бить.
Мне пришлось тоже рассмеяться.
– Тогда встала Касси и сказала: «Вопрос в том, хотим мы иметь развлечения или предпочитаем складывать деньги в сундуки». Она посмотрела на одного парня, который возражал против моего предложения, и спросила: «Скажи мне, Рич, что, по-твоему, хочет делать юный Берни? Бить фарфор бейсбольной битой или бросать прищепки в молочную бутылку?» Откинув голову, тот заорал: «Пусть будет так, как сказал этот человек». С тех пор мы с Касси подружились. – В притворном ужасе он посмотрел на меня – Это было двадцать лет назад.
Мы поговорили еще немного, и он сказал, что в действительности близкими друзьями они стали лишь около семи лет назад. Затем я перевела разговор на другую тему.
– Касси упомянула, весьма загадочно, я бы сказала, что Вы оказывали помощь двум дорогим для нее людям.
– Вы же не собираетесь писать об этом, – сказал он.
Его слова только разожгли мое любопытство.
– Почему нет? Какую помощь вы оказали? И кому?
Протянув руку, он выключил диктофон.
– Я помог ей определить Майкла в реабилитационный Центр, вот и все.
– Но вы помогли и Касси тоже, – сказала я. – По ее собственному признанию, она долгие годы не могла справиться со сложившейся ситуацией.
– Я сам излечившийся алкоголик, – сказал он, понизив голос. – Я многие годы посещал общество анонимных алкоголиков. Касси узнала об этом, и мы поговорили на эту тему. Вот и все.
– Вы знаете Джессику Райт?
– Да, – ответил он, слегка улыбнувшись.
– Вы помогли Касси излечить и ее?
– Я просто привел ее на встречу с анонимными алкоголиками.
– Вы были спонсором этого общества, не так ли? Видите ли, я говорила с Джессикой, и она рассказала мне – без записи на диктофон – о каком-то друге Касси, который был ее спонсором, или советчиком, или что-то в этом роде…
Он сделал мне знак замолчать, и я повиновалась.
– Салли, честно, это совсем не то, о чем вам следует писать. Это идет вразрез с традициями общества. Не забывайте, что оно анонимное.
Я включила диктофон.
– Итак, мистер Уайатт, насколько я понимаю…
– Сэм! Сэм! – прервал он меня.
– Итак, насколько я понимаю, Сэм, вы были большим другом и доверенным лицом Касси последние несколько лет.
– Не знаю, о чем вы говорите, сказал он, удивившись, что я снова включила диктофон.
– Другими словами, она могла обратиться к вам, когда возникали проблемы в ее личной жизни. Подобные той, когда пьянство ее мужа вышло из-под контроля.
– Да, и наоборот. Дело в том, что в наше время, когда человек разрывается между работой и семьей, остается мало времени для дружбы. Нам с Касси посчастливилось: мы были соседями, вместе принимали участие в общественной работе и постепенно стали друзьями. Наши супруги были знакомы.
Когда ехала в джипе, возвращаясь из «Уэст-Энда», я словно на крыльях летела. Интервью с Сэмом заставило меня забыть о тревоге, вызванной желанием Спенсера серьезно поговорить со мной.
Пока стояла в уличной пробке на Пятьдесят девятой улице, я позвонила Джо Биксу.
– Привет. Что мы имеем по подозреваемому в убийстве?
– Не так уж и много, – ответил он. – Он русский парень, приехавший в Штаты чуть больше двух лет назад. Жил в Куинсе, работал на полставки в том магазине. Никто не видит никакой связи между ним и Тони или Джонни Мейерзом.
– За исключением того, что бизнес Тони Мейерза был связан с токсическими веществами и, возможно, это дело рук мафии.
– Брось, Салли. Ты хуже, чем сумасшедший Пит. Если здесь замешана мафия, то почему они сделали это в Каслфорде?
– Именно это и заставляет меня думать, что это дело рук мафии. Как мог какой-то русский узнать, где находится Каслфорд, если его специально не послали сюда расправиться с Мейерзом? Гораздо легче убить его в Каслфорде, чем на Лонг-Айленде, где живут все его конкуренты.
– Вот здорово! Мне надо сменить работу, иначе ты меня совсем доконаешь.
– Как Бадди удалось поймать этого парня.
– Он получил его описание от какого-то парня, который видел его, и сопоставил этот портрет с данными служащего газовой станции, который тоже видел его в то самое утро в машине с нью-йоркскими номерами. Парень купил карту и долго изучал ее. Машина обнаружена брошенной в Бриджпорте, и выяснилось, что угнали ее в Куинсе. Бадди сделал оттиски портрета, и они сошлись с теми, что прислала полиция Саутгемптона в связи с кражей со взломом в прошлом году, когда было похищено оружие. Бадди передал материалы в ФБР, и те, в свою очередь, проверили их через компьютерный банк данных и обнаружили, что это Стефан Балгиц, арестованный два года назад в аэропорту Кеннеди.
– Ну и ну! – воскликнула я.
– Вот так, – сказал Джо Бикс. – Преступника можно найти по всему миру. Полиция считает, что это он преследовал тебя в машине.
– Ладно, вечером я буду в Каслфорде.
Я сразу нашла парковочное место перед домом Спенсера. Консьерж пообещал не спускать глаз с моей машины. Он сказал, что Спенсер ждет меня. Прекрасный дом, прекрасное обслуживание. Спенсер платит за это великолепие гораздо больше, чем я могла бы себе позволить, будь у меня куча денег.
Войдя в квартиру, я почувствовала себя несколько увереннее, увидев выражение глаз Спенсера. Он не похож на человека, собравшегося порвать со мной. Скорее наоборот. Я бросила сумку, поцеловала его и еще раз извинилась за свое постыдное вчерашнее поведение.
– Все нормально, – ответил он, заглядывая мне в глаза. Мы снова поцеловались.
– Так в чем дело? – спросила я, взяв в руки кошку по пути в гостиную.
– У меня есть пиво «Амстель», светлое, – сказал он, – и бутылочка вина.
– Я за рулем, дорогой, – ответила я, садясь на свое любимое место, – поэтому ограничусь водой. – Я с подозрением взглянула на него. – Если, конечно, ты не вынудишь меня остаться.
Он смотрел на меня через перегородку на кухне.
– Прекрасная идея, – сказал он, – но ведь ты говорила, что тебе необходимо вернуться домой.
– Действительно, – подтвердила я. – Я должна просмотреть материалы. В конце недели мне предстоит встреча с Верити.
– Правда? – Он вошел в гостиную и протянул мне стакан воды, затем сел рядом. В руках у него была бутылка пива.
– Да. Она позвонила мне вчера и просила приехать в Литчфилд. Хочет поговорить о статье – должно быть, не вполне уверена, что я знаю, как ее писать. – Я ожидала, что Спенсер пустится в разъяснения, но он промолчал.
Случилось что-то плохое. Засосало под ложечкой. Отпив воды, я тихо спросила:
– В чем дело?
– Даже не знаю, как объяснить тебе и с чего начать. – Он опустил глаза.
Поставив стакан на стол, я взяла его за руку.
Его взгляд скользнул по мне. Он выглядел таким измученным и несчастным. Возможно, даже испуганным. Он провел руками по глазам, а затем по всему лицу. Его руки упали, и он посмотрел на меня.
– Верити тоже звонила мне вчера.
– И?…
– Сказала, что говорила с тобой.
