– Тихо, Ахмед, – прошептал Оргор. – Мне кажется, что отдых придется отложить.
Друзья прислушались и различили мерные удары.
– Кузница? – удивленно вскинул брови Ахмед.
– Вряд ли. Так стучат по камню. – Оргор сжал рукоятку кинжала. – Почему стоим на месте и гадаем? Давай посмотрим.
Оказалось, что Дорога Кобры приготовила путешественникам новый сюрприз. Она резко обрывалась глубоким ущельем, на дне которого изможденный старик в набедренной повязке долбил мотыгой камни.
– Придется спуститься, – вздохнул Оргор. – Не вижу другого способа перебраться на ту сторону.
Упираясь ногами в выступы скалы, друзья добрались до дна. Увлеченный своей работой старик заметил их только после того, как Байсан специально столкнул ногой булыжник.
Реакция старика поразила Оргора. Он упал на колени и принялся биться головой о каменистую почву.
– О, отец нищему, муж вдове, кров не имеющему матери! Дозволь мне возглашать имя твое, как возглашают закон в стране! Снизойди к словам уст моих! Выслушай и учини справедливость, о благороднейший из благородных!
– Отец, – смутился Оргор. – Ты меня с кем-то путаешь!
– Разве? – Старик поднял на Оргора блеклые глаза. – Разве ты не воин славного фараона Рамзеса Великого?
– Нет. Мы обычные люди. Так что можешь встать с колен.
– Камни лучше долбить мотыгой, чем головой, – поддержал Ахмед.
– Тогда что вы здесь делаете?
– Просто идем по своим делам.
– И вы не станете заваливать канал, который я рыл столько лет?
– Странные, папаша, у тебя мысли. – Байсан уселся на камень и прислонил к нему свою палицу. – Почему ты решил, что мы должны заваливать твой канал? Нам что, больше делать нечего?
– Постой, Ахмед, – остановил разглагольствования друга Оргор. Он начал понимать, что Тагула рисует им картины прошлого. – Что случилось с твоим каналом, отец?
– Я – раб. Родился рабом и дети мои должны были стать рабами, но хозяин обещал мне свободу, если я пророю канал в лощину, расположенную у его дома. Много лет я рыл этот канал. Он был почти готов, когда Рамзес Великий двинул свои войска на ассирийцев. Один из полков шел по тому каменному уступу. – Старик поднял худую руку, указывая на дорогу, вившуюся над ущельем. – Проходившим войскам не было никакого дела до меня и моего канала, но тут дорогу перебежали два священных скарабея. Боясь раздавить их, воины приняли решение свернуть с дороги…
– Дураки! – воскликнул Ахмед.
– Поскольку искать другого пути они не хотели, то приняли решение завалить вырытый мною канал… Вот опять, взгляните!
Оргор и Ахмед посмотрели на каменный уступ и увидели скарабеев, кативших свои глиняные шарики.
– Так всегда, – вздохнул старый раб. – Едва я заканчиваю канал, как на дороге появляются священные жуки, а вскоре подходит войско фараона и заваливает мой канал камнями. О боги, позвольте мне умереть и не дайте вновь родиться в полях Осириса рабом!
– Раздавить жуков! – воскликнул Байсан. – Я не боюсь того, что здесь они считаются святыми!
– Тише, тише, о славный воин, – залепетал старик. – Я знал тех, кто не боялся не только скарабеев, но и царских гробниц. Вот только никто из этих людей оттуда не возвращался…
Оргор с подозрением взглянул на старика. Ему показалось, что голос раба звучит насмешливо. Однако изможденный тяжелой работой раб оставался просто стариком: бесконечно уставшим и печальным.
– Речь идет о проклятии, – задумчиво произнес Оргор, обращаясь к Ахмеду. – В Тагуле поселились духи проклятых. Нам лучше не вмешиваться в их дела.
– Я рыл его столько лет! Проводил здесь ночи, перестал навещать могилу матери, и все только для того, чтобы хоть перед смертью вдохнуть один единственный глоток свободы!
– Делай со мной что хочешь, Оргор, – не выдержал, вскакивая с камня, Ахмед. – Но я сниму проклятие с несчастного старика!
– Стой!
Но Байсан уже вскарабкался на каменный уступ и, размахивая палицей, бросился за скарабеями. Жуки мгновенно исчезли. Остались только шарики навоза, которые вдруг начали разбухать, увеличиваясь в размерах. Чем чаще обрушивалась на них палица Ахмеда, тем больше они становились.
Оргор понял, что духи Тагулы заманили его друга в ловушку, и обернулся к старику. Тот опустил мотыгу и, наблюдая за Байсаном, улыбался.
– Когда канал был завален, – демон мерзко хихикнул. – Мне оставалось только свести счеты с опостылевшей жизнью. Я повесился на этом дереве!
– Ахмед, сейчас же спускайся обратно! – крикнул Оргор. – Нас водят за нос! Все это мираж!
– Где мираж? – старик подошел к дереву, на ветке которого болталась петля, и просунул в нее голову. – Какой мираж? Все по-настоящему, Оргор! Полюбуйся-ка!
Он спрыгнул с камня и закачался на веревке.
Байсан и сам понял, что оказался в западне, но поделать уже ничего не мог. Каменный уступ превратился в желоб, по которому навстречу друг другу с грохотом катились два громадных шара. Ахмед вжался в стену желоба, но это не могло ничего изменить. Столкнувшись, шары неминуемо превратили бы его в лепешку.
Нельзя было терять ни секунды, и Оргор прыгнул к дереву, повис на веревке и отсек ее одним взмахом кинжала. Старик упал на каменное дно ущелья, но тут же вскочил и, подхватив свою мотыгу, взмахнул ею.
– Вы пришли в Тагулу за Раззаком, но найдете здесь свою смерть!
Оргор перехватил деревянную рукоятку мотыги и вонзил кинжал в грудь демона.
– Сначала сгинешь ты!
Тление началось оттуда, куда вонзился кинжал Оргора. Оно стремительно охватило плоть монстра. Старик разлагался прямо на глазах. Смуглая, опаленная солнцем кожа растрескалась, как сухая земля. Обнажились желтые кости, затем выскочили из суставов. Скелет распался на куски. Оргор взглянул на каменный уступ и увидел, как столкнулись огромные шары. Ударившись друг о друга, они разлетелись на мелкие кусочки. Ахмед, целый и невредимый, но с бледным как мел лицом, стал спускаться вниз.
– Я уж думал, мне крышка, – проговорил он, оказавшись подле друга.
– Предупреждал же: не ввязывайся в здешние дела! – с укоризной сказал Оргор. – Мы не должны обращать внимания на то, что нам специально подсовывают, иначе завязнем в Тагуле навсегда!
– Клянусь, брат, что больше не поддамся провокации! – торжественно пообещал Байсан.
Не успели друзья выбраться из ущелья, как его дно начало подниматься и вскоре сравнялось с Дорогой Кобры. Не осталось никаких следов старика в набедренной повязке и его канала. Оргор и Ахмед продолжали идти до тех пор, пока не убедились в том, что духи Тагулы на время оставили их в покое.
Посмотрев на дорогу, Оргор объявил долгожданный привал.
– Если хочешь – можешь поспать, я подежурю, – предложил Ахмед. – Мало ли что может случиться.
– Дежурь, но в случае чего – сразу буди меня и не спеши действовать. А то знаю я твой характер…
– Я буду спокоен, как каменная скала! – пообещал Байсан.
7
Абделькадир отдавал распоряжения, касающиеся приготовлений к Шубуа-Мавлуду. Закончив, он приказал:
– Я ухожу к себе. Не беспокойте меня даже в том случае, если Нил потечет вспять, а Аравийская пустыня превратится в цветущий сад.
Жрецы Сета почтительно склонили головы и выпрямились, только когда красный плащ Абделькадира исчез за поворотом коридора.
