— Разумеется. Потому что среда была вчера, и именно вчера утром ты ушел из дома. А сегодня, дорогой мой муж, четверг!
— Не может быть, — Марк осел на стоявший у стены стул и с надеждой посмотрел на одного из полицейских. Он ожидал, что тот сейчас рассмеется шутке, и потому Марк заранее состроил дурашливое лицо. Но полицейские — оба — были на удивление серьезны.
— Пить надо меньше, — сказал первый, засовывая ручку в карман. — Пропавший нашелся, в нашей помощи, надо понимать, не нуждается. Так что мы пойдем. Счастливо оставаться.
— Если вдруг какие проблемы возникнут — звоните, — кивнул второй. — До свидания.
— До свидания, — эхом откликнулась Дина.
Она торопливо пошла за ними в коридор. У входной двери остановилась и, приложив палец к губам, указала взглядом в сторону комнаты с оставшимся в ней Марком.
— Надеюсь, вы понимаете, что все произошедшее нужно держать в строгой тайне? Вы же не хотите неприятностей. А то с ними, — она показала пальцем вверх, — шутки плохи.
— Так он что, работает на…
— Тсс! — Дина приложила палец к губам и многозначительно прикрыла глаза. — Да. Но об этом — ни-ко-му.
— Я — могила, — согласился один полицейский, а другой скептически усмехнулся. Дина отреагировала моментально. Изобразив на лице сильную тревогу, она сказала:
— Вы такие хорошие люди, я искренне благодарна вам за отзывчивость. Поэтому очень не хочу, чтобы у вас были неприятности. Так что лучше скажите, что неверный муж загулял, а жена раньше времени панику подняла. Или что-нибудь подобное.
Лица у полицейских вытянулись, а один едва не встал по стойке смирно. В этот момент он попытался представить свою жену, просящую о такой услуге его коллег, и не смог. Сильно опечалившись, он сказал:
— Вы редкая женщина. Моя бы под страхом смерти не позволила никому такое сказать.
— Я знаю. Но мне тоже за это деньги платят, — шепотом поведала Дина, и лица обоих полицейских вытянулись еще больше.
Теперь они чувствовали себя причастными к государственной тайне, не меньше.
Отдав на прощание честь, они в задумчивости пошли вниз по лестнице.
Дина, вернувшись к Марку, подсела к нему и устало произнесла:
— А теперь давай серьезно: где ты был эти два дня?
Марк, который уже набил полный рот бисквитным печеньем, быстро его проглотил и нервно сказал:
— Какие могут быть шутки?! Да я серьезен, как никогда. Упал, очнулся, смотрю — ночь.
— Знаешь, о чем я только не передумала за это время… Я себе все глаза выревела, думала, не переживу твоего исчезновения. Едва рассвет забрезжил, всех, кого можно, обзвонила. Весь город на ноги подняла. В Москву звонила!
— В Москву? — встрепенулся Марк. — Кому?
— Другу твоему, Антону Мартынову.
— Надо будет телефоны все постирать.
— Дурак, — обиделась Дина. — Что я, по-твоему, делать должна была? Исчез, ни о чем не предупредил… такого же никогда не было! Я боялась, что живым тебя никогда не увижу…
— Но я же утром объяснил, куда собираюсь — к реке Мзымте, в «Ущелье смерти». Туда и поехал.
— Вот именно — смерти. Веселенькое название. Ну ладно, полдня бы. А остальное время где пропадал?
— Честно, я без понятия. Упал. Очнулся. Смотрю — ночь.
— Не смешно.
— Мне тоже. Понятия не имею, куда делись двадцать четыре часа или сколько их там у меня украли.
— Марк, как тебе не совестно такое городить? — Дина укоризненно покачала головой.
— Жена, а может, ты все-таки для начала покормишь меня? Как там в русских народных сказках говорится: сначала накорми, напои и спать уложи, а потом уже расспрашивай.
— А что такое, у любовниц уже не кормят?
— Да какая к черту любовница, о чем ты вообще говоришь! — вспылил Марк. — Я тебе как на духу, только правду рассказываю. Поднялся в горы, потерял там сознание. Очнулся, смотрю — темнеть начинает. Думал, несколько часов провалялся, а оказалось, что уже следующий день. Сутки как корова языком слизала.
— Марк, как тебе не стыдно, — Дина вздохнула и вытерла слезу. — Нельзя же меня так откровенно за идиотку держать…
— Я есть хочу. Покорми меня, пожалуйста, а? — жалобно попросил он.
— Ладно, пойдем. И помни мою доброту.
Они оба — впереди Дина, а за ней Марк — двинулись на кухню. Марку приходилось идти мелкими шажками, пристраиваясь под шаг жены. Получалось жалко, и вообще вид у него был как у побитой собаки. А все оттого, что он и сам не понимал — как можно поверить в то, что с ним случилось?!
Дина открыла холодильник, и Марк с удовлетворением увидел, что там действительно есть кастрюля, полная великолепного наваристого борща. Именно такого, какого он и хотел.
— Мечты сбываются, — пробормотал Марк, принюхиваясь и сглатывая слюну, пока Дина наливала ему полную тарелку.
Сев за стол, он с удовольствием погрузил ложку в сметану, но, так и не донеся ее до тарелки, вдруг застыл.
— Дина, — с подозрением спросил он, — а почему это ты вдруг решила меня простить? У тебя кто- нибудь появился?
— Что? — не поняла Дина.
— Движимая чувством вины, ты делаешь вид, что веришь мне. И это, несмотря на все свои подозрения. Потому что если продолжать упорствовать, то вполне возможно…
— Что, совсем, да? — перебила его Дина, изумленно вытаращив глаза. — Ты, давай, с больной головы на здоровую не сваливай. Господи, ну как ляпнет вечно что-нибудь… Как тебя в адвокатах держат?!
— Нормально, всех все устраивает, — с полным ртом ответил Марк. — Я очень хороший адвокат.
— Ага. Вот только дома большой любитель пофантазировать.
Марк ел, ни слова не говоря. Только закончив ужинать, он вымыл тарелку и ложку и повернулся к Дине.
— Знаешь, давай будем считать, что я был у любовницы и изменил тебе.
— И впредь обещаешь больше себе вольностей не позволять, — ехидно откликнулась Дина.
— Вот этого пообещать никак не могу.
— Это почему же?!
— Потому что аномальные явления человеческой воле не подчиняются. Мало ли, может, меня в следующий раз инопланетяне похитить захотят.
— Не верю.
— Вот это правильно. Телефон любовницы дать?
Дина, прищурившись, разглядывала лицо Марка.
Потом мрачно сказала:
— Хорошо, допустим, я поверила. Чем докажешь, что все так и было?
— Ничем, — Марк пожал плечами. — Но я говорю тебе чистую правду.
И он подробно рассказал жене обо всем, начиная с того момента, как заметил в ветвях дерева гинкго белесое облачко, и заканчивая странным сном.
Дина подперла щеку рукой и слушала его, не перебивая. Только когда Марк замолчал, она мрачно спросила:
— И как ты думаешь, что это такое было?
Марк покачал головой.
