По бульварам в час вечерний,В зимний сумеречный час,Ты проходишь в толпах черниИ, маня, глядишь на нас.Ты приходишь с БатиньолейИль с Монмартрского холма,Где, теснясь, теснят до болиОтсыревшие дома.И под легкою накидкойС вялой грузностью волаБродишь ты по грязи жидкойОт угла и до угла.Платье смято, шляпа смята,Тщетно в стан впился корсет,И, поденщица разврата,Ты — старуха в тридцать лет.Ты привыкла, ты искусна,Ты грязна и дешева,Ты покорна и безвкусна,И грубы твои слова.И бегу я от позора,Грязь любви в тебе презрев…Ты ж — как знать? — пропойцу-вораЛюбишь нежной страстью дев.
Concierge
В конуре, следя за домом,Желчно штопает чулок.На столе — бутылка с ромом,В клетке — чиж, в горшке — цветок.В мягких туфлях, в грязной юбкеИ с косичкой позадиХодит, точно фарфор хрупкий,А не груди на груди.И ворчит и носом водит,Ненавидя всей душойВсех, кто входит и выходитБесконечной чередой.С раздраженьем постоянным,Зла, как самый злобный пес,Посетителям нежданнымЛжет на каждый их вопрос.И, гордясь неверной справкой,Точно мстит за чье-то зло,Пожелтевшею булавкойБередит во рту дупло.Кучу писем спутав гневно,Не отдаст жильцам газет,Фельетонов ежедневноНе прочтя от «А» до «Зет».А потом пред печкой жаркой,Не жалея бранных слов,С судомойкой иль кухаркойЛьет помои на жильцов.Злоязычней и лукавейНет породы под луной…Эй, хозяин, — canem caveНапиши над конурой.
