— На чердаке стоят коробки с домашними вещами твоей бабушки, — сказал он. — Твой отец нанял людей очистить дом после ее смерти, но Дельта с друзьями спасла большинство безделушек и спрятала. Погреб в хорошем состоянии. Протечек нет, грызуны там не водятся, зато на стенах есть много полок для хранения продуктов. Там ты найдешь ящики, в которых остались пустые банки, короб для угля, но ничего больше. Амбар пуст. Можешь загнать туда «хаммер», если хочешь. Там только несколько мешков с зерном и старое ведро. Зерно я разбрасываю во дворе для диких животных. Если будешь делать это регулярно, индейки и олени будут приходить каждое утро и каждый вечер.
— А енот постоянно живет на перилах веранды?
— Большую часть времени. Его зовут Фред, но он будет отзываться и на Луизу, и на Наглую Морду, и на Пушка, и на «эй, ты». Он любит объедки. Можешь оставлять их на верхней ступеньке, он скажет тебе спасибо.
— Подам на тончайшем фарфоре.
— Теперь относительно отопления.
— Отопления?
— Летом я снял с камина фанеру, прочистил дымоход, даже пару раз растопил его для проверки. Камин в хорошем состоянии, тяга отличная. В сарае осталась поленница. Ах да, еще есть печь Франклина, которой твоя бабушка прогревала кухню. Помнишь? Дельта спасла ее, когда твой отец решил распродать все вещи, теперь она стоит в крытой веранде кафе. Зимой Дельта каждый день растапливает ее ореховыми щепками. Посетителям нравится. Я могу найти Дельте копию, а тебе отдать оригинал.
Я замерла и почти не шевелилась, пока он говорил об огне. Холодные иглы кололи мне лоб. Томас глубоко вздохнул, когда я промолчала в ответ.
— Прости. Я должен был подумать, прежде чем предлагать.
— Я не… развожу… огонь. Никогда.
— Прости. Но, Кэти, тебе стоит попробовать. Ты же замерзнешь здесь.
— Нет, пока у меня есть термобелье и шерсть.
— Как насчет газового обогревателя?
— Ничего, что горит. Разговор окончен. Хорошо?
Возможно, подействовало напряжение в моем голосе, а может, и нервный тик возле левого глаза. Но он оставил тему.
— В экстренной ситуации, — сказал он очень мягко, — звони Дельте. Если ты не появишься в кафе через несколько недель, я приеду сюда и начну поиски твоего тела.
Его тон был хорош. Безразличный, деловой, с тонким намеком на сарказм. Он заставлял меня восстанавливаться. Я поцокала языком.
— Даже не надейся.
— Как один одиночка другому скажу, что я знаю приметы. Ты делаешь, что должна, даже если это ведет тебя к саморазрушению.
— Если найдешь мой объеденный труп в волчьей берлоге, прошу, не думай, что я естественным образом сама бросилась им в зубы в припадке суицидального отчаянья. И не сжигай этот дом, несмотря на приметы. Я недавно изменила завещание в твою пользу.
Он замер. Его взгляд проникал мне в душу, оценивая и пытаясь принять дикость того, что я только что сказала.
— Ты не шутишь? — изумленно выдохнул он.
— Не шучу. Нет.
— Кэти, это не то, чего я…
— Избавь меня от этого раболепия. Но, как я понимаю, ты не станешь сжигать этот дом, зная, что он принадлежит тебе?
Он сделал глубокий вдох. И снова сверкнул на меня глазами.
— Прости, но мы с тобой заключили сделку. Если ты умрешь, дом сгорит.
— Изначальная угроза звучала иначе.
— Я только что ее переделал.
— Но ты всерьез. Ты действительно всерьез.
— Еще как. Если ты убьешь себя намеренно, или даже по неосторожности — скажем, споткнешься и упадешь с крыльца с фатальными последствиями для организма, — или тебя покусает бешеная белка, или убьет метеором, неважно. Это место превратится в тост.
— Я приехала защитить его от тебя.
— Отлично. Так давай, защищай. Живи.
— Ты не считаешь, что я смогу здесь выжить, так ведь? Думаешь, мне не хватит яичников, чтобы бороться и выжить.
— Чего не хватит?
— У мужчин яйца, у женщин яичники.
— Наоборот, я знаю, какая ты сильная. Потому уважаю твои решения и не собираюсь унижать тебя высокомерными замечаниями.
— Правда? Даже если в глубине души уверен, что я не выживу в твоих любимых горах? Но я
— Хорошо. Тогда живи, как жила она. Она в одиночку пережила немало суровых зим. Сама колола дрова, лопатой сгребала уголь, охотилась на оленей и индеек, чтобы добыть себе еду, выращивала овощи, разводила кур и коз. Она была сильной женщиной, которая пережила немало ударов судьбы и никогда не сомневалась в том, что действительно красиво.
— Она была фермером и художницей, — продолжила я. — Искала рубины и делала украшения.
— Все вышеперечисленное и многое другое тоже. Она ценила простое искусство выживания.
— И насколько же вы придерживаетесь правил буддистской чистоты в своей хижине, мистер Меттенич?
— Я? У меня нет электричества, нет канализации, для обогрева я пользуюсь камином. С трех сторон хижина обложена поленницами дров, которые я колол сам. В холодные ночи камин обогревает пространство радиусом примерно в пять футов. В такую погоду я сплю одетым и под пятью одеялами. Как думаете, сойдет вам такая жизнь?
Я виновато поежилась в своих гортексах, шерстяной одежде и сапогах с химическим подогревом.
— Думаю, ты удивишься.
— Ты всегда можешь спуститься в Ков и остаться у Дельты. У нее большой дом, удобная гостевая комната, там у тебя будет много личного пространства и все удобства. Плюс бисквиты.
— Так-то ты уважаешь мои решения и не смотришь на меня свысока?
— Я просто делюсь информацией. Что с ней делать, зависит только от тебя.
— То есть ты отказываешься представить меня живущей в доме бабушки и получающей от этого удовольствие.
— Это тихое место. Однажды, когда ты будешь готова, тебе захочется снова вернуться в мир. И ты уедешь.
— А что насчет тебя, Томас? Сколько ты еще планируешь прятаться в этих горах?
— Четыре года назад я купил старый мотоцикл и уехал из Нью-Йорка навстречу смерти. А в итоге оказался здесь. Мое будущее еще не решено.
— Если бы ты был владельцем этого дома, что бы
— Восстановил. Почистил, заменил деревянные панели, но в остальном оставил как есть. Только добавил бы мебель его эпохи.
— И жил бы здесь?
— Я не думаю об этом как о «жизни». Я просто хочу знать, что этот дом защищен.
— Так что бы ты с ним сделал?
— Подал бы прошение о занесении в список национального достояния. Передал группе консервирования зданий, они обработали бы землю и облагородили дом.
— А разве он не заслуживает того, чтобы снова стать домом? Не просто ремонт, а модернизация для
