напитком до чертиков, чтобы как-то заглушить тоску, терзающую меня.
— А вот я бы не стал этого делать! — благодушным голосом оповестила меня эта фигура.
— Чего? — нехорошим тоном спросил я.
— Я бы не стал заканчивать жизнь самоубийством и тем более не стал бы душить меня тем самым способом, который только что мелькнул в твоем воображении, — спокойно сообщил вор.
Правда, в том, что это вор, я уже начал сомневаться. Воры так себя не ведут. Скорее, такое поведение свойственно психам. Но вот последняя фраза меня несколько сбила. Действительно! Была и мысль о самоубийстве, и способ удушения, который я себе на секундочку представил, был слегка экзотичен. Не буду вдаваться в подробности, но там был напрямую задействован молоток, который я держал в руке. Это что же получается? Мало того что без спросу залез в мою квартиру, хлещет мой коньяк, так еще и мои мысли читает? Опять же — без моего разрешения!
— Хотелось бы услышать пояснения! — требовательно сказал я. — Это должны быть очччень убедительные пояснения! Тем более что коньяка у меня, кроме этой вот бутылки, больше нет. А он денег стоит, которых у меня тоже нет! А ты вылакал уже полбутылки! Начинай! А там уже посмотрим, будет ли это рассказ или исповедь перед смертью!
— Ну-ну! — успокаивающе поднял руку незнакомец. — Коньяк твой я взял в долг. Не хотелось тратить время и энергию. Верну! Обещаю!
— Вернешь? — отозвался я сердито. — Да ты знаешь, что это коллекционный французский коньяк? Ты знаешь, сколько мне пришлось помотаться по городу в его поисках и сколько заплатить, чтобы его купить? Я его специально берег столько времени! Через пару дней мой двадцать пятый день рождения!.. Впрочем, какое это теперь имеет значение?
— Французский, говоришь? — иронично поднял бровь мой гость. — Коллекционный, говоришь? Тебя беспардонно надули, мой друг! Учитывая мой богатый опыт и судя по этому послевкусию, этот напиток был изготовлен на территории Бессарабии. Не самая худшая подделка, но подделка! Французская разве что бутылка.
Меня почему-то эта новость особо больно ударила по нервам. Видимо, это и была та самая пресловутая последняя капля. Я плюхнулся на диван и взвыл — тихо, тоскливо и очень жалобно.
— Перестань выть! — снова плеснув себе в бокал и рассматривая янтарную жидкость на свет, попросил незнакомец. — Ты не оборотень, а до полнолуния еще как минимум дней восемь. Я же сказал, что возмещу!
— Эх! Если бы только в этом была моя проблема! — тоскливо простонал я.
— Ах да! — незнакомец картинно шлепнул себя ладонью по лбу. — Как же! А я, понимаешь ли, забыл! Склероз, батенька, склероз! Что поделать? Годы мои уже не те!
Я недоверчиво посмотрел на гостя. Гладкие черные длинные волосы, без единой проседи, затянуты в хвост на затылке. Усы и бородка — «а-ля д'Артаньян и три мушкетера иже с ним». С загорелого лица на меня насмешливо взирали голубые, живые, глаза.
Годы? Что он несет? Лет тридцать — тридцать пять — максимум!
— Разреши представиться! Арагорн! Арагорн… э-э-э… Араторнович! — продолжил тем временем этот тип.
— А что тут такого? — среагировал он на каркающий звук, который я все же умудрился издать. — Имя как имя! Мне приходилось слыхивать и похлеще! На-ка! Выпей! Сними напряжение, которое обозначилось на твоем лице! Полегчает! Ты уж мне поверь!
Арагорн протянул мне бокал, который непонятно каким образом оказался на столике. В бокале было на два пальца налито коньяка.
Я, стыдно сказать, опрокинул его содержимое в рот, как тривиальную водку!
— А ты можешь и не представляться, — благожелательно продолжил Арагорн. — Я и так знаю, что тебя зовут Максим Соколов.
Он немного помолчал, пережидая, пока я снова плеснул себе в бокал коньяка и, на этот раз уже не спеша, уронил его содержимое в себя.
— Вот как ты думаешь? Почему с тобой происходит все это? — Арагорн откинулся на спинку и выжидательно уставился на меня.
— Потому что я невезучий, — простонал я.
— Да что ты такое говоришь, Максим? — иронично сказал Арагорн.
— Что, есть другие объяснения? — мрачно спросил я.
— Конечно! — тут же откликнулся мой гость.
— Да? И какие же?
— Это не твой мир!
— А ты вот говоришь, что не надо отправляться в мир иной! — горько сказал я. — А куда еще деваться, если этот мир не мой?
— Эк тебя развезло! — пробормотал Арагорн. И уже громче добавил: — Ты не понял. Просто тебе не повезло всего один раз. Все остальное — это уже последствия того невезения.
— Да? И когда же мне не повезло?
— Тебя угораздило родиться не в то время и не в том месте, — пояснил Арагорн.
— Да, — кивнул я. — Если бы, к примеру, я родился в Майами, в семье миллионера…
— То было бы то же самое! — прервал меня Арагорн. — Я уже один раз сказал, что это не твой мир.
Я сумрачно смотрел на него, ожидая продолжения. Но продолжать этот тип не спешил. Он еще раз, со смаком, глотнул из бокала, потом выплеснул в него остатки из бутылки, которую затем опустил на пол.
— Ты только затем забрался ко мне в квартиру и вылакал мой коньяк, чтобы сообщить мне об этом неприятном событии? — наконец не выдержал я.
— Ну не то чтобы только об этом, — мило улыбнулся мне Арагорн. — Есть у меня еще кое-что. Но это зависит от того, насколько ты окажешься гибок в мышлении. Да, вот еще, есть у меня сомнения в том, что ты сможешь приспособиться к новой обстановке.
— Давай выкладывай! — решился я. — Не знаю, как насчет новой обстановки, но к старой я изначально неприспособлен. Кстати, а ты случайно не родственник того самого Арагорна, что фигурирует в одном голливудском блокбастере?
— Ох уж эта современная культура! — вздохнул Арагорн. — Так и норовят все самое светлое и чудесное опошлить и извратить до неузнаваемости! Вообще-то это — я. Но если исходить из содержимого этих фильмов, то это — не я! И даже рядом не стоял!
— И как? Шиза проклюнулась давно? — не вытерпел я. — Мало того что незваным пробрался в мою квартиру, выпил весь мой коньяк, так еще и ударенный по голове! Господи! За что мне такое наказание?
— Не поминай Творца! — резко сказал Арагорн. — Вот-вот! Именно сейчас и определится, насколько ты гибок в мышлении. Можешь ли ты признать, что есть силы, о которых не имеют представления современные ученые? Те самые силы, которые называют магией и волшебством?
— Ну что-то такое я слышал, — вынужден был признать я.
— Но пока не доказано, что они существуют, предпочитаешь не верить в них. Так? — прищурился на меня гость. — Значит, надо раскрепостить сознание!
Вообще-то я был несколько удивлен. По моим расчетам, после всего им выпитого, да еще без закуси, Арагорн ибн Араторнович уже давно должен был валяться под моим же столиком в состоянии алкогольного опьянения. Но вопреки теории этот тип совсем не был похож на пьяного и заваливаться под столик явно не собирался.
— И вот тебе первый урок! — торжественно тем временем провозгласил Арагорн. — Возвращаю долги!
Он вытянул перед собой руку ладонью вверх. Я недоверчиво сморгнул. Но бутылка, возникшая на ладони Арагорна, не исчезла.
— Вот теперь ты можешь попробовать настоящий французский коньяк, — ласково сказал мне Арагорн. — Это как раз не подделка! Великолепный напиток, из летнего сбора тысяча семьсот восемьдесят пятого года. Выдержан согласно всем правилам и требованиям, предъявляемым к подобного рода напиткам!
