в нее. — Вроде всё на месте.
— Что-то наш Марун совсем струхнул, — сказал Брунил. — Надо его в себя привести. Покопавшись в повозке среди склянок, он взял одну, утвердительно кивнул головой и пошел к Маруну.
Юноша тем временем подошел к Голосу.
— Спасибо тебе, парень, — уважительно сказал Голос. — Если бы не ты, меня бы зарубили. Да и ты, почитай, весь караван спас. И вообще, что мы тебя всё как-то непонятно зовем, то парень, то незнакомец. У вольных наемников, да и не только у них, в ходу прозвища. Меня, вон, тоже Голосом зовут, хотя, конечно, у меня другое настоящее имя. Но я и к этому привык. Давай, будем звать тебя Огненный Медведь. Ты и сам здоров, как медведь, да и в Гильдии вольных наемников Медведи наверняка состоял. А волосы у тебя — прямо как костер на голове горит.
— Огненный Медведь? — услышал уже вернувшийся Брунил, которому удалось привести в себя Маруна. — А что, неплохо и похож! Соглашайся, парень. Между прочим, как гласят легенды, во времена Старых Богов существовали какие-то огненные существа — то ли младшие боги, то ли полубоги или еще кто-то вроде этого. В общем, говорят, они служили Старым Богам и все погибли во время Битвы Богов. Так о чем это я? Да, так вот. Они, по некоторым данным, были очень похожи на людей, но вместо волос на голове у них пылали тоненькие языки пламени. У тебя тоже, как ветер сильный дунет и твои волосы разметает, точно со стороны кажется, что огонь на голове горит.
— Откуда такие знания о Старых Богах, Брунил? — спросил Голос.
— Ну, адептов Богини Жизни многому учат. Да и в библиотеке герцога много разных интересных книг, — ответил Брунил.
— Медведь Огненный? — промолвил юноша. — Ладно. Согласен. Только, может, лучше как-то попроще, просто Медведь?
— Можно и Медведь, — сказал Голос. — Но Огненный Медведь — это точно о тебе. Услышав прозвище, все должны точно знать и понимать, о ком речь идет. Ты на себя в зеркало посмотри. Думаю, простых Медведей среди наемников немало. Но вряд ли кого из них можно Огненным назвать. Так что по бумагам будешь у нас Огненным Медведем, а среди своих — просто Медведем.
— По бумагам? — не понял юноша.
— Да, хочу с тобой официально договор заключить. Будешь у меня личным телохранителем, пока до Благоды не дойдем? Тут недалеко идти осталось, но что-то мне неспокойно, а ты воин отличный, лишним не будешь. Поскольку кто ты таков, до конца не ясно, то есть, нет точных данных, что ты из вольных наемников, то и у никакой гильдии согласия на твой наём не требуется.
— Подумать надо, — ответил юноша, — что торопиться зря. Вот дойдем до Благоды, может, меня кто узнает. Там и посмотрим. А нет, так ты сам мне советовал в Первенец из Благоды направиться, Гильдию вольных наемников проведать. Хочется всё-таки узнать, кто я такой. А может, у меня дом родной в Благоде или в Первенце стоит, меня дожидается, и родители в нем живут?!
— Ладно… Всё может быть. А ты осторожный, что тоже хорошо, — немного огорчившись, сказал Голос. — Но я тебя всё равно буду Медведем звать пока, да и другим скажу, чтоб тебя так называли.
— Зовите, я не против. Да и не нужно пока никакого договора, я и без него согласен тебе помогать. Тем более, если что и на караван нападут, так и меня не пожалеют. Поэтому рассчитывайте на меня.
— Господин! Господин! — к Голосу бегом приближался один из его людей. — Мы нашли живого из этих! Сейчас принесут!
— Хорошо! Принесут? А что с ним?
— Подранили его стрелой в живот сильно. Вряд ли выживет, много крови потерял. Но говорить может. Это из тех разбойников, которых мы почти всех стрелами положили.
— Давай его сюда быстрей!
— Уже тащат!
Через несколько минут к Голосу на растянутом плаще принесли бледного, с торчащей в районе живота стрелой, перемазанного кровью разбойника и положили перед ним в траву.
— Брунил, помоги ему, — попросил Голос. — Мне нужно, чтобы он раньше времени не умер.
Брунил присел к раненому, дотронулся до его лба, висков, посмотрел в глаза, пощупал пульс. — Хорошо, минут двадцать у тебя есть, Голос. Я дам ему одно снадобье, чтобы облегчить боль и придать немного сил, но вылечить его не смогу. Уже поздно. Да и у меня почти все запасы кончились, на наших раненых все пошли.
Он отошел к своей повозке, вытащил оттуда очередную склянку и, вернувшись, наклонился к раненому: «Откройте ему рот пошире.»
Один из стоявших недалеко воинов Голоса присел на корточки и, схватив раненого за челюсти, с силой разжал их. Тот к этому времени как раз потерял сознание, ничего не слышал и вообще не понимал, что с ним делают.
— Голос, я пойду, найду свою кольчугу, да и ножи, которыми кидался, нужно подобрать, — сказал Медведь.
— Иди, а мы тут пока с пленным разберемся.
— Брунил, приведи его в чувство, — попросил Голос, кивая на разбойника.
Брунил взял того за руку и нажал на какую-то точку на его ладони, пуская в нее свою силу. Раненый очнулся, а Брунил, покрывшись холодным потом, присел рядом с ним.
— Хватит с меня на сегодня, — сказал Брунил. — Совсем у меня, оказывается, сил не осталось. Нужно отдохнуть.
— Отдыхай.
— Кто вы такие? Зачем на нас напали? — стал задавать Брунил вопросы пленному.
— Я всё расскажу, только не убивайте меня.
