еще не научились что-либо создавать, они только разрушают.
– Я с удовольствием составлю вам компанию, – обрадовался Гоголев. С этой женщиной ему было легко и интересно.
– Тогда встречаемся возле теннисных кортов, в три часа.
Владимир быстро расправился с обедом, принял душ и вскоре уже был на условленном месте. Диана не заставила себя ждать. В белых шортах и мужской белой рубашке она выглядела потрясающе.
– Идемте. Здесь недалеко.
Они пошли вдоль обрыва, вспоминая забавные случаи из своих биографий, и через полчаса женщина остановила его.
– Кажется, это здесь.
Она так близко подошла к краю обрыва, что Владимир испугался и крикнул:
– Осторожно!
Диана обернулась. На ее губах играла легкая улыбка:
– Не бойтесь! Идите сюда. Вы только взгляните, какая красота!
Гоголев послушно подошел к ней. То, что открылось его взору, представляло собою неземную картину. Оказывается, рай был здесь. Белый песок покрывал кромку берега. Голубая вода восхищала и удивляла своей прозрачностью. Именно такие местечки показывают в рекламных роликах. Заместитель главного редактора не удержался от возгласа:
– Какая прелесть!
– Вот видите!
Он подошел еще ближе к краю.
– Вы правы. Туда нельзя спуститься.
Отвесные скалы без намека на хоть какой-нибудь спуск защищали это место от вторжения посторонних.
– Вам хотелось бы побывать там? – спросила Диана.
– Конечно. Но это невозможно.
Она усмехнулась:
– Нет ничего невозможного. Вчера утром я выезжала в город и договорилась с владельцем моторной лодки. Через три дня он будет готов отвезти меня туда. Поедете?
– Спрашиваете! Будет здорово! – Рядом с этой женщиной Владимиру начинало казаться: депрессия отступает, и скоро он приступит к созданию романа. – Знаете, я ведь давно живу в этих краях, облазал все побережье, но ни разу не видел этой чудесной бухты. Как вы ее нашли?
Диана с готовностью пояснила:
– Так всегда и бывает. Местные никогда не исследуют все окрестности, потому что считают: у них еще будет на это время. А приезжие только этим и занимаются. – Она вдруг стала серьезной и добавила: – Вы когда-нибудь задумывались о том, как и где вы хотели бы умереть?
Гоголева покоробил этот неуместный вопрос:
– Вы же сами говорили: я еще слишком молод.
Она махнула рукой:
– Я тоже еще не старая. И все-таки, мне хотелось бы, чтобы после моей смерти меня кремировали, а прах развеяли над бухтой. Правда, чудесно?
Владимир так не считал.
– Подумаете об этом лет в девяносто.
Она почувствовала его настроение.
– Договорились! Давайте пойдем на Алексеевский пляж? Очень жарко, и хочется искупаться.
Он не стал возражать:
– Пойдемте. Огромное вам спасибо за то, что открыли мне этот дивный уголок.
– Пожалуйста. – Новая знакомая посмотрела на него своими медовыми глазами. – Я все рассказала о себе. А вы чем занимаетесь?
Гоголев собирался ответить, но его ослепила вспышка аппарата. Он чертыхнулся и осмотрелся по сторонам:
– Кто это нас снимает?
В зарослях серебристого лоха что-то зашуршало. Невидимый фотограф явно желал остаться непойманным. Владимиру это не понравилось:
– Не прячьтесь! Попросите нас как следует, и мы с удовольствием попозируем вам.
Диана потянула его за локоть.
– Вы не ответили…
– Подождите, – отмахнулся он. – Мне совсем не нравится, что кто-то фотографирует нас из-за кустов! Зачем это ему понадобилось?
Лицо Дианы выражало полную беззаботность.
– Да какая нам разница? Я не замужем, и поэтому ни один, даже самый отвратительный снимок, меня не скомпрометирует. Может, вы женаты? Тогда нам не следует вдвоем бродить по окрестностям.
– Я не женат.
Она подмигнула ему:
– Тогда чего же вы боитесь? Мы просто гуляли по краю обрыва. Если кому-то понравился пейзаж – с нами обоими в виде дополнения, – это его право – снимать.
Гоголев задумался. Он не мог не признать: в ее словах есть логика, однако тревога почему-то не оставляла его.
– Давайте прибавим шагу, – посоветовал он.
Спутница не возражала.
– Так вы ответите на мой вопрос? Чем занимаетесь вы?
– Охотно. Я заместитель главного редактора издательства. – Заметив удивление в ее медовых глазах, он поспешил добавить: – Это не то, что вы думаете, издательство принадлежит моему другу, а он далеко не миллионер, и поэтому мы занимаемся заказами вузов на публикацию научной литературы и выполняем различные полиграфические услуги. – Он помолчал и добавил: – Правда, у моего друга давно родилась идея – раскрутить какого-нибудь местного автора, но пока что из этого ничего не получается.
Диана пристально посмотрела на своего спутника.
– А вы сами не пробовали писать?
Гоголев вздрогнул. Она попала в самую точку, нащупала его больное место.
– Да, – неохотно признался заместитель главного редактора. – Я ужасно хочу стать первым автором, чье произведение опубликует мой приятель!
– И вы уже что-нибудь написали?
Владимир хотел солгать, но не смог.
– Да, но получилось не слишком хорошо. Арсен (так зовут моего шефа) сказал, что мне надо еще много работать.
Женщина хлопнула в ладоши.
– Представляете, а я ведь тоже писательница и тоже – не слишком удачливая, потому что моих произведений еще никто не видел!
Настал черед Гоголева удивляться.
– Вы тоже пишете?!
– У меня есть несколько романов, – призналась женщина, – но я их никому не показывала.
– Почему?
– Да потому, что еще не встретила профессионала, – призналась она. – Вы – первый. Станете моим критиком? Одно свое произведение я распечатала и собиралась перечитать, прежде чем послать его в издательство. Посмотрите?
Он выругался про себя. Ему до смерти не хотелось именно сейчас читать работу какого-нибудь зеленого автора, особенно – женщины. Гоголев терпеть не мог дамских романов. Однако отказать своей новой знакомой он не решился.
– Согласен. Принесите мне его после обеда.
