- Понимаю, Алексей Михайлович не подведу.
- Вот и прекрасно. Я всегда знал, что на вас можно будет положиться. Сам Кашгар конечно без прикрытия тоже нельзя оставлять. Завтра отправите туда раненых и больных, в сопровождении Ерофеева. Под это дело выделите ему полсотни сабель, а заодно назначьте комендантом Кашгара.
Максимов посмотрел на поручика и улыбнулся.
- Вижу, что очень хотите спросить про Кульджу, но молчите. Хвалю за выдержку. Я не стал говорить при всех, не потому, что не доверяю своим офицерам, но просто считаю, что каждый должен знать в меру. Вам как моему заместителю могу сказать. По моему требованию в Сарыозек, командование перебросило дивизион бронеавтомобилей на всякий крайний случай, и он как видите, настал. Перед совещанием я отправил в Верный приказ капитану Кенигу принять командование над ним и скорым маршем через Жаркенд выдвигаться к Кульдже.
Я очень надеюсь, что присутствие бронедивизиона в Сарыозеке большой сюрприз для всех наших недоброжелателей. И поэтому хочу, чтобы о его присутствии они узнали как можно позднее. Вот такие у нас дела.
- Бронедивизион в Верном. Значит, не стоит так сильно волноваться – обрадовался поручик.
- Боюсь, что не все так просто Константин. Очень меня настораживает деятельность господина Тухачевского. Уж больно ловко он оказался на посту командира бригады и так основательно настроил против нас уйгуров. Все вроде правильно сделал, а результат от его действий на руку только противнику.
- Может простое совпадение. Всякое в жизни бывает – осторожно предположил поручик.
- Может и совпадение. Вот в этом мне и предстоит разобраться. И как можно скорее.
- Значит все-таки через пустыню. Бросок на верблюдах к Аксу, да? – радостно спросил Рокоссовский.
- Значит через пустыню и к Аксу, но только на самолете.
- Как на самолете? Ведь это очень опасно!
- Ну, наша профессия постоянно связана с опасностью – улыбнулся Максимов – ну а если серьезно. Осинцев подсказал отличную идею двигаться вдоль русла реки. Первоначально я намеривался лететь сначала в Кашгар, а оттуда в Аксу и далее в Кульджу. Я уже отдал приказ о переброске в Аксу дополнительного запаса горючего и ремонтной бригады на случай поломки самолета.
- Но над пустыней ещё никто не летал.
- Значит, мы с господином Колодяжным будем первыми. Не беспокойтесь Константин. Главное добраться до Аксу, а оттуда хоть на лошадях, хоть на крыльях, я обязательно доберусь до Кульджи.
- Тогда позвольте пожелать вам счастливой дороги, Алексей Михайлович.
- К черту – коротко ответил Максимов и энергично пожал руку своему заместителю.
С момента этого разговора прошло ровно три дня, когда к переправе через быстротекущие воды реки Или выехало два всадника. Косые лучи заходящего сентябрьского солнца щедро освещали их фигуры щедро покрытые дорожной пылью. Один из них низкорослый казах радостно указал концом нагайки на широкий брод и с достоинством произнес, обращаясь к своему спутнику:
- Как и обещал начальник, тот самый брод. Отсюда до Кульджи рукой подать.
- Благодарю тебя Косым, за твою помощь терпящему бедствие путнику. Недаром почтенный Ахмедкули назвал тебя лучшим проводником этих мест – говоривший смолк, и его рука скользнула в нагрудный карман, откуда он вытащил золотой николаевский червонец. – Думаю эта монета вполне приемлемая плата за твой труд Косым.
Казах радостно схватил золотой, но прежде чем спрятать его запазуху, прагматичный сын степей немедленно попробовал её на зуб, не фальшивая ли монета. Максимов, а это был он, с пониманием отнесся к подобному экзамену его денег. Он всегда был готов честно платить за любую оказанную ему услугу. Аэроплан Колодяжного не дотянул до Кульджи совсем немного и был вынужден совершить посадку прямо посреди степи. Оба авиатора остались живыми, чего нельзя было сказать о самолете. От сильного удара о землю у него оторвало одно из шасси, затем сломалось крыло и в довершении всего, аэроплан ткнулся носом в землю и встал на попа.
Колодяжный и Максимов только чудом не вылетели со своих мест, успев уцепиться за лямки ремней и поручни кабины. Сам подполковник совсем не пострадал, чего нельзя было сказать о пилоте. Сидевший впереди Колодяжный сильно ударился грудью, и каждый вздох давался ему с большим трудом. Максимов с огромным трудом смог вытащить из самолета своего товарища и оказал первую медицинскую помощь. Она, правда, заключалась во фляге водки и куска брезента, которым Максимов туго спеленал ушибленную грудь пилота, но тому сразу стало легче.
К счастью для аэронавтов, рядом с местом их падения находилось кочевое становище казахов, которые в течение лета перегоняли свои стада с одного места на другое. Напуганные появлением небесной птицы, они долго не решались подойти к Максимову, а когда подошли, то держались очень настороженно, готовые в любой момент дать дёру.
Вскоре впрочем, настороженность прошла и сменилась почтительностью к столь необычным гостям. Повинуясь законам степного гостеприимства, авиаторы были приглашены в стойбище и вскоре восседали на мягкой кошме в юрте аксакала и пробовали чай с молоком.
Почтение кочевников ещё больше усилилось, когда Максимов щедро заплатил аксакалу Ахмедкули за коня и уход за больным Колодяжным. В его нынешнем состоянии не могло быть и речи о поездке верхом. Отдельно подполковник заплатил за проводника до Кульджи, дорожный запас, а так же за гонца, который должен был доставить его письмо в Верный. Все остались довольны и в тот же день, Максимов распрощавшись с Колодяжным, устремился на запад.
- Хоп, начальник – сказал проводник, и почтительно кивнув головой, повернул коня на юг, к своему становищу.
- Хоп, Косым!- ответил Максимов и, тронув коня, поскакал к долгожданной цели своего похода. Кульджа действительно была недалека от брода и через час езды, подполковник уже приближался к её пригородам.
На Максимове была летная кожаная куртка без знаков различия, но многолетняя офицерская выправка сразу выдавала в нем военного человека. Поэтому едва только он въехал в город, как дорогу ему перегородила толпа уйгуров. Подполковник зорко смотрел на них, но ничего кроме палок у нескольких человек он ничего не увидел.
Максимов остановил жеребца, не доезжая до толпы несколько метров, и громким уверенным голосом произнес: - Салям почтенные. Как мне проехать в крепость?
Ропот удивления пронесся по рядам уйгуров, поскольку многие из них хорошо понимали русскую речь.
- А зачем тебе в крепость русский! Вешать наших братьев, как обещал капитан Тука - выкрикнул из глубины толпы какой-то храбрец, и ободренные его словами уйгуры дружно загудели.
- Я новый комендант крепости подполковник Максимов. И спешу в крепость, чтобы разобраться во всем происходящем и предотвратить неправедное пролитие крови.
Сказанные Алексеем слова вызвали гул одобрения, но вкусивший смелости храбрец, вновь выкрикнул из толпы.
- А почему ты один и где твои нукеры!? И почему ты едешь с востока, а не с запада как все русские? Может ты шпион!?
Зная, что за его лицом внимательно наблюдают десятки глаз, Максимов демонстративно поморщился, как будто ему в рот попало что-то кислое, а затем сказал.
- Твои слова подобно треску сороки! Я не стану разговаривать с таким болтуном как ты. Есть ли среди вас старейшины? Если есть проводите меня к ним. Мне есть, о чем поговорить с ними.
Услышав меткое слово Максимова, многие уйгуры еле сдержали усмешки, и почтительно расступаясь перед всадником, указали Алексею дорогу к одному из домов. Исполняя роль важного сановника, Максимов неторопливо подъехал к воротам и, бросив поводья одному из сопровождавших его уйгуров, мягко спрыгнув с лошади, вошел в дом.
- Салам уважаемые. Я новый комендант крепости подполковник Максимов – вновь представился Алексей перед вставшими перед ним людьми. Сразу было видно, что это были люди достатка и пользовались среди местных жителей определенным авторитетом.
- Не тот ли это Максимов, что командует русскими аскерами в Кашгаре? – спросил один собравшихся широкоплечий человек с большой черной бородой.
- Он самый – подтвердил Алексей.
- Но как же так – удивился собеседник – все говорят, что ты должен драться с басмачами у Яркенда, а ты здесь в Кульдже?
- Все верно почтенный. Четыре дня назад, вместе с отрядом уйгуров из Кашмира мы полностью разбили басмачей Джунаидхана, а сам курбаши пал от руки Ахмеджана Чембулатова.
- В твоих словах нет ни капли правды – гневно выкрикнул седобородый лунь, гневно потрясая посохом – все знают, что басмачей Джунаидхана было в два раза больше чем аскеров у Максимова. Как ты мог разбить их!?
- Мы славно дрались плечом к плечу с нашими боевыми братьями уйгурами, отец. И как можно винить нашу отвагу и удаль, которая даровала нам победу над таким грозным врагом как Джунаидхан.
- Но, как ты оказался здесь!? Не на крыльях же ты прилетел из Яркенда?
- Именно на крыльях – слова Максимова отозвались эхом удивления среди сидящих людей.
- И где же они, покажи нам их!
- Они остались в становище Ахмедкули по ту сторону Или. Это специальная машина по имени самолет. Умные люди сделали его, и теперь человек может летать по воздуху подобно орлам.
Слушатели со страхом и уважением смотрели на Алексея, и многие боялись поверить его словам, столь они были необычны для простых жителей степей. Наконец седобородый лунь принял решение и вынес свой вердикт.
- Ты лжец и самозванец! Ни одно из
