— Это полная чушь, — высвободилась Кэрри. — Можешь не говорить, я и так знаю: один из этих деятелей сидит на телефоне и орет, чтобы мы убрали из эфира упоминания о «Медитек». Чертовы пиарщики.
Гейл проигнорировала замечание.
— Слушай, твой материал и так прогремит на всю страну. Мы ничего не потеряем, если не будем спрашивать о «Медитек».
— Хочешь сказать, ничего, кроме правды?
Гейл иронически фыркнула.
— Ты рвешься вперед, словно какая-нибудь журналистка-первокурсница из Колумбийского.
Кэрри ощетинилась:
— Нет, я собираюсь раскопать все до конца. Как, интересно, мы можем не упомянуть, что он работал на ту самую компанию, перед штаб-квартирой которой на днях застрелили несколько человек? Мы будем выглядеть как идиоты.
— Ладно, скажи об этом, когда вернешься, а потом сразу меняй тему.
— На какую?
— Придумай что-нибудь.
Гейл исчезла, шурша черным кашемиром и оставив слабый запах «Шанель № 5». Кэрри быстрым шагом направилась к своему месту.
Когда внимание всей страны вновь обратилось на нее, Кэрри была готова:
— Ричард, еще несколько недель назад вы работали на корпорацию «Медитек».
— Да, это так.
— Сколько вы проработали у них?
— В общей сложности около шести лет.
— И чем вы занимались?
— Я работал во многих областях.
— И вам приходилось ставить опыты над животными?
Ричард решительно ответил:
— Да. Я считал, что польза для людей перевешивает страдания, причиненные животным.
— Но сейчас вы покинули «Медитек»?
— Да, за несколько недель до исчезновения Джоша.
В ее наушнике послышался голос Гейл, задыхающейся после пробежки: «ОК, а теперь переходи к ребенку».
— Над чем именно вы работали в «Медитек»?
— Я не могу обсуждать подробности. Это конфиденциальная информация.
Снова Гейл: «Кэрри, прекращай немедленно».
Кэрри улыбнулась Ричарду и задала следующий вопрос, который был ответом Гейл и тому мудаку в костюме, решившему влезть не в свое дело:
— Понимаю, и ваша лояльность похвальна, особенно в свете того, что ваш прежний работодатель не собирается помогать вам в поисках сына. Это так?
На этот раз Ричард явно колебался, но все же ответил:
— Да… это так.
Едва начался следующий перерыв, Гейл двинулась в сторону Кэрри. Та собралась, приготовившись к бою. Гейл Рейндл в атакующем режиме заслуживала внимания.
Вместо этого Гейл, уставившись в пол студии, сказала:
— Завязывай это дело с Халмом.
— Но у меня еще десять минут.
— Знаю, но у нас звонок. Я хочу, чтобы ты пустила его в прямой эфир.
Сердце Кэрри забилось быстрее.
— Мы получили указание?
— Каждый чудила от Лонг-Айленд до Лонг-Бич пытается перекрыть нам кислород, но тут дело в другом. Это генеральный директор «Медитек», и он хочет прояснить несколько моментов.
Кэрри приложила уйму сил, чтобы скрыть улыбку. Не при мысли о рейтингах, которые подскочат до небес, а вспомнив то, что напоследок сказал ей Лок, когда предложил организовать интервью с Ричардом Халмом.
«Давай посмотрим, что выйдет, если потыкать палкой в разные норы».
Краем глаза Кэрри заметила, как ее ассистент уводит Ричарда. Когда помощник режиссера закончил обратный отсчет, она уже смотрела в камеру.
— Сейчас у нас на линии Николас ван Стратен, крупный акционер и генеральный директор компании «Медитек», бывший работодатель Ричарда Халма. Мистер ван Стратен, спасибо, что вы оставались на линии. Нашим зрителям наверняка будет интересно узнать вашу точку зрения.
Глава 18
Здесь не нужна маска. В квартире нет камер, а единственным свидетелем будет тот, за кем они пришли. Высокий мужчина постучал, пока другой, пониже, встал сбоку от двери.
Поначалу никто не ответил. Мужчины обменялись обеспокоенными взглядами, но промолчали. Высокий снова постучал. Может, телевизор слишком громко орет. Или она вышла. Они уже были готовы уйти, когда дверь приоткрылась, и в щелку показалось женское лицо. Такой уж здесь район.
— Миссис Паркер? — улыбнулся высокий мужчина.
— Я уже говорила вашим людям, что не знаю, где они прячутся.
— Миссис Паркер, я по другому поводу.
— Кто-то пожаловался на моих кошек?
— Простите за беспокойство, мэм, но можно мне войти?
Он видел, как она задумалась, принимая во внимание, что он вежлив, прилично одет и, самое главное, белый. Она прикрыла дверь, чтобы снять цепочку, потом распахнула ее и впустила мужчину. Он зашел в дом.
— Позвольте мне, — сказал он, прикрывая дверь, но не до конца.
В доме ужасно воняло. Он не представлял, как можно так жить. Урчащая кошка потерлась о его ноги. Мужчина перешагнул через нее и последовал за женщиной в комнату. Само собой, телевизор был включен. На экране Сезар Милан обучал какую-то тетку искусству общения с ее родезийским риджбеком.[14] Чего только люди не придумают.
— А сейчас дайте-ка я расскажу вам кое-что о моих соседях. Знаете, им не нравятся мои кошки.
— А ведь они такие милые существа, — сказал он, перемещаясь так, чтобы она, разговаривая с ним, оставалась спиной к двери.
— Вы так думаете?
— Конечно. Кошки — мои любимые домашние животные. В каком-то смысле.
— У вас есть кошка?
Сейчас она стояла боком к двери. Почти как надо.
— Увы, я живу в кооперативе, у них запрещены домашние животные.
— Это просто позор.
Второй мужчина появился в дверях, но женщина его не заметила. Зато с полдюжины кошек, снующих в гостиной, заметили. Заподозрив неладное каким-то кошачьим шестым чувством, они завыли. Одна, потом другая.
Невысокий двигался быстро. Он сбросил пластиковый колпачок со шприца и, пока женщина поворачивалась, воткнул иглу ей в ягодицу и надавил на поршень.
Женщина вскрикнула, но высокий прижал ее руки к телу. Второй заткнул ей рот. Кошка зашипела, запрыгнула на телевизор и оттуда, не мигая, смотрела, как ее хозяйка валится на пол. Рот женщины был
