убивать не собиралась, но бедняга совсем спятил от страха. Когда он присел и попытался заслониться худеньким мальчишкой-подростком, Катрин метнула нож. 'Лепесток' с глухим стуком пробил пустой лоб и бунтарь-инвалид повалился, увлекая за собой мальчишку. Мальчишка завопил. Катрин шагнула к ним, за шиворот вздернула на ноги легкого, как чучело, подростка.
-Спокойно, бойскаут.
Подросток подавился криком, попятился. Ужаса в его глазах было не меньше, чем у покойного беспалого.
...Нож в черепе засел плотно. Пришлось наступить мертвецу на грудь. Катрин брезгливо стряхнула с 'лепестка' липкую жижу. В поредевшей толпе кто-то сдавленно всхлипывал, но, в общем и целом, стояла тишина. Мертвая.
-Еще вопросы по ведению будут? - осведомилась Катрин у замершего столбом старосты.
-Нет, миледи, - сипло пробормотал тот. - Они-то того, диковатые, - он показал на лежащие тела. - Из Дубника. Всего четыре года здесь. Приблудились. Темные люди...
-Угу, - девушка пнула сапогом тело, наконец, отошедшего в лучший мир Рафа. - Вас, должно быть, его масть обманула. Ну, этот рыжий вам счастья точно не принес. Вижу, остальные добрые и рассудительные селяне уже догадались, что хранить верность 'Двум лапам' выгода прямая?
-Да, миледи. Не сомневайтесь, - заверил предводитель мирных хлеборобов.
-Прекрасно, - Катрин небрежно сунула ножи в ножны. - А то я уж начала разочаровываться в вашем гостеприимстве. И в вашем чувстве долга.
-Да что вы, миледи! Мы, и правда, люди темные, дремучие, в глуши живем. Грамотных нет, умом сплошь туговаты. Простите, что сразу вас не признали. Времена нынче смутные, кого только не встретишь на безлюдье.
-Это точно. Что интересно, они - времена - всегда смутные, - леди вставила ногу в стремя.
-Не желаете ли разделить с нами трапезу, миледи? Сейчас все готово будет. Стол наш не богат, но мы будем счастливы вас принять. Оно ж, не каждый день-то радость случается, - староста почти обрел былую уверенность.
-Смотрите, в штаны от счастья не наделайте, - сухо сказала Катрин. - На первый раз прощаю. Но если люди из замка еще раз найдут здесь прием, подобный сегодняшнему, уж не обессудьте. Деревню сожгу без разговоров. Мне почему-то не импонируют разбой и предательство. Да и перед королем как-то стыдно. Дойдут слухи, что Его Величество скажет?
-Так это, справедливо, миледи. Заверяю вас, никто и не мыслил ничего дурного против 'Двух лап'. И деды наши, и прадеды, проживали в счастливейшей безопасности рядом со столь славными, надежными стенами. Уж смеем ли надеяться на вашу защиту в нелегкое зимнее время?
-Надеяться смеете. Поговорим об этом завтра. Жду вас и ещё четверых мужчин потолковее. С инструментом. Без должного ухода 'Две лапы' подрастеряли былой уют. Посмотрю, годны ли вы на что- нибудь, или мне приглашать мастеров из Тинтаджа. Кстати, из старых слуг кто-нибудь остался в живых? Мне нужны знающие люди. Дорогу в замок, надеюсь, никто не забыл? Верные толковые слуги не будут обижены.
В последнем, судя по физиономиям, добрые селяне не были уверены. Конечно, вербовать на службу, стоя в окружении четырех свежих трупов, занятие сомнительное.
Оказавшись за воротами деревни, Катрин вздохнула свободнее. И не только из-за вони свинарников, густо пропитавшей стойбище верных пейзан. Не верилось, что все случившееся, включая четыре трупа и велеречивые господские речи, произошло с ней самой. Тьфу ты, нелепость какая. Зачем всё это?
-Подождите, Катрин. Зачем гнать? Могут подумать, что мы боимся, - окликнул командиршу Энгус.
Катрин придержала коня:
-Во-первых, пусть думают. Всегда можем прирезать еще кого-нибудь для убедительности. Во-вторых, там страшно воняет. Совершенно дикие, в смысле санитарии, граждане. В-третьих, я действительно боюсь. Затопчут ведь кучей.
-Шутите? - недоверчиво спросил Энгус. - Так мгновенно отправили тех бродяг к предкам, что я и рассмотреть-то не успел. Хоть и ждал. Да селяне сейчас трясутся и радуются, что вы не прогулялись по всей деревне. Полагаю, вы станете самой суровой и милостивой леди 'Двух лап'. Останетесь в истории Медвежьей долины на веки вечные.
-Да уж, чуть что, попадаю в историю, - пробормотала Катрин.
-Вам не нравится? Это ж благородное дело.
Сиятельная леди действительно морщилась:
-Так противно резать грязных скотов. Они даже за ножи схватиться не успели.
-Да, нужно было их сначала заставить помыться.
Катрин кивнула. Она чувствовала себя весьма глупой и хвастливой леди. Там, в деревне, слишком лихо сунула нож за голенище. В ножны не попала, а вот в собственные штаны.... Теперь и дырка, и порез. Стыдно будет объяснять Блоод происхождение сей боевой раны.
Глава 6
...Сначала заскрипела пила, потом, практически сразу, музыкальную партию подхватила пара молотков. Катрин плотнее прижалась щекой к подушке. Раскрывать глаза не было нужды. И так знала - едва рассвело. В общем-то, Катрин ценила и уважала трудолюбивых людей. Но не до такой же степени! Ремонтные работы в замке нынче велись от темна до темна.
-Вставай, - прошептала Блоод, - пора тебе скакать. Лошадь тележная.
Катрин, не глядя, сгребла подругу за густую гриву волос, ткнула лицом в подушки:
-Молчи, поскакунья. Некоторым лишь бы издеваться, кровососка бессонная.
-Зато мне. Завтрак не нужен. Только ужин.
-Размечталась. Недожаренная баранина - вот всё, что тебе светит. - Катрин потянулась за безрукавкой.
Когда хозяйка вышла во двор, трудовой процесс уже был в разгаре. На стене сидели четверо плотников. Остальные таскали доски снизу. Провал в крыше галереи почти заделали, работы оставалось всего дня на два. Катрин ответила на почтительные приветствия и быстренько выскользнула за ворота. Слава богам, на излишне открытую господскую безрукавку уже перестали обращать повышенное внимание.
Девушка ускоренно сбежала по тропинке, свернула к кустам у реки. Потом, уже медленнее и размереннее, двинулась вдоль берега. Окончательно пробуждалась она обычно не сразу, и как раз здесь, двигаясь вдоль камышей и песчаных заводей, Катрин и приходила в себя. Утренний, покусывающий плечи, холодок исчез. Ноги двигались все резвей. За прошедшие дни в траве уже появилась тропинка. Точно - лошадь. Права Блоод, люди работают, а барыня здесь праздно галопирует... Из тростника с шумом вырвались напуганные утки. Вот, еще и живность смущаешь. Впрочем, многочисленные приречные обитатели уже привыкли к бессмысленному утреннему моциону странного двуного создания. Семенили по песку трясогузки и мелкие кулики, в кустах щебетала неведомая мелочь. Неутомимо плюхалась в воду пара серо-голубых зимородков. Ага, тоже рыбку любят.
У огромной ивы Катрин развернулась и побежала обратно. Возвращаться было не так приятно. Ноги несли по-прежнему легко, дыхание дисциплинированно поддерживало нужный ритм, но перед глазами уже маячил холм с замком и в голову назойливо лезли бесчисленные хозяйственные мысли. Вот что толку думать о запасах тёса и пеньки, об отсутствии хорошего шорника, когда в замке уйма людей, разбирающихся в этих проблемах куда лучше? На кой черт леди здесь вообще нужна? Толку никакого, только жрет исправно. Даже бодрящее чувство сексуального напряжения вносит в бытие присутствие
