Он выпил, и алкоголь немного ослабил шок.
— Когда? — хрипло спросил Кейт и снова выпил.
Джеб потер голову, словно ему надо было подумать.
— В воскресенье это случилось…
— Четыре дня назад, и я ничего не знал.
— Я ехал быстро, как мог, сэр.
— Не сомневаюсь. Лошади летать не могут. — Кейт осушил стакан, пытаясь думать. — Я отправлюсь немедленно.
— Я займусь каретой.
Перри наполнил стакан Кейта и вышел.
Кейт повернулся к Джебу, пытаясь понять невероятное.
— Он просто упал? Как он мог просто упасть?
— Не знаю, сэр. Его сиятельство говорил, что у него болит голова. Когда он утром пришел в конюшню, то сказал что-то о проклятой головной боли и о том, что верховая прогулка ее вылечит.
Кейт вскочил.
— От головной боли никто не умирает! — Кейт взял себя в руки. — Извини. Я не должен отыгрываться на посыльном. Ты хоть спал?
— Я был вынужден на несколько часов останавливаться каждую ночь, сэр.
— Понятно. Теперь отдохни как следует.
Кейт вытащил несколько монет. Это почти все его наличные. Если не считать того, что он богат. Очень, очень богат. Если только Артемис не беременна… Эта мысль резанула болью утраты.
— Отправляйся в «Звезду». — Он отдал деньги Джебу. — Это прямо за углом и считается приличным местом. Отдохни как следует, а потом возьми билет и на почтовой карете возвращайся домой.
— Я бы лучше с вами поехал, сэр. То есть… простите, сэр, но не стоит ехать одному.
— Думаешь, я неспособный? — сердито спросил Кейт.
— Нет, милорд. Но…
— Не называй меня так. Еще ничего не ясно.
Джеб уставился на него.
— Возможно, жена моего брата беременна.
Вернулся Перри.
— Я провожу его на север. Отдыхай, приятель, ты это заслужил.
Джеб ушел, и Кейт повернулся к Перри:
— Ты поедешь со мной в Йоркшир? Не глупи!
— Ты меня не разубедишь. Даже и не пытайся.
Кейт и хотел бы, но его разум был затуманен.
— Поверить не могу. Мне это не пригрезилось? — Кейт вздрогнул и взглянул на Перри. — Я этого не хотел. Ты же знаешь, правда?
— Конечно, знаю. Это очень досадно, но… Ведь какова бы ни была ситуация, сейчас семья нуждается в тебе.
— Не уверен.
— Не будь дураком.
Этого не стоило говорить даже Перри, но Кейт был уверен, что его родные — мать и особенно невестка — в ужасе от мысли, что титул перешел к нему.
Он всегда слыл беззаботным или легкомысленным, в зависимости отточки зрения других. Импульсивным. Больше подходил для действий, чем для взвешенной реакции. Кейт всегда знал, что Кейнингзу лучше оставаться в твердых и мудрых руках брата.
— По крайней мере, лучше, чем кузен Фред.
Он не собирался говорить это вслух.
— Кузен Фред? — переспросил Перри.
— Кузен отца. Следующий претендент.
— Так плох?
— Вовсе нет. Основательный и добросердечный семейный человек. Однако он переедет в Кейнингз со своим выводком, а матери и Артемис придется уехать. Матери это будет особенно тяжело, это ее дом.
— Тогда тем более хорошо, что ты рядом и вступишь во владение. Если понадобится.
Это «если понадобится» ранило. Кейт действительно никогда не желал смерти брату, но теперь страшился, что возненавидит возможного младенца.
Нет, он сделает все, чтобы избежать такого греха.
И даже тогда… Если есть маленький граф Малзард, Кейт, естественно, станет его опекуном.
— А как насчет этой Рамфорд? — спросил Перри.
Кейт едва не спросил: «Кто это?» Он устыдился своего чувства облегчения от того, что Джорджиана и ее семья больше не имеют к нему отношения.
Если он граф Малзард, он должен выбрать себе совершенную графиню. Жениться на девушке равного положения, воспитанной в долге и ответственности высокого ранга, готовой стать хозяйкой светского дома. Она должна иметь чувство собственного достоинства, изящество, благородное происхождение. Или даже лучше — она поможет ему занять свое место в этой паутине социальных хитросплетений и разделит с ним груз его новых обязанностей и ответственности.
И конечно, самое главное, она должна родить сыновей.
Глава 5
— Тебе нужно поесть.
Перри выбрался из кареты.
Они остановились у очередной гостиницы, чтобы в очередной раз сменить лошадей. Дай Бог, чтобы они оказались резвее прежних кляч, а дорога впереди была лучше той, что осталась позади.
— Теперь уже недалеко, — сказал Кейт. — Поторопимся.
— И ты, как только приедешь, набросишься на еду? Сам подумай. Лучше встретиться с родными на сытый желудок.
Даже с четверкой лошадей и легким экипажем они уже пять суток в дороге. Надо было ехать верхом, но Кейт решил, что сможет поспать в карете. Эти надежды не оправдались, и им каждую ночь приходилось останавливаться на несколько часов.
Кейт надел самый скромный костюм из того, что у него было. Кожаные бриджи, коричневый сюртук, простой палевый жилет и сапоги подходили для провинциальной жизни, но вряд ли для траура, даже с черной повязкой на рукаве и черными перчатками. Возможно, стоит попытаться купить одежду здесь. Он взглянул на вывеску гостиницы. «Золотой лев».
Он в Нордаллертоне.
Смутное воспоминание остановило его. Кейт повернулся. Вот он, узкий переулок, в котором живет Гера. Или жила. Если у нее все сложилось хорошо, то она теперь в Дарлингтоне, у своего брата.
Как давно это было? Шесть недель тому назад… Нет, больше…
— Кейт! — окликнул Перри.
— Закажи еду. Мне тут надо уладить одно дело.
Ему нужно знать. Он перешел дорогу, уворачиваясь от проезжавших карет. Теперь у него есть деньги. Кроме графского состояния, у него при себе почти двадцать гиней. Если Гера все еще здесь и по-прежнему в затруднительном положении, возможно, она примет какую-то сумму.
Днем узкий переулок выглядел и лучше, и хуже. Картину оживляли дети, игравшие под присмотром матерей, которые что-то делали или сплетничали у открытых дверей, зато дневной свет подчеркивал убогость жилищ.
