потом будет только хуже… Но рука Йоста уже уверенно расположилась на ее ягодице, а другая ласкала ее шею.
— Но Эйзе…
— Она здесь ни при чем. Ее здесь нет. И нет в нашей жизни.
Щеки Дейзи горели огнем.
— В ней есть только Дейзи, Йост и Питер. Только мы трое. И все остальное не имеет значения.
Он продолжал ласкать ее шею, и каждое прикосновение отзывалось истомой во всем ее теле. Все было опять, как в тот первый раз. Даже лучше, чем в первый раз, когда Дейзи была еще неопытная и наивная. Когда под натиском Йоста, искушенного и настойчивого, доверилась желанию, позволив ему овладеть собой, и подарила ему свою девственность.
Но сейчас Дейзи знала куда больше. Теперь она не могла просто отключить память и отрешиться ото всего. Возможно, Йост и забыл про Эйзе, но для Дейзи присутствие другой женщины в его жизни делало близость невозможной.
— Нет… нет… нет, — шептала она, упираясь обеими руками в грудь Йоста и пытаясь оттолкнуть его. — Я не могу, Йост! Ты мне не принадлежишь.
— Я никому не принадлежу! — Его ласки были все настойчивее.
— Но Эйзе!
— Между нами все кончено, — сказал он без сожаления в голосе, но весьма раздраженно.
— Я не хочу быть причиной вашего разрыва.
— Это был мой выбор, — он почти рычал от гнева, — я не любил ее… недостаточно любил, не так, как тебя!
— Ты говоришь это сейчас, потом можешь передумать. И что тогда?
— Считаешь, я могу передумать? — Он достал из кармана маленькую бархатную коробочку. — Что ты скажешь теперь?
Он открыл ее, и Дейзи увидела бриллиантовое кольцо. Она видела такие большие бриллианты только на выставке в Британском музее.
— Что это?
— Ты сама прекрасно знаешь.
— Йост…
— Ты не верила, что у нас с Эйзе все кончено. Вот тебе доказательство.
Дейзи замерла от неожиданности.
— Ты сказала, что хотела бы провести оставшуюся жизнь со мной. Я чувствую по отношению к тебе то же самое. И хочу быть с тобой. Хочу воспитывать вместе наших детей.
— Но…
— Я не люблю Эйзе. Как я могу быть с ней? И уж тем более о какой свадьбе может идти речь?
— Но я помню, ты сказал когда-то, что у вас с Эйзе много общего. Благородное происхождение, одинаковые ценности.
— Сказал от обиды… Я думал, что потерял тебя навсегда. И никогда не смогу вернуть тебя. Эйзе была чем-то вроде защиты. Гарантией того, что никто больше не проникнет в мою жизнь и снова не причинит мне боль.
— Расставаясь с ней, ты теряешь эту защиту.
— Знаю. Но она все равно не сработала. Появилась ты, сказала, что больна, и больна очень опасно. Я испугался и понял, как ошибался все эти годы. Лучше четыре дня с тобой, чем целая жизнь с другой женщиной.
Похоже, эти слова окончательно сломили сопротивление Дейзи. Они оба стояли молча и смотрели друг на друга.
— Кажется, мы теряем время, Дейз. Я думаю, на одну ночь разговоров вполне достаточно.
Она знала, что Йост хочет поцеловать ее. И тоже желала этого, но страх был сильнее. Дейзи понимала, что первый же поцелуй сокрушит каменную стену ее защиты, и нетрудно догадаться, чем все это может закончиться.
Йост сделал шаг вперед, и Дейзи оказалась в его крепких объятиях. Его сильные руки, похоже, еще никогда не были такими ласковыми. Это сводило Дейзи с ума. Она выгнулась, прижавшись к телу Йоста. Их губы встретились. Еще какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза. Вдруг Йост обхватил ладонью шею Дейзи и притянул ее голову к себе. Это был поцелуй страсти и нежности. Огонь и лед… Он сначала нежно целовал ее губы, пока сладкий стон не вырвался из груди Дейзи. Они начали целовать друг друга, словно впервые познавали радость любви. Дейзи тоже ласкала его. Его спину, грудь…
Молодая женщина много раз за время выпавшего на ее долю одиночества вспоминала их первую ночь. Казалось, ничто не могло сравниться с ней по чувственности, по полноте ощущений. Но сейчас все было еще реальней, еще пронзительней. Сейчас они оба знали, чего хотели. И оба понимали, как давно и как сильно жаждали этого.
Дейзи не могла думать, не могла говорить. Она всецело доверилась нахлынувшим на нее ощущениям. На несколько лет она вообще забыла о своем теле, отказавшись от плотских наслаждений. Но она была все еще молода, и тело ее не желало бесплодно увядать. Не только ее тело, но и вся она целиком — душой и рассудком — тоже хотела быть с ним!
— Я хочу тебя, — вырвалось из груди Йоста.
— Да, да, да!..
Кто знает, что будет, когда Дейзи вернется на свой остров Джерси. Будущее ее крайне неопределенно. Надо жить настоящим. Настоящее — это все, что у нее было.
— Скажи, ты как-нибудь предохраняешься? — Йост не переставал ласкать ее.
Дейзи покачала головой. Она хотела его так, как никогда. Хотела ощутить его, слиться с ним воедино.
— А у тебя нет?.. — Она подняла глаза.
— Презерватива? Нет…
— Это не важно. Мы будем осторожны.
— Не стоит рисковать. В прошлый раз нам было достаточно одной ночи, чтобы на свет появился Питер. Хотя, какая разница. Ты моя жена, и я хочу тебя.
Он взял ее на руки и отнес на кровать…
На следующее утро сразу после завтрака Йост объявил всем, что он придумал кое-что интересное. Питер заинтересованно посмотрел на отца, за эти несколько дней он по-настоящему к нему привязался.
— Я думаю, что сегодня мы все вместе отправимся в маленькую экспедицию, — торжественно изрек Йост.
Питер выскочил из-за стола и повис у него на шее.
— Ура, ура! Папочка, а мы возьмем с собой Аннет?
Дейзи смотрела на них. К ее глазам подступали слезы, слезы счастья.
— Скоро мы отсюда уедем, и я решил, что нам обязательно надо побывать в пещере Крабов. Беги к Аннет, Пит, и скажи ее маме, что я прошу ее отпустить дочку с нами.
Вне себя от восторга, Питер помчался к соседям.
Дейзи была счастлива. Наконец-то они стали семьей. Дружной семьей. Чего еще желать ей в этой жизни? Только сколько продлится это счастье — было известно одному Богу.
Они добирались до пещеры, направляясь вверх по ущелью. Йост внимательно следил, чтобы никто из детей не отстал, засмотревшись на какой-нибудь красивый камешек, и потому постоянно оглядывался назад, пересчитывая участников своей маленькой команды. Местность была очень красивая. Склоны кое- где поросли яркой зеленью деревьев, темные скалы лишь подчеркивали глубокую синеву неба.
Наконец впереди и слева открылся высокий темный провал — вход в пещеру Крабов. Йост остановился и, словно фокусник, извлек из своей объемистой спортивной сумки четыре фонарика. Экспедиция вступила под темные своды, лучи фонарей освещали путь. Несколько минут спустя стены вдруг
