— Генерал Куракин, все это мы можем прочитать и в докладе. Я был бы вам очень признателен, если бы вы стали меня в известность о некоторых проводимых вами, вашими людьми операциях. Потому что последствия приходится расхлебывать всем нам.
— Товарищ генерал армии, я не понимаю, о чем идет речь.
— Не понимаете? Кто убил Раббани? Ежу ясно, что это — за него. Мы убиваем их, они убивают нас, вот такая вот война!
— Товарищ генерал армии, ни я, ни моя оперативная группа не имеет никакого отношения к смерти видного лидера бандподполья Раббани.
Дубынин придержал лошадей — он знал, что у Куракина есть выход на самый верх, на международный отдел ЦК и еще куда-то. Ссориться с ним не следовало.
— Товарищ Куракин, я считаю, что вам следует поддерживать более тесную связь со штабом армии и оперативной группой. Значительная часть наших проблем, которые уже на языке навязли в нашей несогласованности.
— Товарищ генерал армии, я с вами полностью согласен.
Поняв, что Куракина этим не пробьешь — хитрый сукин сын — Дубынин переключился на другие темы.
— Итак, товарищи, предложения по прочитанной вами бумаге.
— Стекондава им мало… — выругался Грачев, назвав перевал, которые штурмовали подчиненные ему войска к тому же и неправильно.
— Миронов?
— Меры безопасности — хотя бы элементарные. Мы до сих пор ездим на УАЗах и Волгах, автоматная очередь — насквозь прошивает. Нужно что-то бронированное, та же Волга или УАЗ, но со скрытым бронированием. На Зил не претендуем, конечно.
— Поддерживаю. Востротин?
— Товарищ генерал армии, мои предложения не новы. Проблема в том, что у нас сбор информации в одних руках, то есть в руках КГБ и ХАД, реализация в других. КГБ, давая нам информацию, не отвечает, по сути, ни за что, им наплевать, если посланная на реализацию группа попадет в засаду, их не будут драть за потери в личном составе. Создаем агентурно-боевые группы, берем в свои руки и добывание информации, и ее реализацию. Афганцев не привлекаем.
Последнее из сказанного — было особенно болезненным. В руководстве СССР, в командовании армии боролись две точки зрения. Одна — это не наша война, пусть афганцы и расхлебывают. Второе — это наша война, наплевательское отношение сейчас приводит к потерям в будущем. В обоих точках зрения была своя правда.
— Какими силами обеспечиваем добычу?
— Силами ГРУ.
Удивительно — но ГРУ в Афганистане вело себя на удивление пассивно, вся разведка была сосредоточена в руках КГБ. И это при том, что в условиях ведения боевых действий эффективнее все таки была бы военная разведка.
— Что будем делать с КГБ?
— Пусть работают. Как могут.
Генерал Дубынин задумался. Год назад — он бы не решился. Сейчас…
— Внесите рапортом. На мое имя. Еще товарищи…
— Может создать зону безопасности? — предложил Миронов
— Конкретнее?
— Опасность в передвижении советских по городу. Там мы — цели. Может, начать переносить совучреждения ближе к аэропорту?
— И как мы защитимся там от ракет? — мрачно спросил Шеховцов.
— Действительно, никак — сказал Дубынин — но здравая мысль есть. Надо отправить всех лишних отсюда.
— Товарищ генерал…
— Я уже не первый год товарищ генерал! — резко сказал Дубынин — думаете, не знаю, для чего сюда семьи тащат? Ради заработка в чеках жизнями детей рискуем! Стыдно, товарищи офицеры! Внесите в протокол — через три дня мне на стол списки по сокращению небоевого персонала. И внести в посольство предложение пусть своих шерстят! ГКЭС разъездились! Внесли!? Вот и хорошо! Товарищ Куракин, что молчите!?
— Поддерживаю предложение товарища Востротина. Разведку и реализацию надо объединять в одних руках. Создавать что-то типа СМЕРШа, но на новом уровне.
— Хорошо, а по остальному. Вы же назначены ответственным от Москвы по ликвидации террористической угрозы.
— Товарищ генерал армии, ликвидация производится, оперативные группы работают. Это все, что я могу доложить на сегодняшний день, извините.
По окончании совещания генерал Дубынин незаметно кивнул Востротину — задержись, мол. Востротин понял с полувзгляда, технично задержался в кабинете, пропустив старших по званию вперед, закрыл дверь.
— Ты знаешь, чем занимается Куракин? — в лоб спросил его Дубвнин
— Товарищ генерал армии…
— Давай без этого. Конкретно и четко. Что знаешь.
— Дела на самом верху. Международный отдел ЦК партии и ГРУ. Он сам — то ли бывший КГБшник, то ли еще кто.
— Откуда знаешь?
— Сам со Старой площади не вылезаю. Башка трещит… нас собираются ЦК партии подчинять. Напрямую.
— Поздравляю.
— Да какое там, товарищ генерал армии. На днях явился в кабинет — а там какой-то сидит… у вас воспитательная работа с личным составом ведется плохо и взносы не вовремя уплачиваются! Во!
И Востротин провел пальцем по горлу, показывая, как его вся волокита достала
У всякого везения — есть оборотная сторона.
Изменчивая девчонка фортуна — ветрена, и улыбается не одному тебе. Даже в таком страшном деле как терроризм.
В данном случае — террористов подвело такси.
Такси в Кабуле — несмотря на то, что считаются государственными — на самом деле они частные, частник по факту работает сам на себя, отстегивает диспетчеру, начальнику парка — на то они и поставлены, чтобы собирать дань. Те, в свою очередь — передают часть дани наверх. Поэтому — если в городе появляется левое такси — это от внимания не укроется. Если это и не узнает то, кто надо — то тот кто не надо — точно узнает.
Террорист по имени Патман, переодетый в форму советского офицера — ездил по Кабулу на такси уже который день. Такси — удобное прикрытие, в нем может оказаться кто угодно, оно много ездит. Останавливается в самых разных местах и может долго стоять. За рулем был еще один террорист, который родился в Кабуле и хорошо знал город. Вместе, они ездил по всему городу, водитель на всякий случай запоминал улицы, проезды, расположение постов — а Патман думал и наблюдал относительно своего. Он собирался совершить террористический акт против командующего сороковой армией, генерала армии Дубынина.
Вообще то он не собирался этого делать, это не было в его планах — как и все террористы Патман
