Безумный порыв охватил ее. Как только они выбрались на твердую землю, Пруденс подняла юбку до этой длины.
Взгляд Кейта вознаградил ее. Пруденс вдруг обдало жаром, она выпустила юбку и поскользнулась на дорожке.
Кейт удержал ее и снова взял под руку.
Когда они свернули на дорогу, то увидели, что карета лежит в том же положении, завалившись на бок, без всяких признаков, что кто-то здесь побывал. Птицы пели в мокрой листве, сияло солнце, в небе появилась радуга.
— Можем поискать будущее на конце радуга, — сказала Пруденс, мечтая уйти в поля и даже дальше, просто уйти с Кейтом.
— Мы достаточно богаты, женушка. Давай приведем тебя в достойный вид.
Пруденс последовала за ним, встревоженная его вниманием к ее виду. Она никогда не выглядела аристократкой.
У молотка с одной стороны был длинный шип, и Кейт использовал его как рычаг. Дерево скрипело, летели щепки, но теперь это вряд ли имело значение.
— Держи дверцу багажника, пока я буду вытаскивать сундук. Думаю, сумею достать его, не поставив на мокрую землю.
Пруденс подчинилась.
— А ключи?
— Слава Богу, я не вывернула карманы.
Пруденс сунула руку в разрез в юбке и нащупала ключи.
Они услышали стук копыт.
— Наконец-то! — сказал Кейт.
Пруденс поспешно шагнула навстречу, но кареты не было.
— Только два всадника, джентльмен и конюх.
Кейт подошел к ней, потом похромал дальше.
— Перри! Как ты здесь оказался, черт возьми?
Перри? Его друг?
— С большим трудом, безумец, — улыбнулся мужчина в накидке. — Это твоя карета?
— Это то, что от нее осталось. Что делает тебя ангелом небесным.
— К вашим услугам, как всегда.
Перри бросил толстый кошелек.
Вес у кошелька внушительный, там целое состояние, если только он не набит шиллингами. Пруденс была уверена, что это не так.
Если можно судить о человеке по его друзьям, то какие выводы можно сделать о Перри? Несмотря на простую одежду и тяжелый плащ, он весь был воздух и дух, как по манерам, так и по сложению. Он ниже Кейта и значительно легче, но каким-то образом не кажется меньше.
Пруденс перехватила взгляд другого всадника и поняла, что это конюх Толлбриджа, посланный с запиской и теперь совершенно ошеломленный.
— Что здесь случилось? — спросил конюх. — Где лошади? И где мистер Банбери?
Кейт пустился в объяснения, а легкомысленный повеса подошел к ней. Пруденс отчаянно жалела, что она не в шелках и не при параде. Перри изобразил изысканный поклон, при котором его правая рука описала в воздухе четыре полных круга.
— Миледи Малзард, как я полагаю? Enchante[5], дорогая!
— Что? — Он, должно быть, не только легкомысленный, но и слабоумный. — Я жена Кейта, миссис Бергойн.
Перри заморгал с застывшей улыбкой.
— Ах да… конечно. Тысяча извинений! Но это только увеличивает мой восторг от знакомства с вами, которое произошло так неформально, поскольку мой друг совершенно пренебрег своими обязанностями. Давайте исправим его ошибку. Позвольте представиться, Перегрин Перрьям, мэм. — Он поклонился снова. — Ваш преданный слуга. Вы можете поручить мне все. Абсолютно все.
Присев в реверансе, Пруденс поблагодарила его, но ей пришлось бороться с приступом смеха от такого потока чепухи. Пока она кое-что не сообразила.
Мистер Перрьям явно смущен.
Тот ожидал увидеть Кейта с кем-то другим.
С некой леди Малзард.
Мистер Перрьям что-то болтал о погоде и Йоркшире, Пруденс отвечала в том же духе, стараясь не выдать огорчения.
Кейт и другая женщина, путешествующие вместе? Это могло означать только одно: эта женщина — его любовница. У Кейта есть любовница, и мистер Перрьям ожидал, что Кейт приедет с ней.
И леди Малзард — замужняя женщина.
Адюльтер.
Или она вдова?!
Это хуже. Вдовы годятся для брака. Господи помилуй! Неужели Кейт отправился за своей истинной любовью и угодил в западню ее, Пруденс, несчастий?
Она молчит слишком долго.
— Извините меня, мистер Перрьям. Как вы понимаете, события выбили нас из колеи.
Но не настолько, как ее последнее открытие.
— Как я вижу, вы уже познакомились, — присоединился к ним Кейт. — Извините, что не представил вас друг другу. Сейчас мы найдем подобающую одежду для Пруденс. А пока она в платье, которое заняла у жены фермера.
Пруденс хотелось забиться в какую-нибудь нору, но она повернулась к сундуку:
— Давай посмотрим.
Она услышала, как за ее спиной мистер Перрьям позвал друга по имени, а потом воскликнул:
— Да ты ранен?!
— Ничего страшного. Первым делом сундук.
Главное — прилично нарядить нежеланную жену.
Нарядить свинью в шелк…
Леди Малзард, должно быть, высокородная и элегантная. Изящная, с нежными чертами, никогда не поучает возлюбленного, даже ради его пользы.
Пруденс отперла сундук.
— Я справлюсь, — сказала она, когда Кейт поднял крышку.
Пруденс хотела, чтобы он отошел, тогда она сможет побороть готовые пролиться слезы.
— Тебе понадобится лишняя пара рук. Ты же не можешь складывать вещи в грязь.
Кейт был прав, и это расстроило ее еще больше.
Ее рыже-красный костюм лежал сверху и очень подходил для поездки. Леди Малзард, без сомнения, всегда разодета в пух и прах, поэтому Пруденс порылась в сундуке и вытащила платье в желтую полоску.
— Оно слишком изящное для поездки. Тебе нужно что-то попроще.
«Попроще? Отлично, сэр. Будет вам попроще!»
И она вытащила голубое.
Но потом Пруденс взяла себя в руки. Никого она этим не заденет, кроме себя. Она убрала голубое платье и вручила Кейту рыже-красные юбку и корсаж, пару простых чулок.
— Мне нужна сумка с моими черными туфлями.
Пруденс яростно рылась в сундуке. А когда выпрямилась и повернулась к Кейту, он спросил:
— В чем дело?
Пруденс очень хотелось сказать ему, что именно случилось, стукнуть сумкой с туфлями по его безмозглой голове, но какой смысл? Что сделано, то сделано.
— Просто последствия трудного дня.
