– А что за запрос?
– Черт дери, ну не могу я тебе все рассказать. Поверь на слово, я кое-что в этом понимаю.
– И что мне теперь делать?
– Этого уж я не знаю.
– Так расскажи, что знаешь!
– Хорошо, но если ты меня сдашь…
Встретившись взглядом с Гидом, Максим осекся.
– Смотри, обычные запросы к нам приходят десятками. Но на тебя пришел расширенный запрос. То есть мы должны дать всю информацию на тебя, на тех, кто попадался за рулем твоих машин, и на хозяев машин, за рулем которых попадался ты. Короче, все твои автомобильные связи.
– И чем мне это грозит?
– Само по себе – ничем. Просто о тебе собирают информацию.
– Весело!
– Конечно, может быть, ты получил большое наследство от дальнего родственника в Новой Зеландии, но может, тебя завтра посадят под замок по подозрению в том, что ты плюнул на портрет министра внутренних дел.
– Зачем?
– Да по просьбе конкурентов. Ты что, вчера родился?
– И что бы ты делал на моем месте?
– Я? Долго рассказывать. Но уж точно не учил бы новозеландский. Знаешь что, загляни в гости вечерком, поговорим. Все, поезжай. Удачи!
– И тебе.
Гид вернулся к машине.
– Проблемы? – спросил Стив.
– Пока нет, – задумчиво ответил Гид.
Стив боялся признаться самому себе, что рад вынужденной задержке в России. Его немного пугала нелепость причины, но успокаивало то, как здесь спокойно относятся к подобным событиям. В университете каникулы, родителям он отправил успокаивающую эсэмэску, банкоматы, по словам Гида, есть в любом банке, на ближайшее время все проблемы решались, а если бы и нет, то все равно они меркли на фоне главного. Он никогда так не влюблялся. Даже не думал, что такое возможно.
Когда они с Гидом вернулись из аэропорта, ее на базе не было. Наверное, уехала куда-то с Шурупом. Хотелось спросить Гида куда, но тот был какой-то хмурый, на себя не похож. Шуруп вряд ли годился на роль соперника, но дурацкие подозрения, словно кактус в кармане, нет-нет да и покалывали и не давали покоя.
Чтобы отвлечься от этих мыслей, Стив решил прогуляться. Он дошел до поворота по дороге и свернул в поле. Лорд все не мог привыкнуть, что и поле, и леса вокруг, все – ничье. Что можно ломать ветки, разводить костры – и никто слова не скажет. В поле росли незнакомые голубые цветы. Он нарвал большой букет и повернул в сторону базы.
Вдалеке послышался шум мотора. Стив обернулся и увидел направляющийся к базе пикап. Он узнал машину, на которой утром уехали Шуруп и Забава. Лорду не хотелось, чтобы его видели рвущим цветы, и он быстро присел, спрятавшись в высокой траве. Пикап проехал мимо, и он уже начал подниматься, но тут увидел черный Гелендеваген, движущийся в том же направлении на некотором расстоянии. Пикап остановился у ворот базы, и почти сразу остановилась и вторая машина. Через открытое окна джипа он разглядел парня в камуфляжной куртке с биноклем в руках. Стив почувствовал неладное и опустился ниже. Теперь он не видел, что происходит на дороге, но и его было не видно. С дороги долетали обрывки слов и характерный шум радиосвязи. Через несколько минут, судя по звукам, Гелендеваген начал маневрировать, а потом шум колес стал отдаляться и затих.
Стив поднялся. Черная машина скрылась из виду, оставив только облако пыли, висящее над дорогой. Он повернулся, собираясь вернуться, но неожиданно увидел неподалеку Гида с таким же букетом в руках. Гид, в свою очередь, с удивлением посмотрел на букет Лорда, и они хором рассмеялись. Гид подошел к Стиву и протянул ему свой букет.
– Тебе нужнее, – ответил он на удивленный взгляд Лорда. – А два одинаковых букета на одной базе могут привести к катастрофе.
– Спасибо, – сказал Стив, объединив букеты.
Гид посмотрел в сторону дороги.
– Это машина, джип. Кто они? – спросил Стив.
– Не знаю, – с тревогой в голосе ответил Гид.
– Мафия?
– Нет, не думаю.
– Ок, – сказал Лорд, видя, что Гид не хочет обсуждать эту тему, и пошел в сторону базы.
Дома Лорд поставил букет в найденную на террасе вазу.
Вскоре Шуруп с Гидом и Женей куда-то уехали. Стив быстро принял душ, причесался, взял букет и отправился к Забаве.
В офисе никого не было. Дверь в ее комнату была закрыта. Он негромко постучал. Послышались шаги, и дверь открылась. На ней было то же платье, что и в день его приезда. Стив молча стоял и с удовольствием ее разглядывал.
– Ты не уехал? – спросила Забава.
Он вошел в комнату и протянул букет.
– Спасибо, – тихо сказала Забава, прижала букет к груди, чуть наклонила лицо и бросила на Стива быстрый взгляд.
– Ты очень красивая, – сказал он.
Забава снова стрельнула глазами, затем грациозно повернулась и окинула взглядом комнату.
– Не помню, где моя ваза.
– Ваза? Я могу…
– Не надо. Потом.
Она положила букет на стол и повернулась к Стиву. Он подошел ближе и посмотрел ей в глаза. Забава опустила взгляд и повернула голову в сторону. Снова, как тогда, ее шея и плечо оказались прямо перед его глазами. Он столько раз вспоминал этот момент и представлял его продолжение, что теперь ему вдруг показалось, будто все происходит в его воображении. И он прижался губами к ее плечу.
Он почувствовал, как она вздрогнула, он закрыл глаза, он пытался остановить это мгновенье, он ожидал, что она отклонится, он был готов, что она ударит его по щеке, но ее руки нежно обвились вокруг его шеи, и сердце отчаянно застучало.
Гид и Женя сидели сзади. Вез их Шуруп. По дороге разговор не клеился. Гид был чем-то встревожен, но старался не показывать этого. Правда, без особого успеха. Женя решила не докучать расспросами.
Через час они остановились у шлагбаума. Высокий крепкий охранник в форме войск несуществующей страны вежливо сообщил им, что въезд на территорию поселка беспрепятственный и желающие проехать имеют полное право снести шлагбаум и не отвечать ни на какие вопросы, но гораздо проще представиться и сообщить цель визита.
Сразу за шлагбаумом на обочине, покосившись на спущенном колесе, стоял древний черный легковой автомобиль. Гид не сразу узнал в нем четыреста первый Москвич, первую советскую малолитражку, а на самом деле – Опель-Кадет, изготовленный в послевоенной Москве по немецким чертежам на вывезенном из Германии оборудовании. Эмблема Опеля, номерной знак времен Третьего рейха и нарисованные на дверях свастики превращали Москвич в стопроцентного немца, а косой ряд лунок с правдоподобно просверленными отверстиями, пересекающий всю заднюю часть машины, не оставлял сомнений, что пытавшиеся здесь прорваться фашисты были остановлены меткой автоматной очередью.
Гид представился и, уже проезжая мимо Москвича, увидел на водительском сиденье скелет в новой нацистской фуражке и ремнях портупеи, упавший лицом на тонкий черный руль с блестящими спицами. Из-под фуражки на затылке, словно татуировка, выглядывала кривая надпись: «Каб. биологии. Инв.
