— Проще можно?
— Куда уж проще, — вздохнула Дина. — В общем, пэйн-объект — это НЛО-невидимка, который можно запечатлеть только фотокамерой или различными физическими приборами. Обычный человек со средними способностями его не ощущает.
— А что, есть все-таки такие люди, которые чувствуют?
— Конечно. Восприятие пэйн-объектов, как правило, бывает на уровне эмоций. Каких именно — это зависит и от самого объекта, и от человека, вступающего в контакт. Ощущения могут варьироваться от эйфории до чувства беспричинной паники и отчаяния.
— А что так?
— Некоторые исследователи считают пэйн-объекты порождением демонических сил, способных подталкивать людей к самоубийству. Но я, по своим собственным наблюдениям, выразилась бы иначе: пэйн-объекты усиливают
— А как ты думаешь, Дина, какими качествами личности должен обладать молодой человек, чтобы захотеть взять себе такой псевдоним? Впрочем, сейчас принято называть это ник-неймом.
— Ты шутишь? — удивилась Дина. — Это кто же себе такой ник в здравом уме и трезвой памяти взял?
— Погибший парень. Я сейчас читал материалы дела, и там черным по белому написано: Пэйн.
Дина помолчала, раздумывая. Потом медленно произнесла:
— Понимаешь, Марик, если этот парень увлекался уфологией, то должен был знать, что другое название пэйн-объектов — «криттеры». То есть «твари». Мне лично сложно представить себе человека, добровольно назвавшегося «тварью».
— Может, ему приятели дали это прозвище, а оно приклеилось намертво?
— Вот и узнай у его друзей. С кем-то из них ты же мог бы поговорить.
— Что бы я без тебя делал, — ехидно ухмыльнулся Марк, — вот ни за что бы не догадался с друзьями Старченко переговорить.
— Между прочим, у тебя есть Интернет, — обиделась Дина, — вот там бы и посмотрел, что такое «пэйн». Чего было меня от дела отрывать.
— Дина, прости! — крикнул ей вслед Марк.
Она тут же полушутливо огрызнулась:
— И не подумаю. Как минимум минут десять времени у тебя есть поразмыслить над своим поведением.
— А что будет потом?
— Потом будет обед.
— Отлично, — повеселел Марк. Есть ему давно уже хотелось так, что это мешало сосредоточиться. — Значит, последую совету жены и поищу другой ответ на свой вопрос.
Поисковик на запрос «пэйн» выдал массу информации, от Томаса Пейна, англо-американского философа и писателя конца восемнадцатого — начала девятнадцатого века, до манг[4] и ролевых игр. То, что студент юридического колледжа Михаил Старченко взял себе псевдоним в честь Томаса Пейна, сепаратиста и деиста, признающего существование бога и одновременно отрицающего любое его участие в жизни человека, вызывало большие сомнения у Марка. Скорее всего, Старченко вообще о существовании этого философа не слыхал.
А вот информация о манге «Наруто», по которой позже была создана компьютерная игра, его заинтересовала больше. Именно в манге «Наруто» обнаружился персонаж по имени Пэйн. Шесть разных людей, умерших и оживляемых по необходимости человеком по имени Нагато, и получили имя Пэйн.
Хотя Марку такое объяснение прозвища тоже казалось странным, оно хотя бы перекликалось с увлечением парня компьютерными играми.
— Марк, иди есть! — позвала его Дина. — Я уже накрыла на стол.
Откладывать визит к соседям Старченко Марк не стал. На такие случаи у него всегда были припасены «домашние заготовки» — слесарь, ветеринар, стекольщик и прочие «персонажи» со своими «легендами». Особенно хорошо женщины реагировали на историю вчерашнего миллионера, разорившегося и мечтающего начать все сначала. Женщины — народ жалостливый, они охотно верят в то, что вчерашний миллионер если и разорен, то не беден. Потому что бедность — это состояние ума.
Постулат абсолютно верный, если касается реальных лиц, а не мошенников или выдуманных персонажей.
В этот раз Марк решил представиться мастером, прокладывающим звукоизоляцию в квартирах. Теперь главное было найти словоохотливую соседку, которую можно разговорить. А дальше дело за вдохновением и импровизацией.
— Вам телеграмма, — бодро сказал он, едва услышал дребезжащий старческий голос в домофоне.
— От кого? — деловито поинтересовалась бабуля.
— Подписано: «Лена».
— Вы ошиблись, молодой человек. Нет у меня никакой родственницы Елены, — чопорно возразила престарелая леди, но Марк еще не терял надежды.
— Простите, тут нечетко буква пробита. Скорее всего, было написано «Лина».
— И Лины тоже нет. И вообще у меня нет в живых ни родни, ни друзей, и телеграмм я ни от кого не жду.
Она повесила трубку, и Марк раздосадованно скривился. Обругав себя последними словами за самонадеянность, набрал номер другой квартиры.
— Але?
Ребенок. Мальчик лет семи. Или девочка.
— Товары на дом заказывали? — деловитым тоном спросил Марк.
— Никого нет дома. И я вам не открою, потому что мама говорит, по подъездам ходят только мошенники.
— Ну и правильно, не открывай, — уныло согласился Марк.
— А почему вы меня не уговариваете?
— Это как?
— «Деточка, открой, я тебе конфетку дам».
— А тебе мама говорила, что нельзя с незнакомыми дядями по домофону разговаривать?
— Нет.
— Вот это она зря. Скажи ей, что приходил Серый Волк и тебе так сказал.
— Ой! — дитя поспешно бросило трубку.
Нет, пожалуй, все-таки лет пять, не больше. С семью годками — это он переборщил. Слишком легко ребенок поверил в сказочного волка.
Следующий звонок показался Марку многообещающим с первой секунды.
— Алло, — томно сказала пышногрудая блондинка глубоким хрипловатым контральто.
Почему Марк решил, что девушка блондинка, да еще и с пышным бюстом, он и сам не знал. Просто воображение сразу же выдало именно такую картинку — лежащая на кровати пышная гурия с распущенными по плечам выжженными добела волосами.
— Здравствуйте, — включил донжуана Марк. При ТАКИХ звуках его голоса женщины обычно становились томными, словно кошки, и сексуально обнажали зубки. — Мне нужно обмерить вашу квартиру Звукоизоляционные материалы готовы, и мы могли бы немедленно приступить к установке. Вы не могли бы открыть мне дверь?
— Вам — конечно, — оживившись, ответила «блондинка», и дверной замок запищал.
— Черт, какой же я номер квартиры-то набирал, — пробормотал Марк, поднимаясь по лестнице.
«А вот раньше тебе даже сексуальные прелести студенток не мешали лекции вести, — съехидничал внутренний голос. — Стареешь, Марк».
