Привидением побродив по дворцу, увидел, что в нем никто не живет. Немногочисленные незнакомые слуги скорее походили на служителей музея. Бросились в глаза изменившиеся по-крой одежд и форма обуви.
'Сколько же времени минуло с тех пор, как я покинул Герфес? Как теперь выглядит город, дворец, набережная?'
Он хотел спуститься к морю, туда, где проводил долгие часы в размышлениях и печали. Но что-то неотвратимо влекло в иную сторону, на дворцовую площадь, где слышался тысячеголосый рокот.
Выйдя из дворца, удивленно замер. Сад и хозяйственные постройки исчезли, уступив место огромной площади и величественному храму. У входа стоял массивный в три человеческих роста бронзовый памятник — рыцарь, возле ног которого покорно замерли два свирепых хищника. Знакомое лицо, одежда, герцогская звезда, Волчий амулет и шпага…
'Господи, Боже мой! Да ведь это же я! — вновь изумился Сергей, — меня-то здесь, похоже, канонизировали! Почитают, как Бога'.
Со всех сторон к храму стекались толпы людей. Площадь заполнялась на глазах. Желая лучше рассмотреть происходящее, астральный двойник проследовал туда же. Невидимый и не ведающий преград, решил на время действия занять полагающееся место. Проник в бронзовое изваяние и смотрел его глазами.
Первосвященник в кожаной куртке и штанах, некогда с легкой руки Краевского вошедших в моду, с длинными волосами и крашеной бородой напоминал свихнувшегося рокера. Не хватало лишь черных очков да мотоцикла. Однако герфесцы воспринимали его как нельзя более серьезно. Никто и не думал смеяться. Внимали молитве. Благодарили за спасение и за указанную дорогу к свету и процветанию. Просили вернуться в грешный мир и защитить от новой напасти, стоявшей у ворот города.
Как ни странно, но люди верили, что их Бог не оставит в трудную минуту, явится на зов. Тысячи людей, опустившись на колени, молились Сергею Краевскому.
Если бы статуя могла, то открыла бы от изумления рот. Чего-чего, а такого наш герой никак не ожидал. Он думал, что его удивить уже невозможно. Однако ошибся…
Все было бы сплошным безумием, дикостью и несуразицей… Но…
Запульсировала корона демона, всасывая, как разряженный аккумулятор, выброшенный в пространство могучий поток пси-энергии…
Вспышка озарения…
Астральный двойник, создавая пространственно-временной коридор, летит к оригиналу. Прокладывает путь 'живой воде'. Сухая губка жадно ее поглощает.
Оглушенный оборотень все еще лежит в клетке. Но боли нет, дыхание ровное. Да и суть теперь иная. Корона ему послушна.
Жидкий огонь в венах и легкое головокружение. И вот, Сергей в своем истинном обличье стоит за пределами надоевшей тюрьмы.
Но душу по-прежнему раздирают противоречивые чувства: любовь и ненависть, всепрощение и страстная жажда мести.
Произошедшее казалось невероятным, но, тем не менее, реальным фактом. Пси-сущность подчинилась воле человека. Гадкий утенок наконец-то превратился в лебедя. Но пока еще толком не оперившегося.
В открытом бою с Горуном ему не устоять. Единственное преимущество — неожиданность. Демон не знает о новых возможностях Сергея и может недооценить. Это единственный шанс.
Самым правильным было бы сейчас вернуться в клетку, накинуть волчью шкуру и дожидаться подходящего момента. Но заставить себя провести обратную трансмутацию Краевский не смог.
Это было выше его сил.
Скрипнула дверь. Кто-то осторожно спускался в подземелье. Сергей тихо шагнул к стене, в более темное место.
Мурлыкая себе под нос, подвыпивший стражник аккуратно переставлял ноги.
Металлические пластины на кожаных доспехах отражали тусклый свет масляных светильников, висевших на стенах. Копье служило ему посохом, а болтавшийся на поясе длинный, тонкий, напоминающий шпагу, меч, то и дело цепляясь за стену, грозил свалить с ног. Страж близоруко щурил глаза, стараясь побыстрее привыкнуть к полумраку. Видать, на дворе во всю светило солнце, а факела он не прихватил.
Спустившись, подошел к клетке, убедился — по-прежнему пуста и зашагал в обратном направлении.
Он так и ушел бы, но, к несчастью, в этот момент Сергей вздрогнул — на спину неожиданно свалился огромный мохнатый паук.
Стражник, успевший привыкнуть к темноте, движение уловил и сразу вскинул копье.
Сергей, оставив на своем месте фантом, сместился в сторону. Пока враз протрезвевший солдат ловко пронзал мираж копьем, подошел сбоку и, стараясь соразмерить силу удара, оглушил его. Убивать страсть как не хотелось. Внимательно рассмотрев одежду, сотворил себе подобную, использовав для трансформации часть металлической клетки. Возможно, ее близость на какое-то время введет в заблуждение Великого и Могучего.
Прихватив копье, двинулся к лестнице. Возле стены по-прежнему 'жил' фантом. Не удивляясь открывшимся возможностям, втянул остатки энергии в пси-сущность.
Одна из ступеней предательски дрогнула. Резкая боль в голеностопе немного остудила появившееся было шапкозакидательское настроение.
'Предупреждение весьма кстати. Я по-прежнему уязвим, и хорохориться нечего!'
Пришлось остановиться и залечить растяжение связок.
Подойдя к двери и отворив ее, Сергей обнаружил длинный коридор с небольшими окошками, сквозь них пробивался тусклый свет. По обе стороны виднелось еще несколько боковых дверей, а в самом конце — еще одна винтовая лестница.
'Видать, путь обходной. Клетку по нему в подземелье не запихнуть', — подумал он.
Винтовая лестница заканчивалась небольшой каменной площадкой, упиравшейся в глухую стену.
Не желая тратить время на поиски тайного механизма, просочился сквозь стену и принял прежний вид.
На этот раз он очутился уже в коридоре замка. Вокруг — ухоженность, чистота и порядок. Подойдя к приоткрытой двери, Сергей ощутил, что сейчас встретится с хозяином дома и по совместительству тюремщиком.
'Кто это будет? Неужели сам Горун? Хотя, вряд ли. Его присутствия не ощущалось'.
Эмоциональный фон был знакомым и приятным. Можно даже сказать, домашним. Почему-то вдруг показалось, что здесь живут близкие и любимые жена и сын.
'Какая чушь! Этого не может быть! Новая ловушка Горуна? Ни в коем случае не расслабляться. Быть готовым к любым пакостям'.
Комната оказалась рабочим кабинетом.
'Слишком похож на мой, в герфесском дворце, — устав удивляться, констатировал Сергей. — Пусть поскромнее, но стиль тот же. Мебель, ковры, оружие, не хватает лишь прекрасной Лауры. А может, в этом мире она существует не только на холсте? Не хватало только столкнуться здесь с самим собой'.
