– На ледоколе. Здесь есть большое новое здание – для телевизионщиков, есть антенны для трансляции – все это сюда каким-то образом доставили.
– Допустим. Но ледокол не мог причалить прямо к зданию.
– Надо идти все время по берегу, пока не найдем, где ледокол причаливает. Остров не такой большой…
– Так тебе и дадут его обойти! – перебил меня Дан. – Мигом пристрелят со скал.
– Кто пристрелит? Мы здесь уже очень долго – костер жгли, орали, а никого нет!
Дан на секунду задумался, его ноздри вздрогнули, потом поманил меня за собой.
– Ладно. Сейчас узнаем, с чего вдруг все перепугались и попрятались…
Мне пришлось идти за ним к страшной, забрызганной кровью ледяной делянке, я старательно смотрела в сторону, иначе точно стошнит, спросила:
– Зачем мы сюда вернулись?
– За оружием.
– Что?
– Сначала я подумал, что девчонку убил Лысый. Не шучу, он реальный маньяк – конвойные рассказывали, на нем шесть убийств, и уже в тюрьме охраннику шею сломал. – Дан подошел к телу, лежавшему в небольшом углублении, покрытом ледяной коркой, опустился на корточки и обшаривал куртку:
– Лысый – маньяк, конечно, но не придурок – забрал бы еду из рюкзака, точно тебе говорю! Любой человек консервы забрал бы. Значит, это не человек резвился, а зверю не нужно оружие…
Дан резко выпрямился, отряхнул с коленей снег и показал мне сжатый кулак.
– Все, нашел! – В кулаке была зажата граната.
Притихшие на ночь птицы снова неодобрительно загоготали, к хлопанью крыльев примешивался противный, незнакомый звук. Мы, не сговариваясь, бросились за ближайшую ледяную глыбу, рухнули вниз, буквально зарылись в снег и затаились.
Среди блеклых сугробов появились три снегохода. Группа хорошо вооруженных людей в светлых маскировочных костюмах направлялась прямиком к телу.
Людям в белом было не до нас – они остановились, длинным крюком вытащили тело из ямы, забросили на волочившиеся за снегоходом сани. Груз был не первым – три тела в зеленых и желтых куртках были свалены там, как тюки! Я ухватила Дана за руку и со всей силы сжала его пальцы, чтобы не заорать. Кто эти ребята? В информационной передаче для игроков назовут их имена или скажут только общее число уцелевших после первых шести часов игры? Снегоходы покатили дальше и скрылись из вида.
Пока мы лежали, уткнувшись в снег, нос у меня совсем занемел, пришлось тереть его шерстяной подкладкой от перчатки, мы со всех ног рванули к бетонной коробке, чтобы окончательно не околеть.
Растолкали едва живого Лешку, костер давным-давно выгорел, а подгоревшая рыба остыла. Но мы все равно обглодали ее до последней косточки, кое-как разболтали кофе в теплой воде из термоса, пили эту гадость и прислушивались. Тишина за стенами казалась звонкой и пустой, как перевернутая вверх дном чашка.
– Что-то они такое к утру придумают вроде этого барана, чтобы расшевелить всех игроков… – Дан скатал снежок и зло швырнул в стену.
Но пока спешить нам некуда – намазываю нос и щеки мазью от обморожения. Зеркала нету, но лицо наверняка неопрятно блестит. Еще мне удалось отцепить от какой-то конструкции поржавевшую цепь, расстегнула куртку и обернула цепь, как пояс, вокруг талии. Цепью мне частенько приходилось драться, привычные ощущения придавали уверенности.
Лешка намалевал на стене углем мишень и отправил в нее стрелу из арбалета. Стрела отскочила от бетона, упала на пол, ему пришлось лазать на карачках и искать свой боевой снаряд среди всякого мусора. Он обиженно заметил:
– У нас даже оружия настоящего нету! Давайте пойдем искать тех, у которых автоматы. Что здесь высиживать без всякой пользы?
Дан с сомнением вскинул бровь:
– Давайте лучше спать: зачем нам среди ночи автоматы без патронов?
– Как без патронов? – опешили мы с Лешкой. – Они же стреляли, мы слышали!
– Именно, что стреляли. Смотрите, с арбалетом дали всего три стрелы. Думаете, с автоматом дали патронов без счета? Нет, выдали обойму или две. Но эти полудурки перепугались и палили во все подряд и без разбора. Много ли патронов у них осталось?
– Как-то скучно получается с боеприпасами…
– Почему они так сделали?
– Чтобы всякие психованные охрану не перестреляли, – авторитетно объяснил Дан. – При такой охране много не навоюешь и далеко не сбежишь. Каждый игрок в яркой куртке на снегу для них – что мишень в тире!
Дан прав! Только хватит ли нам мозгов и сил, чтобы переиграть снежную гвардию Господина Ведущего раньше, чем мы все превратимся в ледяные статуи? Я кашлянула и показала пальцем на камеры, которые мы по глупости успели включить.
– Слушай, Леша, а что в правилах Игры написано про охрану?
Лешка зашуршал страничками книжечки, потом поднял на нас удивленные глаза:
– Ничего! Ни единого слова.
5
…
Я вздрогнула и проснулась – глупо было рассчитывать выспаться всего за несколько часов. Но даже такой куцый отдых мог остаться для нас непозволительной роскошью, если бы мы не позаботились защитить себя. Пришлось повозиться с сеткой, растягивая ее над котлованом. Сверху мы кое-как замаскировали ее снегом и ледышками, которые наковыряли топором вместо лопаты. Дан швырнул в середину пустой рюкзак вместо приманки для самых любознательных.
Загородили дыры в стене, где могли, кусками снега, растянули на одной двери пару цепей, а сбоку от самого заманчивого проема в стене устроили ловушку из арбалета, натянутой веревки и крюка из нашего скудного снаряжения.
Всякий, кто попытается сюда пробраться без приглашения, зацепится за веревку и получит стрелу в грудь. Конечно, при условии, что он одного роста с Лешкой, смастерившим всю конструкцию.
Но первый незваный гость оказался совсем другим!
Он обрушился с ледяного склона вместе с лавиной снега и льда. Обескровленный и окончательно обессилевший овцебык скатился прямиком в котлован. Сетка разорвалась, стальная балка пропорола его насквозь, как шампур, но мощная туша продолжала хрипеть и дергаться в предсмертных конвульсиях так, что стены нашего временного убежища сотрясались, громады сосулек обрывались, падали вниз и с грохотом разбивались об пол. Острые осколки льда разлетались во все стороны – мне таким сильно оцарапало щеку, пришлось прижаться к стенам, пока зверь не затих.
Беда миновала, но покинуть укрытие мы решились, только когда снаружи стали доноситься всхлипы. На краю котлована заливалось слезами существо в красной курточке – из команды девятого сектора. Хочешь не хочешь, мы вышли наружу, поминутно оглядываясь на утихшего быка.
Это была девчушка, каким-то чудом она скатилась вниз вместе со снегом, почти не изувечившись. Теперь сидела, плакала, размазывала по лицу слезы и кровь и даже не пыталась вытащить запутавшегося в нашей сетке паренька в такой же куртке.
Девчонка попыталась подняться, когда увидела нас, поскользнулась и грохнулась обратно в снег, пролепетала:
– Вы нас не убьете?
– Кому ты нужна? – огрызнулась я. Действительно, она выглядела очень жалкой. Щеки перечеркнуты
